ДВИЖЕНИЕ «м»

Или

«ПЕРПЕТУМ КОБЕЛЕ»

 

Движением называется любой процесс, имеющий пункт А и пункт Б, при этом пункт Б может быть значительно дальше (из школьных учебников)

 

При движении по прямой предмет испытывает наименьшее сопротивление качению и наибольшее укачиванию (из опыта

дальнобойщиков)

 

Возвратно-поступательное движение нельзя рассматривать, как процесс качения, поскольку в данном процессе равновеликое количество массы возвращается в то место, откуда поступает… (из учебников по диалектическому материализму)

 

Машина времени – это объективная реальность, данная нам в ощущениях стояния в очередях (из новейшей истории СССР)

 

ЧАСТЬ 1.  ПРОБЛЕМЫ КВАНТОВОЙ МЕХАНИКИ В ПРЕЛОМЛЕНИИ ОТНОСИТЕЛЬНОСТИ ДВИЖЕНИЯ  АТОМОВ В МЕЖМОЛЕКУЛЯРНЫХ СВЯЗЯХ

 

ГЛАВА 1. Объективная реальность, данная нам в ощущениях

 

Петька Козлов слыл в деревне Нижние Утюги, что в Староперегонном районе, человеком руковитым и тверезым , хотя меру и знал.

К нему вечно приходили из окрестных деревень тихонькие старички и бабоньки, которые уже давно заприметили себе свое место на погосте с различными просьбами, типа: Петь, почини лопату за ради Христа, Петь, посмотри вот тут выключатель чегой-то барахлит, Петь, Петь, еть твою мать…и Петька по натуре человек отзывчивый и, к тому же русский, никому не отказывал. Последним на этой неделе был дед Ермолай, у которого забарахлил насос для воды. Петька сделал его за час, причем одно из колец собственноручно выточил из обрезка старой трубы.

Вообще то он мог из куска водопроводной трубы за пару часов сделать ракету «земля-воздух».

Ермолай, естественно в долгу не остался, впрочем, как и все те, кто к Петьке обращался, и под вечер Петя был слегка навеселе.

-Опять нализался, Кулибин! – почти без злобы буркнула жена Петьки Дуся Евгеньевна – баба еще хоть куда, да и стукнуло то ей всего 34 годка при двух детишках. Это никак не отразилось на ее здоровой русской красоте и многие мужики долго провожали ее взорами, в которых читалось явное желание о продлении рода человеческого. Впрочем все знали, что у Петьки рука набитая, как работой с тяжелыми предметами, так и встречами с некоторыми мордами лица.

-Обижаещь, Дусь, - буркнул Петька, - Деду Ермолаю насос починил – он уж давно просил…да и годков то ему уже-е…., - с этими словами Петька подошел к бочонку с квасом и зачерпнул ковшиком, – Годочков-то поди девяносто..!

-И все работает? – искренне изумилась Дуся, - Вот ведь раньше технику делали – на века! А сейчас что?! Вон у Дарьи утюг и года не проработал, так квакнулся. А все заграничный говорила, как его… во-о Лыжи вроде называется.. Причем здесь лыжи? – Дуся пожалала плечами и стала вытирать тарелки.

-Да не насосу девяносто лет, а Ермолаю! – засмеялся Петя, - а утюг твой не Лыжи называется а Элжи – корейский. Барахло все одно.

-Во-во, - закивала головой Дуся, - Что Лыжи, что санки, а раньше все лучше делали. Да ты вот со своими руками академиком мог стать!

-На хрен мне сдался этот академик! – смачно зевнул Петька – Чего они там делают то? Атомы расщепляют, да все думают куда реки повернуть… Дурная голова рукам не товарищ. Я, Дусь, еще не то выдумаю!

С этими словами он таинственно и загадочно улыбнулся и нежно обнял жену за голые плечи. Та от неожиданности отпрянула и чуть не расколотила тарелку

-Ты чего это? Захотел…, чай? Так рано еще.. детишки гуляют, - потом она задумчиво и зазывающе улыбнулась, - Соскучился по родному телу то поди… Все в своей мастерской чертовой пропадаещь… А мне тоже между протчим хочется…, - она искоса поглядела на мужа, - Уже неделю как …Я исчо между прочим женщина в соку….

-Да уж вижу…, - самодовольно хмыкнул Петя и, нахмурив брови, добавил, - Другие между прочим тоже… Ты бы поменьше задом то вертела…Поди не в городе! Не так уж плохо, когда мужу от жены надо только одно, - плохо, когда ему ничего не надо.

Дуська хмыкнула:

-Поду-у-умаешь… Ты бы вот лучше обеспечил семье достойный уровень проживания. А то зарплату месяцами не дождешься, а потом она в две недели кончается, - с этими словами Дуся пошла к самовару.

-Нахвата-алась слов то! – цыкнул Петька, - Достойный уровень тебе! А мне думаешь тоже не хочется? Так у нас родное государство за этим зорко следит:  можешь воровать – воруй, не можешь – или работай за безденьги, или пьянствуй. Третьего, как говориться не дано… У нас всего хватает. Другое дело, что не всем.

Дуся тяжко вздохнула и стала раскочегаривать самовар: во глубине души она прекрасно понимала, что Петя прав и в России достойный уровень жизни в основном имеют те, кто имел доступ «к расхищению социалистической собственности», как сказали бы раньше на уголовных процессах, а теперь все это были уважаемые (не уточнялось кем) люди, с гордыми приставками типа «магнат», «спонсор», ну и т.д., в простонародье называемые просто «братва».

 А ведь ей так хотелось увидеть хоть кусочек той, неземной, нереальной, заокеанной жизни, показываемой по телевизору, где все, как на подбор, красивые белозубые мужчины, с покоряющими улыбками разъезжают на всевозможных автомобилях, явно не отечественного автопрома, пьют какие-то красивые и, вероятно, очень вкусные напитки из тонких и разных стаканов, задумчиво курят сигары или сигареты и в промежутках между этим занимаются любовью с не менее ослепительными женщинами в различных местах, днем и ночью, на худой конец просто в море.

Не важно, что каждая первая красавица оказывается родственницей главного героя, который то ли ее любит, то ли она его, не важно, что в течение серий пятидесяти все пытаются разобраться, кто от кого забеременел и забеременел ли вообще. Вызывали слезы умиления терзания какой-нибудь очередной Марии или Терезы, когда она с трудом вспоминала, что двадцать лет назад случайно отдалась какому-то проходимцу, который ее, естественно бросил, а теперь оказался ее двоюродным братом, а дите, рожденное от этого грехопадения и вовсе находится у других людей, которые давно забыли, кто именно у них живет и почему.

Дуся украдкой утерла слезу и с тайной гордостью подумала, что в таких условиях, как ТАМ, она бы тоже отдалась кому-нибудь, хотя бы из интереса к самому процессу. Она была уверена, что ТАМ все происходит по другому, хотя бы потому, что дети рождаются, как правило не в положенные сроки и неизвестно от кого.

Закончив рассуждать о заморской сексуально-светской жизни, она поставила на стол сковороду с поджаренной картошкой и мясом и налила мужу большую кружку крепкого чаю, который он очень любил.

-Ну и как дела на производстве, Петь, - с ноткой печали спросила она, незаметно-рефлекторным движением поправив бретельку бюстгальтера.

Петя был в процессе поглощения пищи, поэтому ответил не сразу, и лищь отхлебнув из кружки горячего чаю он откинулся к стене и , чуть подумав, тихо сказал:

-Производство что-о-о… Тут дела похлеще образуются….

После этого он вытащил из кармана сигареты «Прима» и, чиркнув спичкой, смачно затянулся:

-Скоро Дусь мы по другому заживем, … мы свой, мы новый мир построим! А то нет уверенности в завтрашнем дне: какое оно будет, завтрашнее дно??

Дуся опасливо отодвинула в сторону от мужа тяжелую сахарницу:

-Это как это? Это чегой то? Чего ты там удумал то, прости господи. Опять какие реактивы мастеришь? Совсем головой подвинулся, что ли…, - Дуся тяжко вздохнула и украдкой перекрестилась на старинный образ, висевший в углу, - А ведь намедни обещал крышу починить…текет ведь….

Петр встал из-за стола и с хрустом расправил плечи. Потом, тихо напевая «И снится нам не рокот космодрома…» вышел из дома и присел на скамеечку у крыльца.

Вечерело. Неугомонные сверчи еще стрекотали на пашне, но уже слегка успокаиваясь, а ласточки, пролетая над дорогой, изредка раскатывали свою трель, но тоже более задумчиво.

«Хорошо то как» - подумал про себя Петр, затягиваясь сигаретой, - «И почему только мы в таком дерьме живем? Я люблю тебя, жизнь! Ну, а ты меня снова и снова.». Еще раз затянувшись, он аккуратно загасил окурок об каблук и поднялся: надо было идти доделывать временной контур в его творении –он называл его «Перпетум кобеле», хотя знал, что все ученые мира присваивают этому изделию название «машина времени», а в Москве даже есть коллектив единомышленников, который пропагандирует эту идею посредством музыки, которая лично Петру очень нравилась.

«Я пью до дна за тех, кто в море» – опять слегка в голос замурлыкал Петр и пошел в сарай за инструментом.

Если бы жена имела доступ в отдельное, как Петр его называл «служебное» помещение, скрытое за тяжелой металлической дверью, она скорее всего не поняла бы что за детали и приборы аккуратно разложены у мужа на стеллажах, причем на некоторых были сделаны какие-то совершенно непонятные надписи, типа «детали разгонного модуля», «горизонтальный выравниватель вертикали», «модуль зажигания», «СС-20, при заправке работать только в средствах химзащиты», «НЕ влезай – Убьет!». Такие мелочи, как различные микроплаты, диодные мосты, катодные реки, трансформаторы, старое оружие, начиная от курковой «утятницы» 8 калибра и кончая новеньким автоматом Калашникова, можно было просто не заметить.

Словом это был мир, куда вход женщинам был запрещен, впрочем, как и другим.

Петр давно уже работал над своим проектом, причем практически в полной изоляции от внешнего мира, но со временем начал понимать, что без напарника ему не обойтись – уж слишком грандиозные стояли задачи и дюже много денег еще требовалось для завершение эсперимента, который Петр называл «Движение М», то есть мгновенное… а может просто от того, что как-то в туалете от нечего делать отвинтил от двери пластинку с буквой «М».

Продолжая размышлять о напарнике, Петр вытащил из-под стеллажа ладно сделанный ящик с инструментами, проверил его содержимое и, только собирался для полной экипировки прихватить бутылку пива из ящика, стоящего под стеллажом, как вдруг за спиной услыхал натужный кашель, который не мог принадлежать никому иному, кроме как закадычному Петькиному дружку, еще со школьной скамьи, Пашке Бодунову, которого, естественно все звали Бодуном.

Пащка работал электромехаником на местной ферме и, если бы не чрезмерное пристрастие к алкогольным напиткам повышенной крепости, мог бы вырасти в главного энергетика, однако рученки у него частенько тряслись, что не оставалось незамеченным. А начинали то они вместе с Петькой на режимном ящике под названием «комбинат НИИХИМБУМ», который расположен в г. Нижний Пропил – единственный более или менее большой населенный пункт с развитой промышленностью, 90% которой работало на оборонку.

Об этом знало все население близлежащих и близстоящих деревень и райцентров, более того, лет пять назад об этом городе совершенно неожиданно узнали в далеких Соединенных Штатах и в более близкой КНР, не говоря уже о каком-то эстонце, который косил под зоолога, а на самом деле организовал заговор с целью убийства местного зоотехника Володи под кличкой «Фидя».

Впрочем, об этих событиях как-то быстро забыли, поскольку были соответствующие рекомендации из соответствующих органов.

-А-а-а, Паша, здорово! Ты как сюда забрел то? – пытаясь выразить неподдельную радость спросил Петя, когда в его памяти освежилась вся предыдущая история нашей Родины. Одновременно Петя ногой незаметно задвинул автомат Калашникова за обрезки пиломатериалов.

-Дык.. зашел к тебе просто погутарить, а твоя и говорит, что ты в сарай за инструментом пошел, а потом, дескать, опять собираешься куда-то чего-то мастерить. Ты чегой-то в последнее время все мастеришь… Никак опять увлекся идеей движения материков?

Петя крякнул от смущения и махнул рукой:

-Ты это… давай выйдем отсюда…а то здесь горючие материалы, рванет еще…

Пашка, у которого в руках дымился окурок неопределеннного вида и свежести поспещно вышел во двор. Петр на всякий случай сунул за пазуху пистолет системы «Парабеллум», который он в часы безделья собрал по чертежам, печатавшимся в журнале «Юный Техник», и тоже вышел во двор, не забыв надежно запереть металлическую дверь.

-Ну и чего такого там у тебя понапихано? – с долей зависти спросил Паша, причем было заметно, что некоторые детали из увиденного ему знакомы.

-Чего, чего….. там много чего, - неопределенно махнул рукой Петр, соображая на ходу, чего бы приврать поправдоподобнее. Внезапно его осенила простая мысль: лучшего напарника в этом деле, чем Пашка Бодунов, ему никак не найти.

Во-первых они вместе росли в одной деревне, вместе служили в славных рядах бывшей Советской Армии, потом вместе работали на оборонном предприятии под странным для непосвященных названием «комбинат НИИХИМБУМ», правда в разных подразделениях, но пиво пили все равно в одном месте. Даже бабы в городе у них были общие, хотя все делали вид, что ничего такого не было.

Неважно, что Петр попал на оборонные разработки и получил доступ к секретным материалам, а Пашка стал попивать и угодил в электрики – все равно они оставались корешами.

Лишь недавно происки злых врагов отечества вырвали из их рядов еще одного верного друга – Володьку Зиновьева, которого весь Нижний Пропил знал по кличке «Фидя» за свою колоритную бороду. Немногие знали, что Фидя работал на ФСБ и считали, что взрыв, которым его разметало на молекулы, был взрывом магистрального газопровода, еще более немногие и допущенные знали, что на самом деле покушение готовилось на зоотехника –экстрасенса Егора Бухова, проходившего просто под литерой «Э».

Самая верхушка ФСБ , причем не ниже начальника отдела контрразведки, знала, что Егор Бухов до покушения работал по совсекретной программе обезвреживания глубоко законспирированных вражеских агентов и им интересовались даже в Москве и, наконец, только Пашка Бодунов и еще начальник контрразведки полковник Дроздов Андрей Ильич знали, что Пашка является осведомителем ФСБ.

Его завербовали еще во время работы в НИИХИМБУМ-е , но Петька про это не знал. А взяли то, что называется, на фу-фу: Пашка в один из дней с бодуна вынес с территории кусок какой-то трубы, который оказался осколком ТВЭЛ*, за что светил срок и засвечивались фотореактивы.

Но Петр ничего этого не знал, а потом как раз настал тот момент, когда нужно было определяться по дальнейшим планам, поэтому он решительно швырнул окурок на землю, раздавил его и сказал:

-Вот что Паша, поклянись, что никому не трепанешь!

-Кля-а-нусь, - голос Паши предательски дрогнул, когда он представил, как будет докладывать Дроздову.

-Тогда пойдем, я тебе покажу кой-чего… Тут, брат, такие дела, что у самого крыша едет..

С этими словами Петр повернулся и зашагал в сторону леса.

-Ты .. эта-а, куда эта? – нерешительно брякнул Паша.

-Пойдем.. по Сусанинским местам проведу, - хмыкнул Петр.

У Паши как-то нехорошо засосало под ложечкой.

 

*ТВЭЛ (научн.) – тепловыделяющий элемент. Обычно весьма радиоактивен. Очень весьма.

ГЛАВА 2. Влияние рассеянного немонохроматичного излyчения в диапазоне длин волн... низкой интенсивности на yглеродистые стали марок...    или  Воздействие лyнного света на рельсы

 

 

Петр шел впереди размашистым шагом, размахивая в такт чемоданчиком и поддерживая в кармане «Парабеллум», хотя до конца не осознавал, зачем он

его взял. Просто в последнее время прикосновение холодной стали действовало как-то успокаивающе.

Дорога щла через заброшенное поле, которое не пахали уже, наверное , лет пять. В последнее время старожилы (а других здесь и не было) говорили, что на поле не раз видели какие-то светящиеся объекты, а дед Ермолай божился, что на Троицу видел, как на поле опустилась светящаяся тарелка.

Из Нижнепропильска даже приезжал известный уфолог с подходящий фамилией Подлетнов с каким-то чемоданчиком и долго лазил по полю, тыкая в землю щупом. Потом собрал с разных концов поля пробы земли и уехал. Больше о нем никто ничего не слышал, а дед Ермолай после этого как-то замкнулся в себе и вроде как повредился в уме, поскольку стал собирать у всех оставшиеся необменеными рубли выпуска после 1961 года, а если его разговорить, особенно после 100 грамм, то он рассказывал, что в разные года к нему из леса приходил отец Петра Козлова (а Петька то весь в него!) тоже Петр Козлов за свежими газетами и говорил, что его сын скоро придет за этими деньгами. Ну повредился просто человек в уме!

После поля Петр по известным только одному ему приметам шел по лесу еще километра два, сворачивая то направо, то налево и, наконец, выйдя на небольшую полянку, присел на пень:

-Все Паш, пришли. Пива хочешь? И сказал Иван Сусанин полякам:
- Водки, ребята не обещаю - но погуляем хорошо...

Паша Бодунов в растерянности огляделся: место было незнакомое, хотя по грибы он часто хаживал, но это место не считалось грибным и вообще каким-то захламленным – ходить здесь было трудно.

-Ну и чё? – пожал он плечами, присаживаясь на поваленную березу, - Чего тут такого? Места что ль грибные надыбал?…Стоило тащиться. А пиво давай, оно хорошо…

-Сейчас и грибы увидишь, - ухмыльнулся Петр и вытащил из за пазухи «Парабеллум».

-Ты шо! – подскочил на месте Паша , - Ты эта-а, не надо! Не было у нас ничего, не было! Вот те крест! – Паша с перепугу перекрестился по-католическому, - Хошь сам спроси у нее!

-Тьфу, блин, не то достал, - Петр устало положил пистолет в боковой карман пиджака и вытащил из внутреннего кармана что-то, очень похожее одновременно на сотовый телефон и пульт управления от телевизора «Рекорд». Из этого приспособления что-то тихо пискнуло и вдруг… вдруг стена ельника , стоявшая метрах в пяти от него стала медленно отъезжать в сторону с каким-то металлическим позвякиванием. Со стороны это было похоже на новогоднеее представление во Дворце Пионеров. За отъехавшей в сторону группой елочек обнаружился бункер типа узлов связи с грозной табличкой на металлической двери: «Стой! Высокое напряжение! Стреляют без предупреждения!»

У Пашки медленно отвисла челюсть и выпала сигарета, которую он только что собирался прикурить. Потом он несколько раз мотнул головой из стороны в сторону. Видимо ничего не помогло, поскольку он с вытаращенными глазами уставился на Петра:

-Эта-а-а… чего эта-а-а?? – видимо речевые функции Паши Бодунова были частично парализованы.

-Чего говоришь!? – Петр хохотнул и, подойдя к Паше покровительствоанно хлопнул его по плечу, - Это, брат, результат пяти лет моей работы, вот что… Э-э-х! – Петр с чувством мотнул головой.

-А эта-а-а. чего там внутрях-то? – у Паши начали частично восстанавливаться речевые функции.

-Не поверишь Паш, увидеть надо… Там… там,брат, машина времени или, как я ее называю, «Перпетум кобеле», а официально «Движение М»…

-Ка-акое движение?? – сглотнул Паша.

-М, ЭМ, мгновенное то есть, или материализованное,… да какая разница!

-Это.., то есть… раз и все? – сделал вывод Паша.

-Да нет, боюсь, что разом не обойдется… Да ладно пойдем вовнутрь, там все увидишь, чего комаров кормить.

Петр подошел к металлической двери и сунул в скважину в двери длинный ребристый стержень, потом опять нажал на какую-то кнопку у себя на пульте. Внутри что-то пискнуло и раздался щелчок.

-Прошу.., что называется, к нашему шалашу, - с этими словами Петя с ощутимым усилием открыл толстую металлическую дверь, наподобие таких, которые показывают в ракетных шахтах или бомбоубежищах. За дверью оказалась металлическая дверь из прутьев, которую Петр открыл простым ключом, потом безошибочным движением протянул руку вправо и щелкнул выключателем.

В помещении, представляющим из себя настоящий бункер, матово замерцали лампы дневного света.

Паша, только что опять засунувший в рот сигарету был вынужден опять открыть рот, от чего та упала на ступеньки ведущие вниз, а там… там все было примерно так, как показывали в фильмах про летающие тарелки, ну на худой конец, про американские подводные лодки, злобно преследующие советские субмарины.

Почти весь периметр прямоугольного бункера занимали какие-то приборы и выключатели неизвестного назначения, на накеторых шкафчиках были приколочены устрашающего вида таблички с черепом и костями «НЕ ВЛЕЗАЙ – УБЬЕТ!», пару столов занимал прибор, который Паша в свое время изучал, как осциллограф и один стол занимал внушительного вида компьютер, не иначе, как Pentium – Intel-inside, насколько Пашка мог вообще разбираться в технике, отличной от счетчика электроэнергии и лампочки Ильича.

Но самое впечатляющее находилось посередине бункера – это был огромный стальной шар с парой иллюминаторов и со следами температурного воздействия на его поверхность. Где-то посередине шара угадывалась дверца, примерно такого типа, которые Паша видел по телевизору про погружения на батискафах. К шару велось переплетение различного цвета и толщины проводов, уходящих другими концами в соответствующие приборы и шкафы.

Паша тупо осмысливал увиденное минут пять, потом присел на какой-то стульчик и, сглотнув слюну, вымолвил:

-Мда-а-а, … е.. твою мать!

-Это точно, - согласился Петр, открывая стоящий в углу холодильник – Это тебе не просто всякая х..ня про летающие тарелки…, здесь брат все посерьезнее будет!

Паша опять усилием воли втолкнул в рот сигарету и умудрился прикурить ее:

-И откуда ты это все спионерил?

-Ты имеешь в виду скоммуниздил? – засмеялся Петр, - Ну Паш, ты ж меня знаешь – я на все руки… А вообще то все по крупицам собрано… непосильным трудом. Господи, сколько еще не сделано. а сколько еще предстоит не сделать!

-Мда-а? – с сомнением проговорил Паша – И где за такой непосильный труд такие бабки платят?

-Какие бабки, Паша? – ухмыльнулся Петр, - У нас за труд бабки не платят, ты же знаешь… Человек - это звучит гордо. Но выглядит отвратительно.

-Да, б…, это точно… Работаешь в мыле лица, а денег один х.. все нет, - кивнул Бодунов, наконец прикуривший окурок, - Так что это все значит? – обвел он рукой пространство бункера.

Петр достал из холодильника еще пива и откупорил бутылки, одну из которых молча передал Павлу, тот также молча взял.

-Это Паш дело пяти лет моей жизни, - гордо, но грустно сказал Петр, - Это машина времени, то есть объект перемещающий помещенный внутрь объект на заданную величину времени назад…

Паша автоматически глотнул пива:

-Ты это, попроще могешь? Объект, перемещающий объект… И почему назад?

-Да все очень просто, - Петя хлопнул себя по колену, - Впереди еще ничего нет… не случилось! А сзади уже все произошло! Понял?!

-Не поня-ал!! Это как это сзади произошло? Ты это на что намекаешь?

-Бля…, ну вот ты колесом трактора наехал на лягушку… след остался?

-Ну-у-у.. может и было чего…, я чего за лягушками смотреть должен?

-Да это для примера, мать твою! – чуть не взвыл Петр, - Ну, блин, вот деньги в 61-ом меняли, след остался?

-Хы-хы… конечно. Много людишек медяками запасались. Я тоже рублей десять мелочью скопил. Не дураки чай…

-Ну вот… И таких событий много, но они в прошлом. Там остался их отпечаток. А в будущем еще ничего нет. Может сейчас здесь рванет чего и нас не будет…а может и нет!

-Ты эта.. поосторожнее со сравнениями, - прокряхтел Паша, покосившись на приборы, - Накаркаешь! Ну и чего далее? То что было – прошло, люди поумирали. Кто сам, кому помогли… Вона у нас в деревне то полтора двора осталось. А раньше, говорили, дворов тридцать было! И чо?

-А то, что отпечаток той деревни существует!

-Это как, в глине что ль? – Паша уже не заметил, как допил пиво и автоматически опрокидывал пустую бутылку.

-Время- скорость процесса энергоинформационного обмена, Паш, как ты не допрешь, едит твою мать, - покачал головой Петр, - Время - свойство единой структуры мироздания , из которой чисто условно выдернуты выдуманные нами такие "самостоятельные" понятия как пространство, поля, энергия, материя.

-Да иди ты…, - покачал головой Паша, - энергия она в проводах завсегда, ну иногда когда с бабой там…, поле – оно и Африке поле. Вон у нас за деревней поле все заросло – так куды ж ему деваться то, коли топлива для комбайнов нету! А материя.., она разная бывает: из шелка из ситца, из чего сошьют… Только говно все… трещит по швам. А ты все в один мешок валишь! Перезачитался ты! Беречь себя надо!… Ты вот лучше расскажи – откуда дровишки то? На зарплату такого не изобразишь!

Петр устало присел в кресло перед металлическим шаром и тоже закурил:

-Не веришь мне…. Ну ладно, увидишь еще.. А все это хозяйство я повзаимствовал с полигона Семихатинска… Знаешь такой?

-А то-о! – самодовольно прокряхтел Паша, - Отсюда километров десять на север. Так его же закрыли!

Ну-у-у, - кивнул головой Петр, - Закрыли, поставили пару часовых и оставили роту охраны. А демонтировать – денег не дали. Смекаешь?

-А-а-а! Значит охрана и спи..онерила!!?

-Ну я помог, конечно, - самодовольно фыркнул Петр, - Надо было людям водочки принести, пивка притащить, грибочков, колбаски.., ну словом, свои же ребята ведь… А они мне там даже помогали демонтировать. А движущееся прикрытие – маскировка – так вообще на вездеходе сюда забросили, я потом только елки в кадушках туда приладил - и пи…ц!

-Да-а? А электричестко откуда? – прищурился Паша.

-Да все оттуда же! Кабель оттуда под землей протянули! У них там такая машинка есть – сама роет-сама кладет. Тут уж пришлось раскошелится… а я как раз Савинову электричество в его фазенде делал!

-Это этому сахарозаводчику??? – завистливо протянул Павел, - Ни фига! А чего это он тебя пригласил?

-Да я как-то ему «Мерседес» его починил. Ему в Нижнем Пропиле три раза мозги парили и бабки сосали и так ничего и не сделали… А я посмотрел – вот оно!

-Чего? – буркнул Паша с завистью. Он разбирался и то с трудом только в своем «Запорожце».

-Да реактивная тяга у него плохо прикручена была. Протянул все – и все! Тишина! Савинов мне за это компьютер подарил, холодильник старый, а какой он на хрен старый! Еще бабок подкинул, ну я ребятам их отдал. А потом у него на новой фазенде проводку протянул – он мне еще подкинул. Вот так, по частям, по крупицам и собрал….

Паша еще раз мотнул головой со смешанным выражением жалости к себе и обиды на несправедливое распределение материальных ценностей.

-А этот шар откуда? – спросил он ради любопытства, - И на хер он нужен вооще?

Петр ухмыльнулся и вытащил из холодильника еще пару пива:

-Это Паш и есть капсула перемещения во времени. Там чуть-чуть доделать осталось. Надо наладить контур системы автопоиска…и все, можно лететь. А вообще то это капсула в которой Титова в космос запускали! Мне его ребята из Семихатинска за ящик водки отдали.

-Да ну-у…, - протянул Паша, - А как же этот, ну, музей космоса, где всякие эти, шары стоят? И почему не Гагарина?

-Брехня! – сурово ответил Петр – Макеты все. А этот настоящий, через плотные слои атмосферы прошел. Значит выдержит. А за Гагарина конкретный человек в ответе – просто так не получишь…

-Так это стало быть опасно, Петь!

-А то! Да ты сам пойми, ведь через пространство-время продираться придется! Хрен его знает, какие там перегрузки! Ты пойми, Паш: каждая "точка" вселенной содержит ВСЮ информацию обо всём мироздании и ,более того, им и является . Понял?

-Ни хрена. Повтори по-русски….

Петр закинул руки за спину, как это обычно делают профессора и прошелся вдоль стеллажей с техникой.

-Это надо ощутить Паш! Почувствовать! Я читал, понимаешь, Эйнштейна, Канта, Канторовича…

-Это родственник что ли? Того, первого? – перебил Павел.

-Да иди ты.., - махнул рукой Петр, - Ты вот про теорию относительности читал?

-А то! – гордо кивнул Павел, - Все относительно!

-И более того, - поднял вверх палец Петр, - Каждая "точка" содержит в себе и, соответствующую этому объёму информации энергию - и ограничения в потреблении объектом энергии вызвано лишь уровнем сознания этого объекта , то есть возможностью принять и переработать этот энергоинформационный объём. Другим аспектом является отсутствие понятия расстояния в общепринятом смысле -всё , все и во всех временах находятся не просто рядом , а в одной " точке" и одновременно. Понял?

-Ага…., - сглотнул Паша и засосал почти полную бутылку пива. Потом отдышался и добавил, - Как развести проводку в синхрафазатроне.., слыхал как то, помню. О влиянии лунного света на искривление рельс я тоже что-то краем уха… и о переменной дисперсности воды в перемещаемом объекте…типа решета… Но ты , блин, меру знай! Мы ж с тобой из одной деревни поди…

Петька Козлов заразительно засмеялся и похлопал Пашу по плечу:

-Это ты здорово загнул про рельсы, молодец. Я не слышал таких тем!

-Завтра притащу, прочитаешь, если захочешь… и если мы еще выберемся отсюда, - при этих словах Павел втянул голову в плечи и беспокойно оглянулся, - Слушай, а как ты этот шар сюда впер то? Он поди раза в три ширше двери будет!

-Да я сначала шар сюда приволок, вернее ребята на военном тягаче… пришлось, кстати, пару ящиков водки у Савинова попросить, так вот выбрал местечко поглуше, вырыл котлованчик под бункер, забетонировал, ну дренаж, само собой заложил, а потом уж мне ребята из Семихатинска и шар притащили. Я им сказал, что школу космонавтов для ребят готовлю. Посмеялись и уехали. А потом я уже вот это убежище возводил. Блин, Паш, сколько сил и водки угрохал – не счесть. Хорошо, что еще на жену силы оставались, а то бы выследила!

-Неужто оставались???

-А то! – гордо поднял голову Петр, - Мы ж русский народ! И в горящую бабу войдем и с конем без подпруги!

-Ты чегой то поднапутал Петь, - ехидно заметил Паша, - Там про горящую хату говорили…

-Времена меняются, Паша, меняются времена, - грустно покачал головой Петр, - горящей избой уже никого не удивишь… и комбайном без солярки тоже…Однако, брат, заболтался я с тобой… мне тут контур один отладить надо, а завтра хочу первый пробный пуск произвести!

-Да ты шо, честно?

-За качество отвечаю! Я на солоде не экономлю! – Петр засмеялся, - Знаешь такой анекдот: «Приходит в поликлинику мужик, весь перевязанный, на костылях, под глазами фонари, ну и т.п. В приемной спрашивают «Как фамилия?» – «Солодов» – «Что с вами случилось» – «За качество ответил!».

-Ха-ха-ха-ха!!! – искренне закатился Паша, в то время, как Петр разматывал какой-то прибор и подсоединял его к другому, стоящему на стенде, потом включил его и на экране заструились змейки.

-Обсциллограф? – тихо, переводя, всхлипы, спросил Паша.

-Ага, только все, теперь мне не мешай. Мне тут контур один отстроить надо, а даже дыхание человека влияет. Вона, садись в углу, наблюдай…

Павел с тихим благоговением зажал в руке бутылку пива и присел на стул, стоящий под щитом «Осторожно! Радиоактивность!»,

 

ГЛАВА 3.  Hеприменение несмычковых инструментов лицами духовного звания" или Для чего попу гармонь

 

 

Полковник Дроздов Андрей Ильич уже год, как получил, наконец, звание полковника и должность начальника отдела контрразведки Нижнепропильского отделения ФСБ по Новосибирской области.

Вспоминая лихие годы, Андрей Ильич мог с гордостью отметить, что прожил их не зря и не будет мучительно больно, если не считать повторяющихся все чаще приступов радикулита и болей в области простаты.

Его старый приятель, врач-психиатр Юрий Николаевич Сербский               (Дроздов как-то предложил ему ради скромности сменить фамилию на Хорватский, но Юрий Николаевич отказался, … из скромности) неоднократно советовал Дроздову съездить на Минеральные воды, но с этим фатально не везло: сначала там начали через день захватывать заложников автобусами, потом перешли на самолеты, потом все, кому не лень начали мочить всех без разбору, а тут и работенка внезапно навалилась, причем такая, что редко какой опер похвастается таким опытом.

Вспомнить бы, как еще будучи майором его отдел раскрутил дело матерого шпиона и диверсанта, агента ЦРУ Деревянко, который похитил в виде формул ценные сведения по новому ракетному топливу! Дроздова непроизвольно передернуло при этом, поскольку он тут же вспомнил нелепую, трагическую гибель одного из лучших оперов Саши Дубова, правда вместе с Деревянко.

 Или продолжение этой операции, когда он, будучи уже подполковником, сумел вывести на чистую воду агента китайской разведки Сунь Высуня, который тоже охотился за формулой секретного топлива, но вместо этого их агент Зиновьев сумел вручить китайскому шпиону вместо формулы труды В.И. Ленина!

«Воистину говорят: учение Ленина – бессмертно» - Дроздов зажег сигарету и додумал про себя – «Поскольку никому не нужно». При этих мыслях Андрей Ильич слегка вздрогнул и украдкой посмотрел на портрет Дзержинского: ему показалось, что Феликс как-то зло сощурился.

«Э-эх, где вы, былые годы!?» – с грустинкой расправил плечи Дроздов и тут же вспомнил, как три года назад их отдел проводил совсекретную операцию по неконтактному выявлению шпионской резидентуры в четырех крупных городах Сибири при участии феномена-психопата… бр-р-р, психоаналитика некоего «Э». Это был феноменальный человек! За два месяца раскрыть 12 или даже тринадцать шпионов – это было за гранью возможного. Дроздов вообще-то так и считал, что это за гранью невозможного, поскольку набрать такого количества в действующих агентов в 4 городах было совершенно нереально!

«Но они же все признались…» – пожал плечами Дроздов» – «А двое, кажется, даже застрелились… Э-эх, а впрочем, если вспомнить 37 год, то тогда в любой сопливой деревушке можно было десяток врагов народа выявить с ходу… Так что наш паровоз вперед дуди…»

Дроздов еще немного в задумчивости походил по кабинету и внезапно чисто по-человечески ему стало жаль погибших Дубова, Зиновьева, потерявшего свой феноменальный дар этого… «Э» э-э, как же его звали то? – внезапно огорчился Дубов и нажал на кнопку селектора.

-Слушаю, Андрей Ильич! – мягкий, но четкий голос его неизменного адъютанта Феди Тараскина нельзя было ни с кем спутать. Эх, сколько они дел перелопатили, скольких перерожденцев изобличили, скольких шпионов выловили, а уж если про ба-аб…. Тут Дроздов непроизвольно несколько раз кашлянул, скрывая непрошенное смущение. Недавно он написал на Тараскина представление на майора и вот-вот должно было быть утверждение.

-Здравствуй Федя… Как там сегодня по оперативным сводкам?

-По ним все нормально Андрей Ильич, только вот звонил агент Запоев, хотел что-то сообщить. Говорит важное…

-Запоев..?? Это кто такой.. не помню, - растерянно пробубнил Дроздов, - Что за странная кличка?

-Это потому что у него фамилия еще похлеще будет, - рассмеялся в трубку Тараскин, - Разрешите зайти?

-Заходи… И.. Это.. Прихвати там материалы про операцию «Э». Кое-что вспомнить надо.

-Так без вашего указания не выдадут…

-Я сейчас звякну, ты иди..

Странное чувство вдруг овладело Дроздовым – он был почему-то уверен, что вспомнив кое-какие детали по делу «Э» немедленно произойдут какие-то события в начавшей застывать жизни, лищь бы вспомнить что-то….

Если бы Дроздов знал, что произойдет через час, он, вероятно, лучше бы ни о чем не вспоминал!

Через десять минут Федя Тараскин с дежурным стуком вошел в кабинет к Дроздову и чисто рефлекторным движением поднес руку к козырьку, на что Дроздов чисто рефлекторным движением просто махнул рукой:

-Ладно, ладно, еще намахаешься. Ты вот садись: я чай пью – и ты пей, я курю – и ты покури….

-Прям как Чапай, - ухмыльнулся Тараскин, - А если не чай?

Дроздов с деланной строгостью постучал пальцем по столу:

-В рабочее время….Так что там у тебя?

Тараскин молча протянул Дроздову папку с надписью «Операция Э» «Строго секретно». Экземпляров – один. Хранить 20 лет. Ответственный за хранение – майор Крутой И.В.

-Иван Васильевич просил не забыть расписаться на листе получения, - деликатно напомнил Федя.

Дроздов махнул рукой и развязал папку. Минут десять он читал различные листки сводок и донесений, потом остановился и внезапно налил в стакан воды.

-Как там поживает этот… ну Егор Бухов, который по этому делу проходил?

Федя Тараскин пожал плечами:

-Так вы же знаете, Андрей Ильич, после взрыва у него что-то там повредилось и его феномен исчез…. Теперь опять вроде заведует фермой. Пьет, конечно, но-о-о…, - Федя развел руками, - Тут уж….

-А ты его Сербскому показывал?

-Конечно! Юрий Николаевич осмотрел его в своей клинике и сказал, что это обычный случай психогенетики или психоботаники, хрен его знает… вообщем трахнуло по башке – дар появился, трахнуло обратно – дар исчез…

-А если опять трахнуть? – задумчиво проговорил Дроздов и отпил воды.

-Это в каком смысле?? – слегка поднял брови Федя, - Прием под названием коленвал от Беларуси?

Дроздов встал с кресла и немного прошелся, потом повернулся к Тараскину:

-Ты понимаешь, Федя, мне что-то в последнее время говорит, что что-то назревает, а вот что…. Тут я бессилен. И как раз бы пригодился этот Бухов!

-Ну а я то что могу…? – пожал плечами Тараскин, - В морду разве двинуть, чтобы потрясение было…

-Примитивно, примитивно, Федор, - поморщился Дроздов, - Пора мордобоев ушла в глубокое прощлое (при этих словах Тараскин слегка ухмыльнулся), надо мыслить глубже!

-А смотреть ширше? – опять ухмыльнулся Федя, но под суровым взглядом Дроздова осекся и скороговоркой добавил, - Доктор Сербский пробовал на Бухове метод сравнительной эффективности применения и влияния на когнитивные функции рисперидона и  флупентиксола у больных параноидной шизофренией….

- Флу… как ты говоришь то - пентиксол – это хорошо, репердидон тоже неплохо, - Дроздов многозначительно покачал головой с видом человека, которому и не такое приходилось слышать, потом зажег сигарету, метнув на Тараскина взгляд, в которым можно было прочесть все, что тот о нем на самом деле думал. В это время зазвонил телефон. Дроздов хмуро схватил трубку:

-Да… кто?… кто? – он обернулся к Тараскину, - Слушай, там в приемной какой-то псих тебя спрашивает. Говорит, что он Запоев…

-Так я ж с этим к вам и шел, Андрей Ильич, - радостно хлопнул себя по коленке Тараскин, - Это мой агент, работает на НИИ ХимБум в главном корпусе, электрик, фамилия у него Бодунов, Павел. Осведомитель мой!

Дроздов с минуту хмурил лоб, потом оглушительно, во весь кабинет расхохотался:

-Ну, блин, ты даешь… Бодунов-Запоев! Ты бы еще его назвал Лебедев-Кумач! Ха-ха-ха!!! – Дроздов от умиления покрутил головой и вытер слезы с глаз. Еще пару минут его плечи сотрясала дрожь смеха.

-Ну и чего ему нужно, этому Кумачу? – наконец выдавил Дроздов.

-Пригласить?

-Давай! – доброжелательно махнул рукой полковник.

Тараскин подошел к телефону и щелкнул клавишами:

-Алло, это ты Гриш, это Тараскин. Пусть кто-нибудь проводит этого Запоева в кабинет Дроздова… Ты что, плохо слышишь? Я сказал – Дроздова. Все!

Тараскин отошел от стола и молчаливого согласия Дроздова закурил. С давних пор он , отдавая дань памяти покойному Дубову Саше, курил LM. В дверь робко постучали.

-Да, да, войдите! – властно бросил Дроздов.

Дверь распахнулась и на пороге боевым жеребцом вытянулся молодой, с иголочки опер, в котором за семь километров можно было узнать лейтенанта ФСБ

-Лейтенант Громов, товарищ полковник. По вашему указанию этапирую некоего Запоева. По распоряжению капитана Тараскина…

Тут лейтенант понял, что немного запутался и замолчал

-Ладно, Громов, вводи своего этапируемого… только запомни на дальнейшее – этапируют в колонию, к нам приглашают. Так что это приглашенный… Усек?

-Так точно, товарищ полковник, разрешите идти?

-Иди, иди… Да-а, и мой совет: не одевайся так тщательно – видно в каком ведомстве ты работаешь… Попроще нужно, ближе к народу!

-А разрешат?

-В случае чего на меня сошлешься, понял? Ну все, иди…

Лейтенант исчез, а вместо него в кабинет с явной внутренней дрожью вошел невзрачный мужичонка лет 45 с умеренно испитым лицом и остатками интеллигентности во взгляде. Одет он был в старые джинсы, местами синего цвета, рубашку почти коричневого цвета и ветровку цвета кофе с несвежим молоком.

Бодунов нерешительно замер на пороге и покашлял в кулак. Руки его нервно теребили что-то внутри карманов.

-Ну, входите, входите… как вас там по батюшке то? – ителлигентным голосом проговорил Дроздов.

-Меня то?… Меня Пал Васильичем величают. Бодуновым….

-Ну вот, Павел Васильевич, заходите, садитесь, водички попейте, расскажите, как жизнь идет, - тон Дроздова перешел с интеллигентного на запанибратский.

-А чо, жизня она.. это, понятно как…, - покряхтывая сказал Бодунов, присаживаясь на крайний стул, - То ахнет, а то прокатит… А то как бутербродом с Делми.., только крутись Кометом!

Дроздов переглянулся с Тараскиным, который в свою очередь внимательно посмотрел на Бодунова:

-Ты Павел чего-то не туда, не ту линию повел… Какой на фиг Делми? Какие кометы? Ты дело говори!

-Так я и говорю: дела нынче такие, что и начать то страшно…, - при этом Павел, стараясь сделать это незаметно, покосил глазами на Дроздова.

-А-а-а! – весело засмеялся Тараскин, - Это он вас опасается, Андрей Ильич, вы же в штатском, а я его приучил к режиму секретности, так что он только мне докладывает… Ты давай Павел, говори – это мой начальник, полковник Дроздов Андрей Ильич.

-А-а, ну так это тогда другое дело получается, в смысле как дело поворачивается вроде как с головы….то есть я хотел сказать.. это как бы…

-Ну ты еще скажи, что рыба с головы тухнет! А осетрины второй свежести не бывает, – сурово шлепнул рукой по столу Дроздов, - Излагай с начала….или с конца!

Бодунов поерзал на кресле, видимо собираясь с мыслями, потом молча глянул на сигареты и после кивка Тараскина также молча закурил. Через полминуты он вдруг решительно махнул рукой:

-Тогда вона что получается: мой кореш закадычный, Петька Козлов из Старых Утюгов ..

-Постой, постой, - поморщился Дроздов, - Из каких еще утюгов..?

-Из старых! – проникновенно проговорил Паша, - Из Старых Утюгов Староперегонного района…

-А что, есть еще и Новые Утюги? – повернулся к Тараскину Андрей Ильич.

-Нет, товарищ полковник, Новых не успели построить. Вероятно утюги все закончились. Или перегонка завершилась…..

-Не умничай, капитан, - буркнул Дроздов, - На перестройку намекаешь?

-Да нет, - пожал плечами Тараскин, - Так, к слову пришлось….

-Ну, ну, - Дроздов криво ухмыльнулся, - Так вы продолжайте, продолжайте….

-Так я и говорю, мой кореш Петька Козлов из Старых Утюгов…

-Да слышали это уже! – Дроздов был явно не в настроении.

-Дык тогда о чем рассказывать то..? – пожал плечами Бодунов.

-Дальше давай, - почти рявкнул Дроздов, - Что после Утюгов то?

-После Утюгов…, - Пашака почесал затылок, - После утюгов вроде Метлищи идут….

Дроздов застонал и залпом выпил полстакана воды «Какой кретин!» – подумал он про себя. Ну не про себя, конечно, просто молча.

-Паша, ты события, события излагай…, - мягко поправил Бодунова Тараскин, - С географией мы потом разберемся…

-А-а-а, - затянулся сигаретой Павел, - Ну тогда значит так. Захожу я тут намедни к Петьке за пилой, ну там, в Утюгах… (Дроздов застонал).. захожу значит, а его баба мне и говорит: дескать нет его, а скорее всего он в своей лаборатории… Во!

-У него своя лаборатория есть? – иронически спросил Дроздов.

-А то как же! – с жаром воскликнул Павел, - У него их целых две! Одна дома, одна в лесу!

-Это что же он, физик-ядерщик что ли? – засмеялся Таракин.

-Да еще похуже, поди…, - как-то обмяк Бодунов, - У него там в лесу ваще целый бункер… И машина стоит, он ее перпетум кобеле называет, или движение, говорит в «М».

С минуту в комнате стояла тишина, затем раскатистым хохотом полковник Дроздов разрядил атмосферу, причем перемежая это всхлипываниями. Таракин радостно гоготал, попадая в такт полковнику. Люстра посередине комнаты начала слегка позванивать.

-Говоришь перпетум коб-е-еле, - всхлипывая произнес полковник, - А ты хоть знаешь, что это такое?

-А чего не знать то? – пожал плечами Бодунов, - Сам видал: стоит шар стальной с иллюминаторами, весь такой обгорелый, к нему шланги всякие подключены, кругом разной аппаратуры до черта. А на том шару, говорит, Титов летал.

На этот раз взрыв хохота был просто оглушительным. Из коридора испуганно заглянул дежурный, но Дроздов сквозь слезы махнул два раза рукой и он закрыл дверь. После стонов пошли всхлипывания, потом Дроздов закащлялся, налил себе воды и, отдышавшись, хрипло спросил:

-Ты Павел Васильич не обижайся, мы тут по-свойски, ты намедни не перебрал?

-Я уже две недели ваще почти ничего! – с возмущением приподнялся со стула Бодунов.

-Ну ладно, вот тогда скажи: на хрена попу гармонь?

-Какому попу? – удивился Паша, - Нет у нас в деревне попов. Да и церкви, вроде, только в селах раньше были…?

-Это я образно, Пал Васильевич, образно, - похлопал по плечу Бодунова полковник, - Ну вот на хрена твоему Петьке Козлову бункер в лесу копать? К войне готовится, что ли?

-Ну не знаю, как к войне, - опять  приподнялся Павел, - А на днях он хочет слетать для пробы на десяток лет назад. А я буду асси… помогать, короче…

-Ага, ну-ну, - кивнул головой Дроздов, - Вы слетайте, а потом расскажете, как там… Я приму. Только возвращайтесь!

Бодунов буркнул что-то неопределенное и вышел из кабинета.

Дроздов молча посмотрел на Тараскина, тот развел руками.

-Но ты, на всякий случай проследи, - тихо проговорил полковник.

-Есть, Андрей Ильич,  проследим. Не впервой, - тихо добавил Федя.

Он ошибся – такие дела были впервые.

 

ГЛАВА 4. Теория и практика изменения плотности материи при перемещении во флуктационном потоке энергии переменной полярности.

(Как заменить перегоревшие пробки)

 

-Ну что, Паш, как ты себя ощущаешь в преддверии научного открытия? – Петр открыл дверь в бункер и звуковой сигнал подтвердил идентификацию ключа.

-Как?… да хреново себя чувствую, - буркнул Паша, заходя следом за Петром, - А ну как чего-нибудь е..нет!

-Не исключено Паша, не исключено, - почти ласково сказал Петр, - И даже пи…нуть может… Ты пойми – великое открытие совершаем, а они без жертв не обходятся… Ты вспомни, как Северный полюс покоряли, сколько там народу сгинуло! А при испытаниях ракет! Один за другим! На самолетах бьются десятками, сотнями даже, если гражданские брать! Подлодки одна за другой на дно ныряют! Технический прогресс, Паш, это как монетку кинешь: или орел или решка…

-Ну да, или на ребро встанет, - буркнул Павел. Он явно не хотел быть ни в числе полярников, ни летчиков, ни моряков с подлодок, - Ты бы вот лучше рассказал поподробнее, как эта хрень работает, а то все контуры отлаживаешь… А у нас первый принцип – все во имя человека!

-Так я и отлаживаю все во имя человека! Для себя ведь стараюсь! Как говориться, тяжело в лечении - легко в раю!

 -Ну да, - обиделся Павел, - Все для себя… об товарищах думать разучился, а клятву пионерскую небось перед строем давал!

-Ты еще октябрят вспомни, мать твою… Ну да ладно, посвящать в детали тебя все равно придется. Начнем с главного узла – капсулы перемещения, или блока «А». Блок «А» посредством коммуникационных и силовых кабелей соединен с командным блоком «Б», который в свою очередь коммутируется блоком «Ц», вырабатывающий импульсные сигналы, преобразующиеся в блоке «Д», - при этом Петя методично ходил по бункеру и ласково похлопывал по приборам рукой, напоминая профессора, читающий курс исторического материализма.

-Ты это.., постой, - пробурчал Паша, - Какие на х.. А,Б,Ц? Ты можешь объяснить по-русски, как и что. Совсем ты, Петь, зациклился…А раньше, помню, мы с тобой после работы по пивку, да по сто…Отдохнуть тебе надо, Петро.

-Да, да, - задумчиво проговорил Петр, поглаживая шар, - Надо бы… вот деньжонок заработаем и тогда на Карибы!

-Это как это ты их заработаешь? Этим шаром что ли? Все деньги  вбухал в этот Перпетум кобеле, мать его… Лучше бы спиртзаводик открыли, теперь говорят это все легально….

-Ладно, слухай сюда., спиртзаводик…. Тут такие возможности открываются, что денег можно нарыть – мильон!

-Да ну-у!? – искренне изумился Павел, - Это в рублях, или в еврейских деньгах?

-В каких еврейских, ты что, у нас их не меняют…

-Как это не меняют! Сам слышал – за один евро дают 98 центов!

Петр загоготал:

-Ну ты даешь, электрик… Евро – это европейская валюта.., а израильская – шекель, она у них там и крутится. Это, по-твоему, тогда весь евроремонт евреи делают??

-Да хер его знает, кто чего сейчас делает, только по телевизору как начинают всягих магнатов показывать – так там сплошные чубайсы, вайнштейны, франкинштейны. Они тебе не то что ремонт – все что можно попиз..ят!

-Ну ладно тебе, разошелся, - буркнул Петр, хотя слова задели его за живое, - Ты вот лучше смотри, я популярней объяснять буду, а ты запоминай, дублером будешь….

-Это как Титов что ли? Ну-ну, давай, излагай…

Павел опять подошел к шару и положил на него руку:

-Вот эта хреновина – главная во всей системе. В ней ты перемещаешься в пространстве-времени.

-То есть и туда и сюда?

-Только туда, Паша, только назад! Будущего еще нет! Завтра астероид впендюрится в Землю и пиз..ец! И куда ты прилетишь?

-Упаси боже, свят, свят, - Паша перекрестился.

-Так вот, блок перемешения сам по себе никуда не перемещается, по теории, а перемещается только его замкнутое пространство, то есть энергетическая оболочка… Понял?

-Ни хрена, - честно сознался Павел.

-Ладно, пойдем дальше. Главный блок по проводам, - тут Петя слегка пнул носком жгуты кабелей, - соединяется со вспомогательными системами: вот этой хренью, которая выдает команды, согласно заданной программе, которая проходит коммутацию…

-Чего, чего? – обиженно проговорил Павел

-Которая проходит обработку вот в этой чертовине под названием импульсный блок – это понятно?

Паша кивнул.

-Далее команды обрабатываются компьютером и согласующим блок – вот этой хреновиной, - Петр постучал по железному ящику, - Усек?

-Усек, - Паша кивнул, - Только вот скажи, а вдруг уже когда ты будешь там – Павел махнул в сторону рукой – вдруг один из блоков нае..нется?

-В таком случае прекращается режим перемещения и капсула автоматически возвращается… по теории конечно…

-А если в это время тебя в капсуле нет? Ты где-то за сотню километров?

-Я это предусмотрел… вот карманный модуль. В случае неисправности системы он подаст сигналы о возвращении.

-То есть, еду я к примеру в поезде, году в восемнадцатом, а у меня в кармане пейджер запищит? Да меня на месте чекисты пристрелят.. или матросики пьяные с поезда скинут!

-Этот блок пристегивается к телу! Будет давать о себе знать легким покалыванием. Корпус сделан из влагонепроницаемого ударостойкого материала, понял?

Паша кивнул, выпуская струйку дыма:

-  Давай, излагай дальше…

-Дальше..? Дальше по идее ты должен возвратиться в место нахождения капсулы, нажать на кнопку возврат – и .. и все!

-Это ты должен вернуться, - поправил Паша, - А я должен быть здесь…

Петр нервно махнул рукой:

-Ты еще сам попросишься, блин.., а я потом билеты по тысяче евро буду продавать…

-Ну ладно, ладно, - кивнул Паша, - По тысяче, это хорошо…а ну как электричество отрубят, тогда что?

-Во-от! Наконец то я дождался вопроса настоящего электрика! На случай отключения основного кабеля, вот тут, в углу стоит дизель-генератор. Вот эту ручку дернешь, он и заведется. Достаточно, чтобы вернуть капсулу в исходную точку.

Паша шмыгнул носом:

-Ну а ежели дизель-генератор не заведется?

-Ну а если ты здесь нажрешься? Или тебя повяжут?

Павел явно не ожидал такого вопроса, поскольку было что скрывать. Он поперхнулся дымом и прокашлял:

-Чем… повяжут? За что? – потом что-то вспомнил из фильмов, - Это провокация!

-Ладно, электрик, ты еще про адвоката вспомни. Насмотрелся хрени всякой. Вот гляди – приспособление экстренного возврата. Вот видишь в стене такую хреновину с ручкой?

-Ну-у-у…

-Ну так вот, на случай отказа генератора мною сконструирована турбина взрывного действия. Открываешь камеру, вот так, помещаешь туда патрон, вот видишь…, потом камеру закрываешь и нажимаешь вот эту красную кнопку. Но это только в случае , когда на компьютер придет сигнал «готов к возврату».

-А ежели не готов? – прищурился Павел.

-Слушай, да зае..ал ты уже меня! Ты чего, на заседании партбюро что ли!? Если ты там сел в капсулу и процесс не пошел, то здесь должен прозвучать сигнал тревоги, а на компьютере появится «готов к возврату». Если ты сейчас скажешь «а ежели не прозвучит?», то я дам тебе по морде, понял?

-Понял, - коротко ответил Паша. Он почувствовал, что это действительно возможно.

-Ну вот и все. Лекция по тематике причинно-следственной связи завершена. К запуску готов?

-Всегда… готов, - Паша попытался вскинуть руку в пионерском приветствии, но получилось ближе к «хайль Гитлер!».

Петр сел за компьютер и начал что-то шлепать на клавишах. На экране забегали какие-то буковки с цифрами, затем высветилось «введите код запуска», после чего Петр опять застучал кнопками. Затем он проверил показания вспомогательных приборов и щелкнул несколькими клавишами. На капсуле загорелась табличка «К запуску готов».

-Ну все, Паша. Готово. Давай посидим на дорожку, что ли?

Паша заерзал на стуле:

-А у тебя сто грамм нет? Все-таки такое дело….

-Сто грамм есть. В холодильнике. Холодильник под шифром. Шифр не скажу…

-Обижаешь, - Павел передернул плечами, -Те, кто тебе дорог, достойны самого лучшего. Поэтому не соглашайтесь ни на что, кроме водки без сахара!

-Ладно, ладно, Вернусь – по сто пятьдесят! Ну-у, - Паша обвел глазами пространство бункера, - он сказал «поехали»….Тебе, кстати, лучше переждать момент пуска за пределами бункера… Мало ли что. В случае чего, расскажи Дуське как и что случилось. По возможности сохрани оборудование. Все же денег стоит… Ну-у, с богом!

С этими словами Петр открыл люк стартовой капсулы, втиснулся вовнутрь и закрыл изнутри. В иллюминатор Павел увидел, как Петр машет ему рукой и сообразил, что пора уходить. Он быстро поднялся со стула, махнул Петьке рукой и быстрым шагом вышел из бункера. На всякий случай отошел от него еще метров на 50 и присел на пень.

-Мудрит Петруха, - пробурчал он, закуривая очередную сигарету, - Ни хрена у него не получится. Ну, в крайнем случае генератор полетит…

В это время из бункера донесся странный гул, как будто катили пустую бочку, потом слегка задрожала земля под ногами и вдруг из стен бункера вырвался светящийся шар, слегка гудя он пролетел над полем и внезапно исчез, как будто его и не было. Гудение стихло.

-Мать моя женщина, - перекрестился Паша, - Да неужто? Опять мы первые в мире… Ну, блин, сколько же можно то, а?

С этими словами он крадущейся походкой подошел к бункеру и осторожно заглянул вовнутрь. Капсула стояла на месте, хотя, вроде была слегка разогрета. Павел заглянул вовнутрь иллюминатора: внутри никого не было.

-Свят, свят! – перекрестился он, - Неужто и вправду? А в какой год он зарядился то?

Паша поглядел вокруг, но приборы лишь бесстрастно мигали индикаторами, да на компьютере бегали какие-то цифры.

М-да…, секрет. Создан специально для женщины, хотя может защитить и мужчину. Но создан специально для женщины…, хотя может и защитить…

Паша не знал, почему он это сказал. Просто говорить было нечего.

 

ГЛАВА 5. - Скажите, доктор, а идиот - это заболевание?

-Для вас, голубчик, - выздоровление...

 

 

Полковник Дроздов в последнее время часто ловил себя на мысли, что вся его служебная карьера за последние 7-8 лет была цепью невероятных стечений обстоятельств, которые, в конечном итоге, сыграли немаловажную роль в его теперешнем положении начальника отдела контрразведки Нижнепропильского отделения ФСБ. Эта должность накладывала, но в то же время и давала….

Андрей Ильич был человеком отнюдь неглупым и отчетливо осознавал, что если бы не совершенно невероятные события, начавшиеся здесь, в секретном отделении «НииХимБум» в 1994-95 годах и его непосредственное участие в секретных операциях под кодовыми названиями «Объект Х» и «Операция Y», он вряд ли так быстро продвинулся на такую ответственную должность с соответствующим количеством звездочек определенного размера на погонах. Все – таки Нижний Пропил был хоть и засекреченным городом, но это не давало никаких преимуществ в продвижении по службе.

Дроздов был дважды женат, и оба раза неудачно. Первая жена ушла от него, а вторая нет.

Подарком судьбы был и ясновидящий Егор Бухов из колхоза «Красное Вымя», который обладал феноменальным даром проникать в психику конкретного индивидума. Как его не хватало теперь! Сейчас самое время было раскрутить какое-нибудь шумное дельце, хоть бы и по наркоте.

Андрей Ильич даже крякнул с досады и решительно нажал на кнопку внутренней связи.

-Слушаю Андрей Ильич, - прозвучал знакомый голос Феди Тараскина.

-Зайди, - коротко сказал Дроздов, - Дело есть.

-Щас буду, товарищ полковник!

Через пару минут в кабинет почти без стука вошел капитан Тараскин. Он уже знал о том, что Дроздов написал на него представление на майора, поэтому ожидал, что тот сейчас его порадует известием, что представление подписано.

-Садись, - опять коротко сказал Дроздов и закурил сигарету.

Тараскин понял, что представление на звание майора еще не подписано. Это было видно по выражению глаз полковника.

-Случай, Федор. Как ты оцениваешь текущую обстановку?

-В смысле какую? – Федор

-Ну текущую, текущую… Которая сейчас.

Федор оглядел кабинет Дроздова и пожал плечами:

-Да вроде все, как обычно. Никаких происшествий….

-Вот это и плохо, Федор, плохо. Когда ничего не происходит, происходят неприятные вещи вплоть до оргвыводов, понял?

-Как не понять, Андрей Ильич. Конечно, когда вообще ничего, то это плохо. Но ведь сколько мы уже дел раскрутили! Там-то, - Федя ткнул пальцем в потолок, - Должны помнить, кто все это раскрыл!

-Да там память короткая, Федор, - в сердцах махнул рукой Дроздов. При этом пепел сигареты, описав сложную траекторию, упал в пепельницу, - Им подавай, что посвежее, а вот этого считай уже два года почти, как нет. Совсем ничего нет!

-Как это, Андрей Ильич, - обиженно проговорил Тараскин, - Я сам в прошлом году одно дело по наркоте раскрутил!

-Чего ты там раскрутил то!? – прищурился Дроздов, - Ну хапнул ты какого-то барыгу, нашел у него героина .. сколько там??

-500 грамм, - буркнул Тараскин.

-Во-во, пятьсот грамм. Ну раскрутил ты его, нормально, ничего не скажу. Твоя коронная фраза «-А вы поменяете пять пачек обычного порошка на один грамм необычного?» вывела его из себя, ну и меня тоже, - Дроздов коротко рассмеялся, - Он тебе поставщика сдал, а ты?

-Я засаду организовал…

-Ну да, а в результате что? Этот Кулебякин..  как его..?

-Кулейманов Ахмет, - поправил Дроздова Тараскин.

-Ну Кулейманов… А он прибыл на место передачи с четырьмя мордоворотами со стволами, понятно. И что в результате? Кулебякина грохнули, двух его горилл тоже, а двое сбежали. Стрелять по ногам так и не умеем, а?

-Да это ребята Сорокина, товарищ полковник. Необстрелянные еще. Тем более после Чечни. Они сразу наповал любят…

-Ты чего то заговариваешься, Тараскин. Необстрелянные – из Чечни.. Таких не бывает. Потом, ты старший был, должен был инструктаж провести… По точкам расставить, сектора определить.. чего, еще тебя учить, что ли?

-Да нет, не надо, - угрюмо буркнул Тараскин, - Я уж как-нибудь…

-Ну вот и ладно… Теперь слушай зачем позвал. Я тут недавно вспомнил твоего агента Запоева, - тут Дроздов с улыбкой помотал головой, - Да.. так вот, вспомнил и попросил дело Бухова. Оказывается они рядом живут!

-Кто с кем? – Федя непроизвольно сглотнул.

-Бухов и Запоев! – с нажимом в голосе проговрил Дроздов.

-Ну и что? Это не запрещено…, - пожал плечами Тараскин.

-Балда ты еще, Федор, - досадливо поморщился полковник, - Теории вероятностей не изучаешь. Ты вот помнишь, на кого он тебе тогда настучать хотел?

-Ну как… ну на кореша своего…, который лаборатории роет. Да хрень все это, Андрей Ильич…, бессмыслица!

Дроздов ухмыльнулся и, встав с кресла подошел к письменному столу, постучал пальцами по полированному дереву, затем вернулся на прежнеее место.

-У нас в стране много бессмысленных вещей Федя, - задумчиво проговорил он и после паузы добавил, - Например реклама водки…

Тараскин пару минут осмысливал произнесенную фразу, затем позволил себе засмеяться.

Дроздов мягко улыбнулся и похлопал Федю по плечу:

-Так вот, Федор. Бери завтра машину и дуй в эти самые Утюги, хоть старые, хоть новые. Посмотри, что там и как. Этих приятелей повидай, которые бункера роют, короче говоря прощупай что там такое. Ведь недалеко от этих Утюгов закрытый полигон Семихатинск!

-Так он же закрыт уже лет десять как! – воскликнул Тараскин.

-Ну и что? – доверительно проговорил Дроздов, - Ты же знаешь, что у нас иногда ракеты забывали из шахт вынуть! Вон, под Пермью когда реки хотели поворачивать, заложили три заряда плутония, а грохнуло только два. А куда третий делся? Никто не знает. Или знает, но уже не скажет. Так что в этом Семихатинске черт знает что еще можно найти! Мда-а.. да, так вот, недалеко от Утюгов расположен колхоз «Красное Вымя». Там Бухов работает. Надо бы его повидать… заодно.

-Андрей Ильич! Так он же того, - Тараскин покрутил пальцами у головы, - Опять в старое состояние вернулся. Даже Сербский сказал, что тут нужна другая терапия! Нетрадиционная!

-Это ты на что намекаешь? – нахмурился Дроздов.

-Да не… не про то я. Ему рядом вот хорошо бы было гранату взорвать, или чтоб под напряжение попал, ну ведро там на голову… ну понимаете….

-Ну да, типа "Лечим клептоманию клаустрофобией. Телефон 02", так?

Тараскин понял, что сегодня полковник Дроздов настроен на сугубо лирический лад.

-Ну и чего мне с этими ребятами делать? Даже если чего интересное будет…

-По обстановке, Федя, по обстановке, - Дроздов опять привстал и подошел к своему письменному столу. Затем перевернул какую-то страничку и добавил, - Главное, чтоб было чем отчитаться, а это можно списать на вербовку новых агентов. Хорошему плясуну ничто не мешает. Жаль человека.

-У меня вообще то завтра одно дельце намечалось, - в отчаянной попытке отвертеться протянул Тараскин, который на вечер действительно пригласил одну свою старую знакомую, благо жена уехала в командировку.

-Знаю я твои дела.., - ухмыльнулся Дроздов, - И запомни Федя: Единственный мужчина, который долго не протянет без женщин - это гинеколог.

-Вы сегодня в ударе, Андрей Ильич, - грустно сказа Тараскин, - Какую машину брать?

-Бери серую «Волгу» 00-07 . Скромненько, но со вкусом… Ладно, ступай Федя, мне еще поработать надо.

Тараскин вышел из кабинета, со вздохом закрыл дверь и подумал, что Родина иногда требует слишком больших жертв.

*

Павел, вероятно, слегка задремал, прислонившись к дереву, да это было и неудивительно: в лесу разливались тишина и покой. Пахло травами и хвойными породами деревьев. Неприметные в листве пичуги время от времени сообщали о своем присутствии незатейливыми трелями. Ну и солнышко давало о себе знать сквозь кроны деревьев.

Все было бы хорошо, но эти сволочи комары…., - подумал сквозь дрему Паша и тут от ощутил легкое подрагивание земли, затем послышался неясный гул. Паша только успел открыть глаза, как увидел, что светящийся шар на мгновение завис над бункером, а затем плавно вошел в него, как струя Ферри сквозь грязную посуду.

-Прибыл…, - выдохнул Павел и опять украдкой перекрестился. Он до сих пор точно не мог ответить даже себе: это ему приснилось, или нет. Павел подождал немного, потом осторожно подошел к бункеру и заглянул вовнутрь: все было на месте, и шар тоже, только чувствовалось какое-то тепло, исходящее от капсулы.

Павел осторожно заглянул в иллюминатор: на кресле с закрытыми глазами  и пачкой газет в руке сидел Петр. Он был слегка бледен и волосы у него торчали в разные стороны. Павел постучал по иллюминатору:

-Эй, Петро, ты живой там, аль как?

Ответа не было, но Павел увидел, как у Петра сначала дрогнули веки, потом пошевелилась рука, потом он открыл глаза и уставился на панель приборов.

-Эй, Петька, здесь я! – опять стукнул по иллюминатору Павел и для верности стукнул ногой по корпусу шара.

Петр встал с кресла, слегка пошатнувшись, потом подошел к люку, послышалось легкое шипение и он открылся. Петр на четвереньках выполз из капсулы. С минуту он рассматривал все вокруг и Пашку в том числе, потом мотнул головой:

-Ну, бля…, ну воще… Полный атас!

-Ты где был то, Петь? – суетился вокруг Паша, - Расскажи, а?

-Погоди, Паш, надо декомпрессию пройти! – с этими словами Петр подошел к холодильнику и нажал на пульте какие-то кнопки. Дверь открылась. Павел успел заметить, что в холодильнике достаточно много чего лежит, но Петр вытащил только бутылку водки, банку с солеными огурцами и полбатона колбасы.

Павел молча бросился все расставлять по местам и разливать водку. У него это получалось здорово – ни одной капли мимо.

-Что с моими волосами? – вдруг спросил Петр, ощупывая голову.

-Тебе нужен особый уход! – заискивающе проговорил Паша, беря стакан водки.

-Как солома! – опять произнес Петр, дергая волосы.

-Попробуй сто пятьдесят с огурцом! – протянул стакан Паша, - Поможет, точно!

Петр выдохнул воздух и единым глотком махнул водку вовнутрь, потом на секунду замер и откусил соленый огурец. Павел повторил всю процедуру. Через некоторое время Петр почувствовал, что волосы опять обрели чувствительность.

-М-да…Сто грамм… никогда не подведет! – улыбнулся он.

Павел молча и с какой то поспешностью проглотил свою порцию и молча откусил огурец. Было видно, что он до конца не пришел в себя и не верит в произошедшее.

-Петь, ну расскажи, где был то, - наконец не выдержал он, - Я подхожу к капсуле – тебя нет!

-Ну так правильно – все так и должно было быть! Капсула на месте осталась?

-Ну! Я вышел из бункера, как ты сказал, потом земля так вот завибрировала, - Павел сделал непонятные движения ногами, - Потом из бункера показался светящийся шар и с гулом улетел на поле… и исчез! Во блин! Я захожу – капсула на месте, тебя нет!

-Все! Все точно, как я и рассчитал! – Петр в возбуждении налил еще грамм 70, - Теперь понимаешь, кого дед Ермолай наблюдал на поле?

-Кого? – выпучил глаза Паша.

-Да нас, мать твою! Нас наблюдал много лет назад! Значит мы не раз еще туда вернемся! Значит работает!

-Ну… не нас, а вас…, - вежливо поправил Паша, - Я на этой хреновине никуда не собираюсь. А то застрянешь году этак в тридцать седьмом…

Петр махнул рукой, в которой был зажат кусок колбасы:

-На хрен тебе туда…, надо в светлое прошлое! Например, в Хрущевскую оттепель или в девятьсот тринадцатый год, - Петр откусил колбасу и внезапно задумался, - А вообще то это идея…, - пробормотал он.

-Так ты сам где был то? – Павел разливал остатки водки.

Вместо ответа Петр бросил на стол сложенную газету «Известия». Было видно, что газета явно свежая, даже запах типографской краски до конца не выветрился.

-Ну и чего, - пожал плечами Паша, - «Правда» понедельник 19 августа тысяча… тысяча девятьсот девяносто первого!??

-Ты «Лебединое озеро» по телевизору давно не смотрел?

Паша молча покачал головой, всматриваясь в строки:

-Еж твою двадцать! Указ о создании ГКЧП. Язов, Пуго, Янаев, Стародубцев, Павлов…Горбачев болен – не может исполнять обязанности…, мать моя женщина! Так ты туда слетал….!! Ну и как оно?

-Чего? ГКЧП? Так ты же знаешь – через три дня гавкнется. С похмела такие вещи не делают. Ты помнишь, как у Янаева руки тряслись?

-Не-а….

-Ну как у тебя вот с перепою трясутся?

-Ну-у-у, мелко так… противно..

-Ну вот и там также. И у всех морды отекшие, как с бодуна сильного. Зато «Лебединое озеро»!

-А ты у кого газету-то?…, - Паша сделал хватательное движение рукой.

-Да к деду Ермолаю зашел. Он как увидел меня, так у него глаза на лоб повылезали. Он меня за батю принял – я ж на него похож очень, как сейчас помню. Ермолай мне «Это ты, грит, Петь?», так а я что ж, я тоже Петя, я и говорю «Я это, Ермолай Тихоныч», ну тут дед без звука и присел у телевизора, а там «Лебединое озеро». Я его потрогал – дышит, а потом вспомнил, что он сейчас то живой вроде, значит и тогда остался живой, по руке его похлопал так, взял газету и еще немного по деревне прошелся – другая она была, Паш!

-А меня? Меня не видел случаем!?

-А то как же. Видал. Мы с тобой вместе у магазина на ступеньках сидели. С бутылкой. И чего то обсуждали – не иначе ГКЧП это самое. Потом обратно пошел – боялся все же.

-А что там еще, Петь?? – умоляющим голосом спросил Паша.

-Да чудно как то: поле ухоженное, комбайны работают, всем до фени, вроде кто там в ГКЧП, а кто против… Хорошо, одним словом. Только в магазинах ни хрена нет!

-Тогда чего ж хорошего…Пива наверняка не было!

-Не было, Паш, не было. Зашел для любопытства, когда народу мало было – пусто, как в Гималаях. А Зинка как меня увидела, аж вся побледнела. Я теперь вспомнил, что она меня донимала потом вопросами, что я в один день к ней зашел, как она говорила, какой-то увядший… Во блин… увянешь здесь за десять то лет!

-Ну и что все же ты испытал, Петь? Как оно в целом то?

-Здорово, Паш, - улыбнулся Петя, - Сначала все темнеет, какое-то ускорение, вроде как в самолете, а потом бац! – и на месте. Кайф! Надо теперь только основательнее подготовиться. Я теперь понимаю, почему дед Ермолай собирал деньги образца 1961 года!

-Почему???

-Так это я ему сказал! При следующей встрече! Понял!

По Пашкиному виду было понятно, что ему ничего не понятно.

 

ГЛАВА 6. - Товарищ водитель, почему ваша пассажирка не привязана ремнями безопасности?

-Да ты не бойся, мужик, это теща моя - она сегодня смирная!

 

Капитан Федя Тараскин вел машину без всякого воодушевления, которое он обычно испытывал, садясь за руль служебной машины. Еще бы! С виду «Волга» как «Волга», а под капотом 180 лошадей при шести цилиндрах и стокилограмовая стальная плита в багажнике – а то и на взлет пойти можно без крыльев. Иномарки рядом в потоке просто отдыхают. Такими радужными мыслями обычно тешил себя Тараскин, когда ему доводилось выезжать на задания на «Волге». Любил он машину и не раз намекал Дроздову, что, мол, когда придет пора списывать машины, про него не забыли.

Но сегодня… сегодня настроение было отвратительным. Дроздов обо… обгадил ему такой вечер! Еще неделю назад его жена, Татьяна Николаевна, как он ее звал, мельком сказала ему, что через неделю уезжает на три дня (не считая дороги) в командировку в Новосибирск и очень просила присмотреть за цветами. Федор на подъеме духовных сил клятвенно пообещал, что цветы будут в порядке и он лично будет их поливать, лишь бы Татьяна не простудилась в поезде.

И действительно, он уже знал, какой цветок ждет его полива сегодня вечером. И имя ведь было подходящее – Маргарита! И на тебе – переться в глубинку для совершенно идиотских разговоров с тряханутым Буховым, который наверняка ничего и не помнит о своем краткосрочном боевом прошлом и двумя партизанами, которые неизвестно для чего роют по лесам и полям окопы. Да еще и с соседями переговорить! Точно к вечеру не успеешь!

От «предвкушения» этой процедуры Тарасин застонал и непроизвольно надавил на педаль газа. «Волга» встрепенулась и лихо рванула вперед. Стрелка спидометра уверенно перевалила за 140 и явно хотела ползти дальше, но дорога не очень то позволяла развивать даже чуть больше 100. Тараскин лихо маневрировал между колдобин и выбоин, заставляя редкие встречные машины прижиматься к обочине.

Внезапно из кустов впереди по курсу на дорогу выбежал кто-то в милицейской форме и отчаянно замахал жезлом, приглашая машину остановиться.

«Кретины» – вяло подумал Тараскин, - «Что вы б... лезете где не надо, мать вашу!». Он неторопливо достал документы свои и на машину и ждал, когда лейтенантик (а он был уверен, что подойдет лейтенант) приблизится.

-Добрый день! Лейтенант Брусникин, центральное управление ГИБДД Нижнепропильска. Ваши документы, пожалуйста! – лихо отрапортовал гаишник в синеватой милицейской рубашке. Рядом, в кустах, стояла милицейская «Волга», в которой опытный взгляд Тараскина разглядел еще двух милиционеров, причем у одного явно был «Калаш» в руке.

-Ты чего, лейтенант, номерных знаков не видишь? – буркнул Тараскин, подавая документы, - ФСБ, капитан Тараскин. На спецзадании.

-Спокойно, разберемся, - неожиданно отпарировал лейтенант Брусникин, - Вы с какой скоростью ехали?

-Ты чего, лейтенант, оборзел, что ли? – рассердился Тараскин, - Я ж тебе говорю – на задании я. Мне скорость по фигу!

Видно было, что лейтенант Брусникин находится в состоянии крайней напряженности: с одной стороны перед ним капитан ФСБ (которое все они недолюбливали), с другой стороны в машине сидит его непосредственное начальство, которое всегда ближе. Победило последнее.

-Пройдемте, товарищ капитан, разберемся, - козырнул Брусникин, указывая на милицейскую машину.

-Ну блин… ну пожалеете еще, - Тараскин был хоть и спокойным человеком, но эта непредвиденная задержка и так в загубленный день возмутила его до глубины души.

Они вместе подошли к «Волге», стоящей в кустах. За рулем сидел майор, лицо которого показалось Тараскину знакомым. Сзади у открытого окна сидел капитан в обнимку с автоматом Калашникова. Оба с интересом смотрели на подошедших.

-Товарищ майор! Вот – ехал с превышением, грозится, высказывает неуважение…, - с этими словами Брусникин протянул майору документы.

-Я на задании! – стальным голосом повторил Тараскин, - Вы за это ответите!

-Эх, Федя, Федя, - внезапно ласковым голосом сказал майор, - Когда же ты ездить то научишься?

Тараскин нагнулся и повнимательнее посмотрел на майора:

-Вася! Железнов! Здорово! Тыщу лет тебя не видел! Ты же в центр уехал! Какими судьбами!?

-Ну, ну. Не все сразу, Федь. Мы ведь тоже на задании, как понимаешь. Майор с капитаном просто так в кустах сидеть не будут. Ты сильно торопишься?

-Я-а?? – Федор внезапно запнулся и вдруг явственно ощутил, что торопиться ему явно некуда, поскольку день и так пропал, погода хорошая, а тут еще встретил старого дружка – бывшего замначальника Нижнепропильского ГИБДД. Года два назад его внезапно откомандировали в Новосибирск и с тех пор Тарасикн его не видел. А ведь корешковали вместе….Здесь ход мыслей Феди прервался:

-А что, есть предложения?

-Будут, - коротко кивнул Железнов, - Скажем, банька, рыбалочка, бабы.

Федя проглотил слюну и мысленно послал все к черту: отчет по поездке он как-нибудь напишет

-Ладно, твоя взяла, Вась. Только мне нужно попасть в колхоз «Красное Вымя».

-О! Ты смотри - и нам нужно! Там нас председатель ждет! Видишь – все опять в пользу милиции, - засмеялся Железнов.

-Не понял, зачем вам председатель. Вы же не из ОБЭП!*

Железнов рассмеялся:

-Мы покруче! А председатель нам баньку готовит. Дружок он мой, вместе учились. А тебе то на хрена колхоз нужен?

-Да мне этот колхоз как ежу гвоздика….Человечек там живет и работает.. Два года назад нам помогал в одном деле.

-А-а-а! Так ты к Егору Бухову что ль!? Знаем, знаем такого…

-Откуда?? – с подозрительностью прищурился Тараскин.

-Да ладно тебе, Федь. На одну державу то пашем. Секреты – они ведь только для дураков. Для своих секретов нет. Я еще два года назад знал, почему дом на Трубогнутой взорвался.

-Ну ладно, хрен с тобой. Тогда скажи: чего вы здесь пасете? Да еще с Калашом?

Железнов задумчиво потер подбородок:

-Знаешь Федь, тебе скажу: поступила информация, что по этой дороге будет проезжать один человечек с оружием в багажнике. Скорее всего на внедорожнике типа «Чероки». При задержании быть предельно осторожным…Но-о, ты понимаешь, вся информация между нами…

-Ну ты даешь, Вася! Что же ты лейтенанта без броника** на дорогу посылаешь? И у него только один «Макар»?

 

*ОБЭП = ОБХСС в системе неразвитых рыночных отношений

** броник =бронежилет. Жилетка из твердых сплавов.Стиль Unisex

 

-У него броник под рубашкой, Федь. А потом в кобуре у него не «Макар», а «Стечкин», посмотри повнимательнее. А Брусникин у нас чемпион по стрельбе…

-Ну ладно, ладно… Ты еще скажи, что он со Шварценегером в одном фильме играл. Ты вот лучше скажи: тебе никто так случайно не сообщал, что в Старых Утюгах некто… хм…некто Овчаров, что ли, роет окопы в лесу?

-Чего-о-о?? – Железнов был явно удивлен, - Ну здесь, как в анекдоте- Особенности национальной философии: если количество никак не переходит в качество, надо выпить еще!

-Ну да, -добавил Тараскин, - Особенности национальной политэкономии: Деньги - Водка – Деньги, особенности национального секса: если нет водки….

Железнов рассмеялся, за ним следом рассмеялся и капитан с автоматом.

-Я еще кое-что помню, - ухмыльнулся Федя.

-Погодь! – поднял руку Железнов, - Брусникин условную отмашку жезлом дал. Кого-то увидел!

-Ну да, еще одну «Волгу» типа «Гранд Чероки»! – опять ухмыльнулся Тараскин.

Но майор Железнов рывком поднялся с сидения, выскочил из машины и капитан. Тараскин услышал, как он клацнул затвором «Калашникова». Совершенно автоматически, он вытащил из плечевой кобуры пистолет «Кобра» (специзделие для ФСБ) и тоже передернул затвор.

В это время лейтенант Брусникин энергично замахал палкой приближающемуся на большой скорости внедорожнику, вполне похожему на «Гранд Чероки». Машина сначала немного клюнула носом, притормозив, затем взревев мотором резко пошла вперед. Брусникин еле успел отпрыгнуть в сторону, одновременно вытаскивая «Стечкин» из кобуры, примостившейся в области правой ягодицы.

-Мочи их, Серега, мочи! – крикнул Железнов, вскидывая неизвестно откуда взявшийся пистолет. Капитан навскидку полоснул по джипу из «Калаша» короткой очередью. Джип вильнул несколько раз и нырнул в кювет. Из кабины выскочили два лица предположительно кавказской национальности и бросились в придорожные кусты.

-Стой, сука! Стоять! – крикнул уже Брусникин и на всякий случай пальнул в воздух. Лица и тела указанной национальности бросились бежать быстрее, а один выхватил из-под мышки пистолет и на ходу пальнул в Брусникина. Тому это явно не понравилось. Второй выстрел был явно не в воздух, поскольку один из бежавших как-то боком повалился на землю.

Федя Тараскин потом сам не мог вспомнить, как в его руке появился его пистолет и почему он два раза выстрелил по второму бегущему лицу (по телу). Второе лицо повторило маневр первого: очень убедительно упало на землю. Федя посмотрел на Железнова, Железнов посмотрел на капитана, капитан поставил автомат на предохранитель и крикнул Брусникину:

-Эй, Василь, ну чего там?

Брусникин поднялся с колена, на котором стоял, как в учебном пособии «стрельба из положения на колене» и внимательно посмотрел вперед

-Кажись попали, - коротко, но убедительно сказал он и дунул в ствол пистолета. Послышался глухой свист.

-Ну пойдем, посмотрим, что ли.., - как-то неохотно сказал Железнов и, посмотрев на Федю, добавил, - А ты чего стрелял?

-Все стреляли, и я стрелял, - пожал плечами Федя. На самом деле ему самому было трудно объяснить себе, зачем он ввязался в совершенно не свое дело (а потом еще давать объяснения по использованию табельного оружия!). Себе Федя был вынужден признаться, что давно не испытывал такого удовольствия…

К джипу подходили в цепочку: впереди Брусникин, потом капитан , по бокам шли Железнов и Тараскин, который мысленно уже представлял себе последующую безрадостную картину: два трупа, ноль доказательств, сексуальные сеансы у начальства (в переносном смысле, понятно. Дроздов был нормальной сексуальной ориентации, впрочем Тараскин тем более).

Джип стоял, наклонясь, как рябина, на обочине – у него были прострелены оба задних ската. Видно было, что капитан – не промах. Первый пассажир (или водитель) джипа лежал метрах в двадцати от машины на боку, но по тихим стонам, было понятно, что он еще жив. Второй лежал метрах в десяти от первого, но как-то совершенно тихо. Тараскин понял, что он попал, но уж слишком….

-Брусникин! Вась! Перевязывай первого!- крикнул Железнов, присев на корточки перед вторым лицом тела, - Сергей, - это он уже к капитану, - Помоги и обыщи! Потом он медленно перевернул на спину второго: стало понятно, что здесь перевязывать не потребуется.

-Слышь, Федь, - как-то проникновенно спросил Железнов, прикуривая, - У тебя чего по стрельбе было?

-Пятерка, все время, …- пожал плечами  Тараскин.

-Жаль, - вздохнул Железнов, - Надо было на тройку стрелять. Два выстрела – две пули в позвоночник. Ты чего, не видишь, где у него задница?

-А я что, педик? – обиделся Федя, - Так вышло…

-Вышло то насквозь… Блин, ваши хваленые «Кобры» только и могут, что наповал. Ты хоть знаешь, кто это такой?

-Обижаешь, Вадик. – буркнул Федя, поглядев в лицо лица кавказской национальности, - По нашей ориентировке проходил. Некто Кизим Сулейманов, по кличке «Джульбарс». Поставщик наркоты. И оружия. А ты то откуда знаешь?

-Откуда, откуда, - буркнул Железнов, - Оттуда же. Только это между нами. Никто не знает, - при этом Железнов кивнул в сторону капитана и Брусникина.

-Так ты из другого ведомства!? – догадался Федя, - Понял, не дурак.

-Это я знал и раньше, Федь. Только не знал, что ты так стреляешь…

-Теперь знаешь, - буркнул Федя, - Ну что, давай обыщем, что ли?

Они с Железновым тщательно обыскали все карманы и даже ботинки покойника. На специально расстеленную клеенку легли: пистолет «Браунинг» 7,62 мм с полной обоймой, записная книжка с адресами и телефонами, сотовый телефон фирмы «Нокия», початая пачка сигарет «Мальборо» без акцизной марки, зажигалка цвета желтого металла, бумажник кожаный с банкнотами долларов Соединенных Штатов Америки (50 купюр достоинством в 100 долларов), российских рублей 30.000, в купюрах по 1000 и 500 рублей, пачка презервативов, пакетик полиэтиленовый с порошком белого цвета. Последним предметом была сложенная  вчетверо местная газета «Вечерний Пропил» со  статьей «НЛО над Старыми Утюгами», в которой было подчеркнуто предложение « над колхозным полем».

«Блин, опять эти Утюги», - хмуро подумал Тараскин, - «Видно, неспроста это… Придется с Запоевым встречаться»

-Да, Федь, похоже накрылась наша банька, - буркнул Железнов, закончив досмотр, - Надо начальство извещать, а то сам понимаешь….Жалко.., ладно, нака вот, тут капитан мне сборник объяснений по ДТП принес, это из заявлений – я чуть не обос..ался кипятком. Почитай на досуге, -  Железнов протянул Тараскину сложенный листок бумаги, потом посмотрел в сторону капитана и Брусникина и добавил, - Да, кстати, ведь тебя придется в рапорте упоминать – у нас ни у кого «Кобр» нет. Чего писать?

-Ну чего, чего: по стечению обстоятельств, я бы даже написал по странному стечению обстоятельств, я подъехал к этому месту, когда вы останавливали подозрительную машину типа «Гранд Чероки». Машина не отреагировала на знак лейтенанта об остановке, более того, пыталась его сбить. При таких обстоятельствах я не мог не оказать помощь коллегам, тем более, что бандиты открыли стрельбу из пистолетов…

-  Во это ты хорошо сказал, - качнул головой Железнов, взял платком пистолет убитого, вложил в его руку и дважды его пальцем надавил на спуск, направив ствол в небо. Ухнуло два выстрела. Капитан и лейтенант Березкин подскочили на месте и вскинули оружие. Железнов махнул им рукой.

-Талантливо, - кивнул головой Федя, - Картина «Иван Грозный делает контрольный выстрел». Ну остальное допишешь… а я поехал в Утюги.

-Ты же к Бухову хотел.. в «Красное Вымя»?

-Планы переменились… газетку не подаришь?

Железнов повертел газету, вытащенную у Сулейманова, посмотрел страницы и, пожав плечами, протянул Тараскину.

-Ладно, до встречи, - вздохнул Железнов, - В следующий раз помоемся..

-Звони, майор, - уже из кабины «Волги» ответил Федя, - Всегда рад!

«Волга» взревела двигуном и со свистом стартанула по шоссе.

«Ни хрена ты ездить не умеешь, Федя» - покачал головой Железнов и направился к джипу. Надо было досмотреть машину.

 

ГЛАВА 7. Когда пьешь, нужно знать меру. Иначе можно выпить меньше.

 

Федя довольно быстро нашел указатель на шоссе «д. Старые Утюги – 5 км». Обозначился поворот направо, который совершенно четко подтверждал указатель, поскольку сразу после него дорога превратилась в смесь бугров и колдобин с грязью, чередовавшихся в строгой очередности. Упоминание Федей трех особ женского пола (впрочем одну особу он упоминал реже, в силу усложненной очередности слов) также проходило поочередно, правда не в такой уж строгой последовательности. Частенько выскакивали выражения про нетрадиционные формы секса.

Федя уже начал повторять свои выражения, как на взгорочке показался первый облупившийся и покосившийся домик, в котором явно присутствовало отсутствие жильцов. Проехав чуть дальше, Федя  увидел на скамеечке возле дома с резными наличниками деда неопределенных лет, который с прищуром смотрел на подъехавшую машину. Дед был по традиции в белесом пиджачке выпуска тридцатых годов, чуть более темных брюках и мягких ботах из обрезанных валенок. На голове гордо восседала белая кепка.

-Эй, отец, - крикнул Федя, выйдя из машины, - Где здесь найти… этого, как его, тьфу ты, ну Запоева .. Павла..?

-Кого?? – голос у деда оказался на редкость твердым, а самокрутка в руке более внушительной, - Какого Запоева? Ты чего несешь то?

-Спокойно, спокойно дед, - сделал характерный жест рукой Тараскин, вынимая удостоверение, - Ты понимаешь, о ком я спрашиваю, так?

-Чегой то я должен понимать? – опять попер дед, - Ты спрашиваешь про какого-то Запоева, я сколько живу – такого здеся не было. И корочка твоя мне ни к чему – я каких только удостоверений не видал в свое время! И МВД и КГБ и Оба Хэ СС и КаПэ СС– все тыкали, только ничего не вышло – чистый я, понял! Меня еще в свое время из СС офицер про партизан спрашивал – во ему! – дед Ермолай сунул вперед по направлению к телеграфному столбу кукиш.

-Понял, понял, - ухмыльнулся Федя, - Тебе, отец, сколько годочков то?

-А сколько ни есть – все мои! – буркнул дед, - Мои года – мое богатство, во! Кстати, мил человек, а я тебя уже видал здесь. Точно в этой одеженке!

Федор рассмеялся:

-Ладно, ладно, серьезный ты, однако, - потом подумал и решил сменить тему, - А что у вас дед здесь такого необычного происходит? Кстати меня Федей зовут…

Дед искоса посмотрел на Тараскина и нехотя пожал протянутую руку:

-Ермолай… Ермолай Тихонович….А чего тебя интересует то?

-Ну… события всякие необычные… таинственные явления, круги на полях… летающие тарелки… люди необычные..

По мере того, как Федор говорил про необычные явления, дед Ермолай как-то съеживался и все чаще затягивался махоркой. После того, как Тараскин замолчал, дед кашлянул и задумчиво посмотрел на телеграфный столб напротив:

-Всяко здесь бывало… И людишки шастают и тарелки всяки с шарами пролетают. Было такое…

-Ну…, - Федя ободряюще протянул, - Ну что за люди? Откуда приходят? С какой целью?

Дед опять закашлялся и задумчиво почесал рукой по шее:

-Что за люди? Разные людишки.. Откуда? Ну это уж….

-Понял, - кивнул Федя, - Где тут у вас магазин?

-Вона, за той хатой! – оживился дед, - Зинка там.. В случае чего – скажи для Ермолая, сразу отпустит.

Через семь минут Федя подошел к деду Ермолаю с бутылкой «Московской». Как ни странно, но на скамеечке уже была расстелена газетка, на которой стояло два стакана, два огурца, два помидора и два куска хлеба с солью и салом.

Федя привычно плеснул по стаканам:

-Ну, Ермолай Тихонович, давай за знакомство!

Раздался звяк стаканов, потом глухое уханье и кряхтенье, затем хруст огурцов. Через пару минут дед Ермолай кивнул головой:

-Говоришь   . откуда приходють? Вот это не скажу, приходють как будто из тумана, а у меня как будто паралик наступает: ни бе ни ме ни сказать. А они все инструкции дают, да газеты берут! Во!

-Газеты??? Какие газеты??

-Разные, разные газеты! То «Правду», то «Известия», то «Советский спорт»! Берут и все тут!

-И все?? – Федя налил еще грамм по 70, - Неужели ничего больше? А инструкции?

Дед осторожно выпил налитую водку и аккуратно откусил хлеб с салом, стараясь не уронить крошек. Медленно пожевав, он явно в задумчивости посмотрел на мохнатую собаку, лежащую в тени куста.

-А инструкции, Федь, секретные! Никому грит, не говори!

-Так мне можно! – разгорячился Федя, - Я ж как раз про это и толкую! Меня вот специально прислали!

-Да-а-а, - с сомнением протянул дед, - Специально прислали, а фамилию не знаешь.. Какой на хрен Запоев? Ты о Будунове Пашке, что ли?

-А ты откуда знаешь? – прищурился Федя, - Кто сказал?

-А чего говорить то? – хмыкнул Ермолай Тихонович, - Бодунов – Запоев-Похмелов, все понятно!

-А у вас и Похмелов есть?

-Да ладно тебе, чего к деду цепляешься, лучше плесни малость еще, что-то душа принимает, - Ермолай почесал грудь и скрутил еще одну цигарку. Федя точным движением плеснул в стаканы по 50.

-Так кто к тебе, Ермолай Тихоныч, приходил? – как-бы между прочим спросил он, закуривая сигарету. Федя чувствовал, что Тихоныч расколется.

Дед молча проглотил водку и захрумкал огурцом. Терпеть секрет становилось трудно. Ермолай поманил к себе Тараскина пальцем:

-Только между нами, понял…, здеся нечисто что-то, понял…

-Нет, - честно сказал Федя, - Ни хрена..

-Ко мне раза четыре приходили… из тумана. Три раза приходил Петр Козлов, вот только не пойму – старшой, али младший?

-У вас их два что ль? – искренне изумился Тараскин, сразу вспомнив, что Бодунов-Запоев рассказывал ему именно про какого-то «кореша» Козлова.

-Было двое, теперича вроде один остался…, а я еще с тех пор сомневаюсь! Может они это… раз-два яюца?

-Ничего не понимаю, дед, - мотнул головой Федя, - Ну какие яйца еще?

Дед Ермолай с жалостью посмотрел на Тараскина и легонько постучал себя по лбу:

-Да какие яйца, мать твою так, я ж русским языком говорю: раздва яюцца!

Федя сделал умное выражение, что ему часто удавалось:

-Ты имеешь в виду раздваиваются?

-Ну я тебе об чем! – хлопнул по колену Ермолай, -Раз-два … ну и вот.

-И почему ты так решил?

-Почему, почему…. А ты сам посуди: приходил ко мне Петр в 61 году, еще при Хруще, потом в 88 что ли, ну вощем перед Павловской реформой, это когда ентот мудила приказал за три дня все деньги поменять. А последний раз был в 91-ом, это когда ГКЧП придумали…

-Ну знаю, знаю, - поморщился Федя. У него при упоминании этих идиотов из оперы «Иван Сусанин» начинала ныть печенка, - А чего хотел то?

-Тс-с! Дело не в этом. Дело в том, что это был один и тот же… кумекаешь? Прошло 30 лет, а он все один, только одежонка разная. Могёт такое быть?

-Не могёт, - автоматически повторил Федор, - А почему ты про раздва…тьфу, блин, ну про двух Петров говорил?

-Так, блин, в том то и дело! – опять хлопнул себя по коленке Ермолай, - У старшего Петра, сын то тоже Петр, и похожи они друг на друга, как два яйца этих…

-Ну старший то поди старый уже? – осторожно осведомился Федя.

Дед Ермолай крякнул и задумчиво почесал подбородок. Федя понял, что надо налить.

-Старший Петр вроде как погиб в какой-то точке в восьмедисятом…, - с долей сомнения проговорил Ермолай, наблюдая, как Федор разливает водку.

-Это в какой такой точке? – прервал процесс разливания Федор.

-В какой, какой!? Горячей! – недовольно буркнул Ермолай, - А какие у нас еще бывают!?

-Бывают … всякие, - не зная что сказать ответил Федор, - Так что там про старшего Петра?

-Ну я ж говорю – вроде как погиб!

-Не понял, - Федор опять прекратил розлив, - Что значит «вроде»?

-Ну пропал человек… Без вести.. Вот и все… И никто толком ничего сказать не может… Ладно, капитан, давай, за державу!

Федор выпил и закусил салом. Картина вырисовывалась совершенно непонятная: два Петра, фигуры из тумана, пропажа газет, летающие тарелки – словом докладывать начальству было не о чем, кроме как об убитом наркоторговце, а за трупы благодарности не дождешься. Не группа «Альфа», все же. Надо было срочно переговорить с Запо.. тьфу..с Бодуновым или Петром.. старшим или младшим – это было все равно.

-А где сейчас Петр Козлов? Или Бодунов? – решительно спросил Тараскин, закуривая. Он налил по рюмкам остатки водки, поскольку помнил афоризм, высказанный в свое время еще Сашей Дубовым, погибшим при исполнении: «если количество никак не переходит в качество, надо выпить еще».

Дед Ермолай понюхал налитую водку и почему-то отставил ее в сторону. Федя с непониманием посмотрел ему в глаза.

-Не могу, - извиняюще проговорил дед, - Что-то в последнее время ослаб я…Больше двухсот пятидесяти душа не принимает. А Петька… Петька, наверное что-нибудь мастерит поди… Он целый день чего-то изобретает. Голова-а-астый! Ты знаешь, он намедни мне насос починил, так одну деталюху собственноручно напильником и ножовкой изготовил – золотые руки! Вот бы его в президенты!!

Федор осторожно крякнул в кулак:

-Дед, ты в политику не лезь – грязное это дело. Давай лучше про Петра-Павла. Где мне их поискать?

-А-а.., если Петьку, то вона его хата – около вон того столба. Ну возля копны которая… Если его нет – значит в лаборатории торчит. Бабу его Дусей зовут – та еще бабенка! Возля нее кобелей увивается полдеревни.., да только всей полдеревни это я да Игнатий, - тут дед хлопнул себя по коленке и совсем не по-стариковски захохотал, потом закашлялся.

Федя тоже хохотнул ради приличия и похлопал деда Ермолая по плечу:

-Держись дед, на таких, как ты вся Рассея держится! А политика – политика она дед, как проститутка: кто больше даст, под того и ляжет…

-Не.., ты неправ капитан, - мотнул головой Ермолай, - Тады получается, что она вроде как жертва. Снасильничали ее. А все жидовье виновато! И лица кавказской национальности, мать их!

Федя молча кивнул, уже удаляясь в сторону дома Петра. У него почему то перед глазами отчетливо стоял образ проститутки, лежащей на постели в эффектной позе, но тут же заменялся картиной лежащего на дороге  Кизима Сулейманова по кличке «Джульбарс»

«Интересно» - подумал Тараскин, приближаясь к дому Петра Козлова – «А почему «Джульбарс». И где у него джуль, а где барс?». При этом он не заметил, как толкнул калитку дома Петра.

-Вам кого, мужчина? – услышал Тараскин женский голос, не лишенный кокетства.

Петр очнулся от внутренних дум и поглядел в направлении голоса. На крыльце дома Петра стояла молодая бабенка лет … в общем в самом соку. В левой руке она держала таз с каким-то бельем, при этом рефлекторно изгибала бедро, в которое таз и упирался. Другая рука не менее эффектно подпирала другой бок.

«Не фиговая баба» – чисто инстинктивно подумал Федор, - «Я бы ей отдался». При этом он изобразил на лице крайне серьезное выражение:

-Я ищу Петра Козлова. Это его дом?

-Дом то его, - кокетливо ответила женщина привлекательной наружности, - А вы то кто будете?

-Капитан Тараскин, - деловито отрапортовал Федя, - Управление контразведки, - он небрежно махнул в воздухе удостоверением.

-О-ох, - схватилась за грудь женщина и почти уронила таз, - Вы не обманываете? Не из милиции?

-Почему из милиции? - обиделся Тараскин, - Вот смотрите, - с этими словами он подошел поближе и показал открытое удостоверение, - А вы то сами, кто будете? – в свою очередь спросил он, заранее зная ответ.

-Я-а-а.. я жена ему буду.. законной. А что случилось то?

-Вас как по имени? – Федя больше привык задавать вопросы, чем отвечать на них.

-Дуся я.. Дуся Евгеньевна Козлова. Жена Пети. Да что случилось то?

-Значит Евдокия полное имя? – Тараскина не так то легко было переговорить. Все-таки чекист – это не просто профессия, это призвание.

-Евдокия… по паспорту, - согласилась Дуся, - Только меня все Дусей кличут. А что случилось то?

-Дуся – это хорошо, - в некоторой задумчивости ответил Федя, - А меня Федором зовут. Видя, что Дуся близка к обморочному состоянию, он добавил:

-А где сейчас Петр находится?

Дуся устало села на ступеньку крыльца и поставила таз. Из опыта общения с телевизором она вспомнила, что такие вопросы задают в двух случаях: когда тот, о ком спрашивают мертв или тогда, когда арестован.

-Скажите… он жив? – с готовностью зарыдать спросила она, заранее поднося к лицу край передника.

-Ну-у, вероятно…, - пожал плечами Тараскин, - Я что, кто-то ему угрожал?

-Да кто ему угрожать может… , - махнула рукой Дуся с чувством немого облегчения, - Он на всю деревню один.. золотые руки.. Да и как мужчина.., - в этом месте Дуся явно смутилась и неожиданно завершила фразу, - Хотите водки?

-Я при исполнении…, - с достоинством ответил Федор, - Если только с огурчиком…

Дуся сорвалась с места и исчезла за дверью. Было слышно, как она переставляет в чулане какую-то стеклотару. Федя представил себе малосольный огурчик возле запотевшей стопки водки и хотя с момента последней стопки с дедом Ермолаем прошло всего то полчаса, эта картина вызвала в нем самые положительные эмоции. Федя закурил и профессионально оглядел подворье: во всем чувствовалась уверенная и умелая мужская рука – начиная от изящного сортира в углу в  форме беседки до изящных наличников на окнах и привлекательной во всех отношениях жены.

-Заходите, товарищ капитан, заходите, - появилась на крыльце Дуся, - Подождите Петю в хате. Он вечно где-то пропадает. Без него тут и деревни может не было.. Такой умелец!

-Да уж… чувствуется, - со скрытым намеком ответил Федя, проходя вовнутрь дома. В большой комнате на столе стояла бутыль с вероятным содержимым самогоном, рядом стоял стакан, тарелка с огурцами и горшок с дымящейся картошкой. Картину дополнял каравай хлеба и тарелочка с селедкой. Федя почувствовал, что у него во рту накапливается слюна.

-Садитесь, - радушно пригласила Дуся, - Откушайте, чем Бог послал….

Федя крякнул и уверенно присел на скамью, выполненную в псевдостаринном русском стиле. Дуся налила в стакан прозрачного содержимого и робко спросила:

-Ну, расскажите, что там, что с ним?

Тут с грохотом распахнулась дверь и с возгласом:

-Я сам сейчас расскажу что со мной! Опять по мужикам пошла! – в комнату ввалился слегка подвыпивший Петр, который устремился к Феде явно не с предложением выпить.

В обычных обстоятельствах его удар пришелся бы обидчику в ухо, как это уже бывало не раз, но разницу между простым обидчиком и капитаном ФСБ Петр ощутил немедленно, когда оказался на полу после еле уловимого движения Тараскина.

-Ты чего, охренел, Петр Петрович? – удивился Федя, вновь беря рюмку.

Сзади в дверях появился Павел Бодунов.

-Петь! Это капитан Тараскин из ФСБ!!

-Раньше надо было сказать! – морщась от боли буркнул Петр, поднимаясь на ноги. Он отряхнул невидимую грязь с колен и подошел к столу:

-Ладно, наливай что ли….

 

ГЛАВА 8. Все, что есть хорошего в жизни, либо незаконно, либо аморально, либо ведет к ожирению

Шеф Нью-Йоркского бюро частного сыскного агентства «Пинкертон и сыновья» Алек Пинкертон был с утра в дурном расположении духа.

Во-первых, вчера его оперативный сотрудник Дик Зиппер во время слежки за объектом отвлекся на предложение проститутки провести время всего за 20 долларов и объект слежки был потерян, что влекло за собой невыполнение контрактных обязательств перед клиентом, а это в свою очередь могло повлечь штрафные санкции в размере многих тысяч долларов. Дику прозрачно намекнули, что в случае чего он будет работать бесплатно много месяцев.

Во-вторых, его старый клиент, специализирующийся на сборе компромата на политиков и делавший Алеку постоянные солидные заказы, внезапно раскаялся в своей прошлой деятельности, раздал деньги по благотворительным организациям и, по слухам, уехал на Тибет постигать сущность духовного бытия.

В третьих, он сегодня узнал, что его младший компаньон и по совместительству его сводный брат Бен Пинкертон спит с его секретаршей, с которой он cам спал уже лет пять и подумывал о замене (секретарши).

Последнее обстоятельство особенно выбивало из колеи. У людей не осталось ничего святого!

Алек вошел к себе в кабинет на 52-й улице и привычным жестом швырнул шляпу на вешалку, стоявшую в углу. В этот раз он промахнулся и шляпа упала на пол, что еще больше разозлило Алека. Он в раздражении щелкнул дистанционным пультом управления телевизором и закурил сигарету «Лаки Страйк». Еще его дед курил эти сигареты, как рассказывал его отец, хотя не был уверен, что в то время такая марка сигарет существовала вообще.

Алек присел за свой стол из черного дуба и бегло просмотрел сводку новостей, составленную Рексоной – секретаршей Алека, а теперь еще и любовницей его брата. В сводках ничего интересного не было, кроме заметки, что Усама Бен Ладен опять ускользнул от американского спецназа.

«Кретины» – поморщился Алек – «Если бы за дело взялись мы, да с таким финансированием…мы бы этого Самого Бин Ладена .. да за 25 миллионов!». Алек проверил расписание слежек на текущий день и нажал на кнопку внутренней связи с Беном.

-Hi Ben. It’s Alek. Get something urgent?*

-Hi Alek. I hope you slept well tonight. Nothing urgent. Wanna talk?**

-Yea. Some problems. Right for a cup of coffee.***

-OK. I’ll be in five minutes…****

-OK!*****

Алек повесил трубку и поморщился. Он не представлял, как придется делить Рексону по дням недели. Алек нажал на кнопку вызова и в дверях появилась Рекси, как всегда в вызывающе облегающем коротком платье и с блокнотом в руках. Вырез на груди дополнял картину неделовой обстановки.

-Да, Алек, слушаю! ( в дальнейшем дается приблизительный перевод с английской прямой речи на русский язык)

-Эта, самое.. Приготовь пару чашек кофе и плесни пару стаканов вискаря на пару пальцев. И эта.., ты бы платье поменяла.. а то так и хочется тебя трахнуть!

-И в чем дело? – подняла бровь Рекси, - Можно прямо здесь..

-Когда будет можно, я скажу. А сейчас кофе и виски. И застегни хотя бы одну пуговицу вверху, bitch******

Взгляд Рексоны выражал полное недоумение, по крайней мере, ей очень хотелось показать это. Она явно не поняла последнего слова, но вышла из кабинета. Как раз в это время в дверь входил Бен с папкой из крокодильей кожи. Рекси помахала ему пальчиками, Бен ответил плотоядной улыбкой. Алек мрачно хмыкнул.

-Здравствуй брат, - кивнул головой Бен, - Ты сегодня неважно выглядишь. Дела замучали или что другое? Я о чем-то не знаю?

-Ни то, ни другое. Дела у нас общие, я надеюсь.. пока. Ты осведомлен о нашем проколе в слежке?

*Здорово, братан. Это я. Свободен? (англ)

** Привет. Как отдуплился сегодня ночью? О чем базар пойдет? (англ)

*** Да, неплохо было. Есть базар на пару стаканов. (англ-ам.)

**** Заметано. Ща приду. (ам.)

***** Поторопись, мой мальчик. Есть очень интересное дело на пару миллионов (ам.-англ)

****** bitch (сленг) = прибл. эй, женщина! (русск) или Девушка! (советск.)

-             Естественно, я помнится сам подписывал конракт с мистером К. на проведение следственных действий. Дик Зиппер – полный кретин. Остановиться у проститутки!!

-  А у кого можно остановиться? – задал провокационный вопрос Алек.

-    На работе – только остановиться отлить. И то желательно в карман прожожему. Га-га-га! - у Бена было хорошее настроение, чувствовалось.

Алек немного помолчал, покачиваясь в кресле, потом закурил вторую сигарету.

-У нас еще сложности, Бен. Ты помнишь старика Зиммермана?

-Еще бы! Наш дед был знаком с его отцом! А что случилось?

-Он таки уехал на Тибет познавать сущность бытия! Ты представляешь старика Зиммермана в Тибете?

Бен ошарашенно покачал головой. В это время в кабинет вошла Рекси и поставила на столик поднос с двумя чашками кофе и двумя стаканами виски, где на дне угадывалась жидкость. Алек едва заметными движениями бровей отпустил ее. Рекси вроде как незаметно кинула взгляд на Бена и вышла.

-И вдобавок я еще узнаю, что ты спишь с Рексоной. Как я должен себя ощущать после этого?

Бен поперхнулся кофе и поставил чашку на поднос:

-Алек! И ты веришь этой.., этой секретутке?!

Алек мрачно ухмыльнулся:

-Конечно. Я таки знаю, кто трахнул жену моего приятеля Кантора после новогодней вечеринке в прошлом году и кто спал с любовницей моего старого клиента Штерна… Бен, это недопустимо… по отношению к клиентам во всяком случае…

-Алек…, - начал Бен, но брат остановил его:

-Бен, наши дела и так сейчас находятся не в лучшем состоянии, а ты их укобеляешь… то есть я хотел сказать усугубляешь…!! Надо подумать о делах, черт побери!

-Я как раз хотел тебе рассказать об одном интересном эпизоде, - обрадовавшись смене темы разговора начал Бен, расстегивая папку, - Хей, смотри, по ящику тоже про эти загадочные дела талдычат!

Алек непроизвольно обернулся к телефизору. Он уже и забыл, что включал его. Диктор 26 канала, очень сексапильная блондинка рассказывала о новостях. Видимо шел заключительный блок.

-«И, наконец, о новостях науки. Согласно снимкам, полученным из космоса на территории Росии в районе города Нижний Пропил, это примерно 250 километров от города Новосибирска, уже много дней фиксируются аномальные явления, сопровождающиеся изменением параметров магнитно-гравитационных полей, световыми явлениями и изменением пространственно-временного континума. Ученые склонны считать это проявлениями аномальной зоны, расположенной в районе полигона Семихатинск.

Российские официальные круги не могут ни потвердить ни опровергнуть данные снимков…»

-Ты понял! – радостно воскликнул Бен.

Алек пожал плечами:

-Что я должен понять? Что мы фотографируем Россию? Не смеши Бен, это знает каждый негр…

-Я не знал, что ты не любишь негров!

-Я не люблю, когда меня держат за эскимоса…

Бен ухмыльнулся:

-Брат, оказывается ты расист! А как же билль о правах?

-Пошел ты…, - дернул плечами Алек, - Так что я должен был услышать или увидеть?

-Так ты уже услышал! А вот и статейка в «Нью-Йорк Информер», - с этими словами Бен бросил Алеку газету, в которой была фломастером подчеркнута какая-то статья. Бен нехотя взял газету и минут пять читал заметку, потом хмыкнул и бросил газету на стол:

-Ну и что?

-Да то что нужно! – Бен схватил газету, - Ты помнишь полковника Дриллера?

-Этого отставного ЦРУ-шника!? Конечно! Не так давно я с ним таки играл в гольф! Весьма уважаемый господин! А в лунки как закатывает!!

-Он не только в лунки хорошо закатывает, - глубокомысленно произнес Бен, - У него еще и дочь весьма-а-а….

Алек в показном ужасе всплеснул руками:

-Только не говори мне, что ты и ее… Господи, что за время, что за нравы!!

-Да ладно тебе… ты в лунки тоже закатываешь, - Бен хмыкнул и показал в сторону двери, ведущей в приемную, - Давай к делу, как ты и хотел. Так вот я при помощи дочери познакомился с ее папашкой  Джорждем Дриллером. Он, кстати, любит вискарь «Чивас Ригал», если ты не знал ранее…

Алек саркастически хмыкнул.

-Так вот сидели мы как то за светской беседой, да видно скучно стало старику и начал он мне про прошлую жизнь рассказывать… то есть про службу его бывшую. Я сначала все «да», «да», а потом как-то вслушался: чего он там про опыты с машиной времени говорит. Так вот, оказывается в ЦРУ уже лет тридцать работают над этой программой! Даже отдел суперсекретный создали, кажется «М-Фактор». И разместили все это в аномальной зоне в Небраске. Понял!?

Алек заерзал в кресле и закурил еще одну сигарету, затем попытался глотнуть виски, но стакан был пуст. Он нажал на кнопку вызова.

-А чего я должен понять? Что ЦРУ все пытается изобрести всякую хрень? Или то, что у полковника Дриллера дочь трахается с тобой?

Вошла Рекси и без слов поставила поднос с двумя стаканами виски. Бен проводил ее плотоядным взором.

-А факт весьма прост. Русские говорят: «Фак на лице!».

-Это у тебя «фак на лице».., а русские говорят «Факт налицо», понял?

-Ладно, пуская как у тебя. Ты вот статейку прочитал и телевизор послушал. Ты понял, что у русских там что-то творится?

-Господи, Бен! – опять всплеснул руками Алек, - Да у русских там каждый день что-то творится! То подлодка утонет, то дом взорвется, то еще что-нибудь!

-Ты бы насчет домов поосторожней все-таки…, - вежливо намекнул Бен, - Руины еще дымятся..

Алек украдкой перекрестился, хотя сам не знал какого он вероисповедания: то ли иудей, то ли католик, то ли лютеранин.

-Так вот, - продолжил Бен, - Полковник Дриллер поведал мне, что лет десять назад они очень хотели влезть в один суперсекретный объект на территории России и этот объект, как ни странно, находится в городе Нижнепропильск, что недалеко от Новосибирска!

-Ну и что? – уже не так уверенно сказал Алек.

-А то, что все засланные туда люди погибали по нелепому стечению обстоятельств! Причем опытные агенты! Пару-тройку лет назад там объявился какой-то ясновидящий, который мог проникать мысленно в подкорку человека и читать его мысли. Таким образом он изобличил то ли двенадцать, то ли тринадцать агентов, как наших, так и союзников. Засланные туда для ликвидации экстрасенса наши агенты погибли. К счастью и этот прорицатель получил контузию и теперь заведует молокофермой. И, наконец, сейчас засечены непонятные сигналы и получены данные каких-то аномалий, а там этих аномалий как дерьма в туалете, и опять они оттуда! Алек, пойми, мы можем стоять на пороге великого дела!

-Стоять можно долго.. пока стоит. И на каком пороге?

-А вдруг им это удалось? – Бен кивнул в сторону газеты, - Вдруг они построили машину времени? А?

-Что а? Ну и…?

-А ты представь: ты или я переношусь в август 2001 и говорю (кому надо конечно): ребята, 11 сентября две башни гавкнутся от террористов. Снимайтесь отсюда, а страховым компаниям говорю: аннулируйте под любым предлогом все договора, а? А нам комиссионные.., ну скромненько: баксов этак 10 больших-больших грандов..

-То бишь 10 миллиардов? Хе-хе, ну и кто же тебе поверит?

-Поверят! Я привезу туда видеоматериалы и газеты о теракте. Кто же не поверит?

Алек встал из-за стола и в задумчивости заходил по комнате. Предположения и предложения брата уже не смотрелись ему чем-то абсолютно безумным. Тем более, что пахло десятью большими грандами!

-Ну и как ты туда попадешь, если мы решимся на акцию?

-Это уже мое дело, Алек, - похлопал брата по плечу Бен, - У меня много знакомых в Интерполе. Визу сделаем, подгадаем какое-нибудь дельце, скажем про Березовского, и вперед. А на месте я разберусь. Русский язык я еще не забыл!

-Ну да, только насчет факов поосторожней! Мне надо подумать, Бен, мне надо подумать, - в некотором сомнении пробормотал Алек и присел за стол.

-Думай, Чапай, думай, - улыбнулся Бен, - И.. это.. коли ты сказал, что с факами надо поосторожнее и знаешь, что я трахаю Рекси, давай, для ускорения мыслительного процесса, устроим ей парное катание?! Знаешь, за много лет женщины испробовали все: капля воды, рука над сковородой, индийская методика!

-Бен! У тебя вместо головы член! – улыбнулся Алек, - А в общем предложение неплохое. Он нажал на кнопку.

Рексона, как всегда, кошачьей походкой вошла в кабинет с подносом, на котором стояло два стакана виски.

-Ты виски поставь, Рекси, - улыбнулся Алек, - Ты тут предлагала трахнуться… ну вот, мы принимаем твое предложение!

-Мы!? – Рекси была в замешательстве, - Я не поняла… мы-ы ведь с тобой..

-Рекси, не надо строить невинность. Коли ты трахаешься с нами поодиночке, то в целях экономии времени…, - Алек решительно начал расстегивать у нее платье, хотя там особо нечего было расстегивать.

-Но-о-о, - Рексона пыталась еще оставить себе шанс на отступление.

-Рекси, кончай ломаться! – повысил голос Бен, - Или сейчас, или никогда. Вообще никогда!

Вслед за легко снимающимся платьем на пол полетели другие части смешанного женско-мужского туалета.

Через час Бен и Алек одевались чрезвычайно довольные. Рексона спала на диване прикрытая пледом.

-Странно! Секс с двумя мужчинами должен был вызвать у нее более обильное потоотделение! – заметил Алек

-Да…, - кивнул Бен, застегивая брюки, - Но у русских это не вызывает особого удивления, между прочим!

-Хм.. а откуда ты это знаешь.  ?

-Я смотрю некоторые программы русского телевидения. Там много интересного! Недавно я узнал, например, что у русских появились машины с оцинкованным кузовом! Представляешь!? И название какое-то странное – «О-ДА!». А про Рексону они так прямо и говорят – никогда не подведет! Да, никогда не подведет! И вообще, мужчина считается однолюбом, если каждую женщину любит только один раз

Браться засмеялись в унисон.

 

Глава 9. Сколько водки не бери, все равно два раза бегать! (народная мудрость).

 

-Так, значит, ты говоришь Ленина видел? – слегка закосев после обильного угощения, спросил Тараскин у Петра Козлова. Они сидели друг напротив друга в одинаковой степени подпития, с тем лишь отличием, что у Тараскина на вилке был нанизан маринованый гриб опенок, а у Петьки соленый огурец. Павел просто сидел с нанизанной чем-то вилкой и глупо улыбался масляными глазами.

-Видел! – кивнул головой Петька, - Захожу я как-то с бутылочкой «Очаковского» в мавзолей и тут он как попер на меня! Морда злющая, глаза горят!

Павел хихикнул и непроизвольно икнул.

Тараскин минуту подумал, потом закусил грибом:

-Ты, эта, Петр, со мной такие речи не разводи. Я все ж при исполнении…. Ты вот талдычил, что назад к Хрущеву летал, я вот и спрашиваю про Ленина!

-Да на хрена они оба мне сдались, - с пьяной решимостью стукнул по столу кулаком Петр, не забыв проглотить рюмку, - Что один лысый террорист, что другой лысый придурок, правда придурок все же лучше.

Павел радостно захихикал и быстренько проглотил очередные 50 грамм, затем слямзил кусок колбасы.

-Так ты видал кого или нет!? – рассердился Тараскин, - Летал или как?

-Ну че пристал к человеку! – возмутился Петр, - Видал-не видал, летал-не летал. У тебя че, конкретные претензии есть? Я ПДД нарушил что ли?

-ПДД в ГиБДД проверяют, - назидательно поднял вверх палец Федя Тараскин, - А я могу проверить твое ПД на предмет ИР!

-Че-е-го-о!!??

-Твое Персональное Дело на предмет Измены Родине. Понял?

Петр как-то сник, налил себе 50 грамм и молча выпил. Потом закусил куском селедки и картошкой. Он вдруг вспомнил, что его мать рассказывала, что его дед служил в армии Деникина.

-Ну можно слетать, можно! – вдруг с отчаянной решимостью рубанул он, - Есть такая партия… тьфу, есть такая машина! Можно слетать хоть.. хоть к Дзержинскому, блин!

-Не надо.., - медленно проговорил Федя, разжевывая кусок колбасы, - Вот туда не надо. А вот к примеру на два года назад есть такая необходимость!

Петр поскреб в затылке:

-А чё у нас два года назад случилось то? Вроде ни реформ денежных, ни восстаний, ни массовых отравлений…

-Надо, Петя, надо, - проникновенно сказал Тараскин, - А зачем – не скажу. Тайна .., государственная.

-Ну и ладно, мне до фени, в общем. Для хорошего человека ничего не жалко. А конкретно, куда тебе попасть надо? Ты учти, машина переносит только во времени, но не в пространстве. Так что два года назад ты очутишься здесь, в лесу, понял?

-Ничего, пойму. А насчет времени… сейчас, к машине схожу, уточню, - с этими словами Тараскин допил свою рюмку и не очень твердой походкой вышел из дома. «Волга» стояла в тенечке у дерева, куда ее и поставил Тараскин и сейчас очень похвалил себя за предусмотрительность. Открыв машину, он вытащил из бардачка рацию и подсоединил ее к прикуривателю. Рация пискнула. Федя перевел рычажок на передачу и умеренным голосом пробормотал:

-Алло, орел, алло, орел. Ответьте ноль-семь. Как слышите, прием…

Раздался дикий треск, после чего какой-то простуженный голос в трубке произнес:

-Алло, я орел. Слышу тебя, ноль-семь. Чего надо?

-Слышь, орел горный. Уточни по картотеке когда в двухтысячном было происшествие на Трубогнутой?

Трубка трескнула:

-Ты чего ноль-семь, ноль семь на грудь принял? Охренел?

-Слушай, орел. Делай что говорю, а то Дрозд из тебя попугая сделает!

Трубка слегка треснула:

-  Ладно, выходи на связь через пять минут. Архив подниму.

-  Ладно, отбой..

Тараскин положил рацию и огляделся. Было жарковато. Хотелось искупаться. Он заметил, что Петькина жена смотрит на него с нескрываемым любопытством и почувствовал в определенном месте явное оживление.

«Хороша, стерва… Вот бы.. на сеновал..» – подумал Тараскин, а вслух сказал:

-Эй, хозяюшка! Не польешь из ведерочка?

Дуся взглянула на Тараскина насмешливыми глазами, отчего у него екнуло где-то внутри, ближе к пояснице:

-Отчего же, товарищ капитан. Можно полить.. можно и растереть…

Тараскин молча посмотрел в глаза Дуси, та с нескрываемым вызовом посмотрела на Тараскина. В это время в машине трескнула рация:

-Алло, ноль-семь, алло, ноль-семь. Ответьте орлу. Как слышите, прием…

-…твою мать, - выругался Тараскин и подошел к машине:

-Алло орел, слушаю тебя, я ноль-семь.

-Происшествие на Трубогнутой имело место в пятницу 13 сентября двухтысячного года в 11-25 по местному времени. Подсказать, кто проводил операцию?

-Открытым текстом? – усмехнулся Тараскин, проводивший ту операцию, - Да тебя за это с гнезда за хвост стащат. Яйца нести не сможешь!

-Ох какие мы остроумные! Ты о своих яйцах побеспокойся!

-Отставить засорение эфира!!! – вдруг раздался в трубке чей-то сердитый голос уровня не ниже подполковника, после чего связь прервалась.

«И Иванушка полетел» – почему-то подумал Тараскин и пошел в хату. Там стояла рабочая атмосфера.

-Я тебе гаварю, что мы можем увидеть пришествие Христа. Чисто теоретически, конечно! – расстегнув рубаху, возбужденно говорил Петр, размахивая вилкой с нанизанной на ней селедкой.

-Ага! А непорочное зачатие можно увидеть? – также возбужденно отвечал Павел, размахивая сигаретой.

-Не богохульствуй, Павел! – строго погрозил Петр, - Не поминай имя Господа всуе!

-Да никуда я не сую, - вяло отмахнулся Павел, - Я понять хочу, какая польза от твоей Перпетум Кобеле!

-Ну что, творческая дискуссия в разгаре!? – громким голосом прервал диалог Тараскин, - Так что обсуждаем? Имена, фамилии, даты, явки, пароли..?? Кто первый?

Петр с Павлом резко осеклись на полуслове и с одинаковым выражением лица посмотрели на Тараскина, который решительно подошел к столу, налил себе стопку и подцепил вилкой огурчик. После привычной процедуры Федя закурил и решительно шлепнул ладонью по столу:

-Значит так, мужики. Или вы сейчас колетесь, что у вас и где установлено и за это я вам гарантирую мою защиту или я пишу докладную соответствующего содержания и у вас здесь найдут атомную бомбу! Ну как?

Петр осторожно сглотнул слюну:

-Атомной бомбы у меня пока нет… ступень от СС-20 есть…

-Чего у тебя есть?? – Тараскин даже приподнялся со стула.

-Ну, эта, ступенька такая… Эсэсовская… в лесу нашел…

-А у нас эсэсовцы здесь разве были? – некстати вмешался Паша.

-Да иди ты!! – отмахнулся Петр и повернулся к Тараскину:

-Так о чем мы говорили то?

Федор  немного наморщился, очевидно вспоминая канву событий:

-Я повторяю: кто будет первый говорить? Чистосердечное гарантирую! Что у тебя спрятано?

Петр поерзал на стуле и покашлял в кулак:

-Где?

-В пи..е! Мать твою! Я тебя последний раз спрашиваю: что за перпетум кобеле, месторасположение, принцип работы, пароли, явки..тьфу, блин, заговорился! Короче, давай колись!

-Ладно! – отчаянно ткнул вилкой в огурец Петр, - Вижу, капитан, что на тебя можно положиться. Только давай честно: я тебе объект – ты мне гарантию, что не посадят!

-Гаррантирую, - кивнул Тараскин, - Все между нами!

-Лады.., тогда пойдем! – Петр встал из-за стола и сунул в пакет недопитую бутылку. Туда же положил несколько кусков хлеба и колбасы. Потом потряс прикорнувшего Павла:

-Эй, апостол! Просыпайся!

-А! Что? – испуганно затряс головой Павел, оторвав голову от стола, - Какой апостол?

-Мы с тобой два апостола: Петр и Павел. Не читал, конечно, Библию? Темный ты человек! Вот пойдем капитану бункер покажем. О то посодют!

-А и так посодют, я тебя предупреждал! У нас это запросто. Дадут двадцатку за расхищение имущества. И будешь изучать особенности работы двуручной пилой при крайних отрицательных температурах!

-Ну ты поговори еще у меня, Запоев! – цыкнул Тараскин, - Распространение заведомо ложных измышлений! Статья-а… не помню. Часть 1. До 5 лет лишения.

Петр подозрительно посмотрел на Павла:

-А почему Запоев? Или у тебя двойная фамилия типа Антонов-Овсеенко, Мамин-Сибиряк, Соловьев-Припой,

-Прибой, - тихо поправил Тараскин, - А еще есть Петров-Водкин. Так вот Павел в него пошел.

-Да знаю я, куда Паша пошел. Не первый раз. Ладно, Запоев-Задунайский, и ты капитан. Пойдем. Только как договорились! Дуся-а-а! Я ушел! Самовар не забудь

-Будет самовар, Петя, будет…, - Дуся неслышно вплыла в комнату, сразу заполнив ее напрасно скрываемой женственностью. Федр почувствовал озноб и вышел на улицу. Следом вышли Петр с пакетом и Паша с потухшей сигаретой.

Петр вошел в сарай и через пару минут вышел из него с пультом управления в руке, который он автоматически сунул в пакет. Петр сообразил, что в этот раз «Парабеллум» лучше не брать.

-Это чего у тебя? – не преминул заметить Тараскин.

-Да так, пульт управления от телевизора. Взял так, на всякий случай. Вдруг телевизор посмотреть захотим?

-А презервативы ты на всякий случай не захватил? – тихо осведомился Тараскин.

-Не-ет.. А зачем?

-А вдруг бабу встретим!? … Слушай, Петр. Ты лучше меня не выводи из себя. Пойдем, а то время идет.

Петр тихо вздохнул и зашагал через поле к лесу. Позади него шел Тараскин, оглядывая местность, Павел замыкал шествие, незаметно, на ходу, откупоривая бутылку с пивом, которую прихватил со стола прямо перед уходом.

Незаметная тропинка, петляющая среди выгоревшей травы на поле, сменилась сначала сочными зелеными зарослями крапивы предлеска, потом потянулась влажная низинка с зарослями лозы. В воздухе загудели комары.

-Эй, Сусанин, ты случаем не в Кострому нас ведешь?

-Не боись, капитан, доведу в лучшем виде. Я тут с закрытыми глазами хожу, каждый пенек знаю.. Ой б..ь! – с этими словами Петр споткнулся об какую-то корягу. Паша разразился хохотом:

-Блин, в прошлый раз тут же нае.улся!

Петр крякнул и пошел дальше. Перелесок сменился стволовым лесом, потом пошли смешанные заросли. Наконец показалась знакомая полянка с зарослями молодых елочек.

-Ну все, капитан, пришли, - Петр крякнул и присел на пень. Пакет он поставил рядом и закурил сигарету.

Тараскин огляделся вокруг и непроизвольно ощупал рукоятку пистолета в кобуре под плечем:

-Ну и что я должен увидеть?

Петр вместо ответа вытащил из пакета пульт управления и молча нажал на кнопку. С тихим лязгом группа елочек поехала в сторону. У Тараскина непроизвольно отвисла челюсть, а рука опять скользнула под пиджак. Елочки отъехали в сторону и остановились, открыв вход в бункер.

-  Ну что, капитан, как тебе Форд Нокс?

Тараскин , находясь еще под сильным впечатлением увиденного, почему-то покачал головой, потом выдавил из себя:

-Да, блин. Полный «Эксайт». М-да-а. Водка "Буратино"... Почувствуйте себя дровами...

Павел опять захихикал. Он рассчитывал, что сейчас они примут по 50 на каждого. Тараскин вытер лоб:

-Ну ладно, Кулибин. Валяй дальше. День пропал не зря…

Петр подошел к стальной двери и проделал ту же процедуру, что и раньше: сунул в скважину ключ и нажал на кнопку пульта. Раздался щелчок и Петр с усилием открыл стальную дверь, затем решетчатую дверь и широким жестом руки махнул во внутрь бункера:

-Заходи, гостем будешь. Паш, захвати пакет! От Парижа до Находки с водкой лучше, чем без водки! – Петр широко улыбнулся.

Тараскин с некоторой опаской шагнул вовнутрь. Петр, чуть замешкавшись, щелнул выключателем и бункер осветился синеватым светом . Паша улучил момент и отхлебнул водку из горлышка, затем украдкой отщипнул хлеб, сунул его в рот и, слегка покачнувшись, подошел к входу. Тараскин уже вошел вовнутрь и стоял около шара – капсулы перемещения.

Петр похлопал по опаленному боку:

-Вот она, машина времени, Перпетум Кобеле, - Петр тяжко вздохнул, - Пять лет непосильного труда. Слышь, капитан, я пять лет уже все равно отпахал, так что чистый я перед Родиной.

-Та-ак, - протянул Тараскин, не зная по какой статье можно в действительности квалифицировать достижения Петра Козлова, - И откуда дровишики?

-Капитан, мы так не договаривались. – тихо, но твердо сказал Петр, - Мы как договаривались? Я тебе показываю агрегат – ты мне обещаешь покровительство. Ты еще что-то про перемещение говорил. Сейчас устроим.

-Ты это серьезно? – по-настоящему удивился Тараскин (или сделал вид), - Эта штука перемещается во времени?

-Бля буду, Федор Андреевич, - вмешался Паша. Он уже заметно был под градусом, - Я сам видел! Как звезданет – и исчез!

Тараскин досадливо поморщился: Павел не должен был называть его по имени-отчеству. Это раскрывало его, как информатора. Федя побарабанил пальцами по поверхности шара:

-И ты можешь сейчас отправить меня, скажем на два года назад?

-Да хоть на двадцать два, хоть на сорок два! Тебе сколько лет, капитан?

-Тридцать … скоро.

-Во! Можно и на тридцать. Посмотришь как ты на свет появишься!

-Я тебя конкретно спрашиваю: мне нужно попасть в 13 сентября двухтысячного часов в девять. Утра.

Петр пожал плечами:

-Да хоть вечера. Только вот что, капитан. Мне за тебя, честно говоря, сидеть неохота, если с тобой что-то там случится. А ты учти, что там ты такой же человек, как и все и тебя, к примеру, машина может сбить. Так вот, будь любезен, накатай записочку, что ты, дескать, по доброй воле соглашаешься участвовать в испытаниях нового аппарата под кодовым названием «Движение М». Дата, подпись.

Тараскин с минуту подумал. В конце концов он сам напросился в этот бункер и было бы глупо не разобраться во всем на месте.

-Давай бумагу, Козлов. Напишу, как договаривались.

Федя, чуть задумавшись, начеркал на листе бумаги:

«Я, капитан Тараскин Ф.А., служебное удостоверение №12332К, настоящим подтверждаю, что в рамках данных мне поручений по служебной линии, добровольно принимаю участие в эксперименте под названием «Движением М», проводимым Козловым П.П., жителем деревни Старые Утюги, в бункере в прилегающем к деревне лесу»

-Ну-у, устраивает?

Петр бегло прочитал бумагу и, сложив ее в четыре части, сунул в карман:

-Годится, капитан. Теперь слушай краткую инструкцию. Ты будешь в этом шаре. Момент перенесения ты не заметишь – вроде как потеряешь сознание. Там ты очутишься в том же месте в … Погоди! Ты же очутишься в бункере! Он уже был тогда. Во блин! Значит так. На вот тебе ключи и пульт. Вот этот ключ отпирает решетчатую дверь. Вот этот, длинный, внешнюю дверь, но одновременно нужно нажать вот эту кнопку на пульте… Та-ак. Свет вот здесь включается. Когда там будешь, не забудь дверцу снаружи закрыть. Ключ сунешь, кнопку нажмешь. Свет не забудь потушить!

Тарасикн молча выслушал наставления с легкой усмешкой, потом кашлянул:

-А назад то как возвращаться, Кулибин?

-Ох, забыл, ядрена корень. Вот, видишь, возле сидения кнопка. Написано «Возврат». Садишься, нажимаешь, возвращаешься. Все.

-А если здесь не сработает?

-Не боись, сработает. Три степени защиты! Испробовано три раза – без осечек!

Тараскин еще раз заглянул внутрь капсулы, потом посмотрел на Петра:

-Ладно, Козлов. Чекисты проходили и не через такое. Главное чистые руки и холодная голова.

-Вот это ты правильно! Давай на дорожку! Паша, наливай!

Павел с готовностью налил в стакан на глазок и протянул Тараскину:

-Давай, капитан, на дорожку. Не бойся, все будет нормалек. Ты только не заблудись.

Федя с минутной задержкой взял стакан и натренированным движением махнул его вовнутрь. Крякнув, он взял протянутый Пашей хлеб и полез внутрь капсулы.

-Все капитан, садись и расслабляйся, - Петр закрыл люк и начал включать вспомогательные приборы. Замигали контрольные лампочки, засветился монитор компьютера. Паша на всякий случай взял бутылку с остатками водки в руку. Петр ввел в компьютер данные по дате прибытия и задал хронометраж отправления. Через иллюминатор показал Тараскину две минуты на часах и махнул Паше:

-Давай, на выход! Здесь опасно. Водку захвати!

Паша с готовностью прихватил бутылку и пакет с закуской и торопливо шмыгнул на выход. Петр неспешно прошел вслед за ним и на всякий случай прикрыл дверь. У пенька они разлили остатки водки и присели на колодину. Петр посмотрел на часы.

-Пять, четыре, три, два, один, пуск! – сказал он.

Земля слегка завибрировала, появился слабый гул, потом из бункера возник светящийся шар и с легким гулом начал движение в сторону поля с заметным ускорением. Через несколько секунд он исчез.

-Все, улетел капитан, - спокойно произнес Петр, - Давай, Паш, выпьем за удачу! –потом добавил, -Все великие люди мало жили. Вот и мне что-то нездоровится.

После привычной процедуры Петр закурил и с задумчивым выражением лица посмотрел в сторону поля.

-Слышь, Паш. А ты не помнишь, сказал ли я капитану, что когда он туда прибудет, то его тачки там не будет?

Павел с кряхтением почесал затылок и пожал плечами.

-Пойдем за водкой что ли еще сходим? – предложил он.

 

Глава 10. - Доктор, я жить буду? - А смысл ?

Тараскин очнулся в полной темноте. Тело слегка ныло, как после упражнений в спортзале, но это быстро проходило. Минуты две Федор просидел неподвижно, пытаясь по внешним признакам определить, где он находится: «ТАМ» или «ЗДЕСЬ».

«А может электричество вышибло» - мелькнула у него мысль, но внутренний голос настойчиво говорил, что он все-таки в 2000 году. Федор нажал на выключатель и капсула озарилась мягким неоновым светом. Через иллюминатор был виден бункер изнутри и Федор опытным взглядом чекиста оценил, что обстановка внутри бункера отличается от той, что он видел. В частности не было видно холодильника.

-И Иванушка поскакал…, - произнес Тараскин запомнившуюся фразу, но теперь вслух.

Федор открыл люк, вышел из капсулы и включил внутренний свет в бункере. Помня наставления Петра, Тараскин выключил свет в капсуле, потом вытащил ключи из кармана и легко открыл внутреннюю решетчатую дверь. Потом вставил в замочную скважину стальной двери длинный ключ и нажал на кнопку на пульте ДУ. Раздался щелчок и Тараскин плечом открыл дверь. Прямо перед ним стояла стена молодых елочек.

-Еж твою в корень! – выругался Федор, - А про елки он мне ничего не сказал. На что нажимать то?

Немного подумав, он решил не пробовать кнопки пульта, поскольку это могло, по случайности, привести к включению непредвиденных режимов. Чертыхнувшись, Федор закрыл внешнюю дверь, прикрыл лицо рукавом и полез сквозь чащобу. Где-то за елками послышался шум взлетающих птиц и через минуту Тараскин обессилено вывалился из частокола.

На поляне перед бункером у пенечка лежала недоеденная буханка хлеба и пустая бутылка из-под водки.

-Пьянствуют, сволочи, - буркнул Федор, не зная точно, кому он адресует слова. Потом отряхнул иголки, проверил наличие пистолета в плечевой кобуре и зашагал по едва заметной среди травы тропинке. Утреннее солнце еще не припекало, поэтому идти было легко.

-Я к тебе прилетаю, Беловежская Пуща, - неожиданно для себя запел тихим голосом Федор и не заметил, как вышел на поле. Вдалеке была видна деревня.

Сюрприз поджидал Федора, когда он подошел к тому месту, где он оставил машину. Ее не было!

-Что за е.. твою м..ь! – непроизвольно воскликнул он, несколько раз поглядев по сторонам, - Кто!!? Кто тачку увел, блин?

Поскольку никто не отвечал, Федор рванулся к ближайшему дому, вспомнив, что ближайшим как раз был дом Петра Козлова. Но на двери дома висел замок. Федор в недоумении нащупал в кармане пачку сигарет

-Так ведь когда мы уходили, она хотела самовар ставить, - пробормотал Тараскин, потом хлопнул себя по лбу, - Еж твою двадцать! Это ж тогда она дома была. А сейчас где?

Вопрос был чисто риторический и Федор, затянувшись несколько раз сигаретой, рассмеялся:

-Вот РОСНО попало!

Однако, взглянув на часы, он смеяться перестал. На них было 9-25. До взрыва на Трубогнутой улице оставалось ровно два часа, а до Нижнего Пропила было почти сотня километров, правда без гака.

Федор бросил сигарету и быстрым шагом пошел к дороге. По мере продвижения он непроизвольно перешел на бег трусцой. Выбегая на проселок, он увидел деда Ермолая, сидевшего на лавочке и подозрительно глядевшего на него.

«Вот, блин, дедуля хренов! Ведь точно меня видел! Запомнил, однако, кочерыжка вяленая!» – подумал Федор на ходу и побежал дальше до асфальтированной дороги. Пригодилась физподготовка, которую Федя всегда очень любил. Это иногда позволяло говорить жене, что задержался на работе.

Первая машина, которую он пытался остановить была «Волга» ГАЗ-21 белого цвета. Федор отчаянно замахал руками. «Волга» слегка вильнула влево и почти не сбавляя скорости проехала мимо. Федор успел рассмотреть, что за рулем сидит какой-то полудед в белой кепке. Это был классический «прикид» отставного полковника бронетанковых войск.

-Падла, - тихо сплюнул Федор, - Полкан хренов!

Следующая машина показалась только через пять минут. Издалека движущееся транспортное средство походило на грузовик неизвестной марки, взятой где-то на задворках бывшей «Сельхозтехники» для киносъемок. Вблизи это оказалось еще хуже – совершенно раздолбанный грузовик  ГАЗ-51 – ветеран покорения целинных земель. Федор отчаянно замахал руками. Грузовик, постанывая всеми рессорами, или что у него оставалось вместо них оставалось, притормозил. Федор заметил, что номерные знаки, как класс, отсутствуют. На борту виднелась почти стертая надпись 55-66 НУИ. Сбоку наискосок можно было прочитать «В Закрома Родины!»

-Тебе чего? – хрипло поинтересовалась небритая  личность за рулем. В уголке губ у личности виднелась потухшая папироса, о которой тот изредка вспоминал судорожным движением рта.

-Мне в Нижний Пропил, - деловито ответил Федор, - Довезешь?

-Пузырь!- последовал немедленный ответ. Папироса слегка задымилась.

-Тебе нельзя же, ты за рулем! – попробовал отвертеться Федор, пока не желая прибегать к последнему аргументу – красной корочке в кармане пиджака.

-А я за рулем не пью, - хрипло рассмеялась личность, - Я сначала выпью, а потом уж за руль сажусь!

Деловой.., - вынужден был согласиться Федор, - Мда-а.., курить вредно, пить противно, а умирать здоровым жалко. И вообще - чем больше выпьет комсомолец - тем меньше выпьет хулиган! Согласен?

-Ну ты даешь, Спиноза, - просипела личность, - Могешь! Меня Лехой зовут, а тебя?

-Меня Федором. Ладно, Леха, давай поехали, а то меня время поджимает!

-Не боись, Федя. Агрегат справный, - Леха со скрежетом включил передачу, - Какая крыша не любит быстрой езды!? Бабу с возу! Кобылу - в позу!

-Это ты к чему? – не понял Федор, закуривая сигарету.

-Да так, за жизнь, - ухмыльнулся Леха, надавливая на газ, - И дорога-а-я не узна-а-ет. Какой танкиста был конец!

Машина взревела всеми остатками мотора и покатила по направлению к Нижнему Пропилу. Солнце начинало ощутимо пригревать и Федор вспомнил, что взрыв произошел как раз тогда, когда солнце стало заволакивать редкими тучками.

-Как бы дождя не было, - в задумчивости проговорил Тараскин.

-Чего, чего?? – не понял водила, слегка наклоняясь головой к капитану.

-Ничего! – отмахнулся Тараскин, - Ты чего без номеров то!?

-А ну хрена они мне? – весело улыбнулся Леха, - Я езжу только от колхоза к колхозу. То корма, до навоз, то кирпич. В город не езжу. А эта машина еще лет пять назад списанная. Ее нет в природе!

-А гаишники как же?

Леха засмеялся:

-Да где ты их здесь найдешь то, гайцев этих. Это они в городе палочками своими машут и деньги сшибают, а здесь чего взять? Ни одного не видел. Ну остановят, так я им ключи отдам – и пускай му..хаются сами с ней.

«Железнова на тебя нет» – с долей угрюмости подумал Тараскин, кивая и посматривая на часы. Было уже пятнадцать минут одиннадцатого. У Феди в груди зародилось какое-то нехорошее чувство, подсказывающее, что он не успеет. Шестые чувства редко обманывают. При подъезде к мосту через реку Пропилку еще издали было видно скопление машин.

-Что за е. твою м..! – выругался Леха. Федор солидарно кивнул. Подъехав поближе, они увидели, что прямо посередине моста стоит грузовик, у которого как-то странно торчали задние колеса. Вокруг суетилась группа людей, причем чувствовалось, что они используют непарламентские выражения при обсуждении проблемы. 

Леха подошел к ним и активно вступил в обсуждении, при этом Федя с тоской понимал, что время катастрофически уходит. Он вышел из кабины и оперся на крыло. Подошел Леха и в сердцах сплюнул на землю:

-Б..! Ну по закону подлости! У этого му..звона полуось выскочила! Прямо на мосту. Подальше проехать не мог, мать его! Это минут на сорок, Федь. Чего делать то?

-У меня времени нет! – тоже сплюнул Федя, - Вот тебе тридцатка, Леш, все честно. Пойду договорюсь с кем-нибудь по ту сторону. Может поедет кто?

-Иди, иди, - махнул Леха, - Кто ж тебе туда-сюда гонять будет? Если только сотки полторы отвалишь… Э-эх, как говориться, не пойман - не кайф!

Он махнул рукой, залез в кабину и, лихо развернувшись, покатил обратно в родной колхоз. Тараскин перешел на противоположную половину моста, рефлекторно поглядывая на часы. Солнце поднималось все выше, время соответственно оставалось все меньше.

Тараскин прошел мимо «Волги» ГАЗ-21 с отставным полковником в белой кепке за рулем и негромко, но чтобы было слышно, бросил ему на ходу:

-Падла полковничья!

Белая кепка судорожно задвигала челюстью, одновременно пытаясь привычно открыть рот, чтобы наорать на подчиненных, но хватило только нажать на класкон. В знак солидарности загудело еще несколько машин. Тараскин в это время подошел к красно-ржавой «копейке» с той стороны моста. За рулем сидел красномордый мужик неопределенных лет в красной майке с надписью «Спартак».

-Здорово, приятель, - изобразив улыбку поздоровался Федя, - Давно стоим?

Парень медленно перевел взгляд с моста на Тараскина и лениво шевельнул губами:

-Н-ну?

-А как насчет повернуть назад и прокатиться до Нижнего?

Парень минуты полторы осмысливал сказанное, потом опять шевельнул губами:

-С какого перепоя?

-Сотня. А тут еще неизвестно сколько проторчишь….

-А я не тороплюсь… Торопиться плохо.

-А если полторы сотни и поторопимся? Срочное дело, дружище…

Красная майка в задумчивости почесала затылок, потом руку выше локтя:

-Две сотни. Сотню сразу. Сотню в конце…

Тараскин молча вытащил из кармашка удостоверение и сунул его в лицо носителя красной майки:

-Ну вот, что, дружище…Конец наступил несколько раньше, чем ты думал. Я беру твою машину, причем бесплатно. Жлобов я почему то не люблю… Ты сам вылезешь или помочь?

-Но-о-о -, попробовал протестовать жлоб в красной майке, - На каком основании? Я имею друзей в вашем ведомстве!!

-Не надо иметь друзей - с друзьями надо дружить, - назидательно произнес Федор, - Ты со мной или здесь подождешь?

-К-конечно с вами…товарищ..э-э-э….

-Майор, - небрежно бросил через плечо Тараскин, посчитав, что так будет убедительнее.

-Товарищ майор, - кивнула красная майка, - С вами, с вами!

-Горючки много? Как зовут? – строго спросил Федя, заводя машину. При этом раздался визг изношенного подшипника водяной помпы. Федя поморщился.

-Э-э-э, полбака есть…, зовут Сергеем. Сергей Иванович!

-Меня Федором Андреевичем, - как бы нехотя произнес Тараскин, разворачивая машину и с ходу бросая ее в разгон.

-Поосторожнее бы, товарищ майор! – жалостливо попросил Сергей Иванович.

-Что? – поднял бровь Тараскин, - Не понял!

-Все нормально, все окей, - съежился на сидении Сергей Иванович и до самого города не произнес ни слова, лишь тихо постанывал в те моменты, когда Тараскин вдавливал педаль газа до упора и шел на обгон. При этом «копейка» солидарно стонала вместе с хозяином и плевалась беловатым дымом, но все-таки ехала. До города оставалось уже километров десять и Федор, поглядев на часы, понял, что в лучшем случае он успеет только в Управление к дежурному, чтобы воспользоваться рацией. В это время справа из-за кустов проворно выбежал человек в милицейской форме и отчаянно замахал полосатой палкой.

-Вот б..! Что вам неймется, козлам!? – рыкнул Тараскин и прибавил скорость. Продавец полосатых палочек отчаянно засвистел в свисток, потом видя, что машина не собирается останавливаться, возбужденно воспользовался рацией.

-Сейчас на въезде тормознут, - простонал Федор, - Ты не боись, я тебя в обиду не дам. Время только, падлы, отберут. И так в обрез!

На въезде в город поперек дороги стоял «УАЗ» в канареечной окраске и два милиционера с АКМ наперевес. Чуть в стороне стоял еще один с полосатой палочкой, точно такой же, как и у первого. Федор нажал на тормоз и «копейка» с визгом остановилась метрах в десяти от заслона.

Милиционеры взяли автоматы наизготовку, а полосатопалочник подошел поближе, демонстративно расстегивая кобуру и вглядываясь в кабину:

-Попрошу всех выйти из машины. Медленно и осторожно!

-Выходи, - кивнул Тараскин Сергею Ивановичу, - Пальнуть могут. И иногда даже попадают.

С этими словами он спокойно открыл дверь и вышел, держа руки на весу. Сергей проделал то же самое, только с другой стороны.

-Эй, кто старший? – небрежно крикнул Федор, - Подойди ко мне, посмотри документы. Вот здесь в кармане!

Гаишник с полосатой палочкой в нерешительности посмотрел назад. Видно, что он был не вполне уверен, кто в данной ситуации на посту старший.

-Ну, я…, - неуверенно протянул гаишник, - Лейтенат я.. старшой.

-Ну, старшой, давай быстрее. У меня время в обрез! В управление надо!

Старлей, еще с недоверием на лице, но уже с явным ожиданием подвоха протянул руку к нагрудному карману и вытащил удостоверение. Прочитав содержимое, он слегка вытянулся и протянул корочку обратно:

-Прошу прощения, товарищ капитан, но мне сообщили по рации, что-о..

-Быстро дорогу мне, старлей, быстро! – Федор уже садился за руль, - Этот со мной! – он небрежно кивнул на Сергея Ивановича. Тот поспешно нырнул в машину. УАЗик со стоном отъехал в сторону и Тараскин вдавил педаль в пол. Сергей тяжко вздохнул. На часах уже было без пяти одиннадцать.

«Не успею, блин!» – тоскливо подумал Федя, бросая машину из одного виража в другой. Нижний Пропил, не привыкший к гангстерским разборкам и правительственным кортежам в этот день мог воочию пронаблюдать, что наши водители не уступают американским, а если принять во внимание техническую оснастку, то Голливуд тут просто отдыхал со своими «Кадиллаками».

-Две вещи ненавижу - расизм и негров!– не зная почему брякнул Федя на ходу соображая, куда же лучше ехать: на Трубогнутую улицу к дому Фиди, где через тринадцать минут прогремит взрыв или в Управление. На следующем перекрестке надо было сворачивать или налево или направо.

-Эй, Сергей Иваныч, куда сворачивать, направо или налево? – крикнул он.

-А?! Что!? Да иди ты, каскадер хренов, - буркнул Сергей, решив, очевидно, что своей машины в первозданном виде он уже не получит.

-Значит на Трубогнутую.., - кивнул Федя, справедливо решив, что в Управлении придется долго объяснять, что нужно сделать, тем более, что сам он в это время уже был в засаде на сопке недалеко от дома Фиди.

Возможно, что Федор мог бы успеть к месту происшествия, но искривление пространства просто так не проходит, а тем более в России, где пространство было искривлено аж с 1917 года. На очередном вираже послышался негромкий хлопок и Федор почувствовал, как руль затрясся в руках. Только отточенное мастерство Тараскина помещало машине сбить двух алкашей с бутылкой водки в руке одного из них и направить машину в штакетник забора.

-Eсли человек по-настоящему хочет жить, то медицина бессильна, - вздохнул Федя, вылезая из машины. Он уже понял, что не судьба, - Эй, Сергей Иваныч! Вылезай, посмотри, через две минуты вон там будет взрыв!

-Да иди ты, капитан-майор, - хмуро буркнул Сергей, но из машины вышел, посмотрел на лопнувшее колесо и на поваленый забор. То, что машина не пострадала, вернуло ему приличное настроение и в это время земля дрогула под ногами и за поворотом дороги в воздух поднялся столб земли, потом по ушам привычно ударило «Бу-бумм!»

-Все, Сережа, место клизмы изменить нельзя, - вздохнул Тараскин, - Давай менять колесо…

-Ну ты …. Ну ты даешь.., - протянул Сергей, - Копперфильд, ядрена вошь!

 

ЧАСТЬ 2. Проблемы транспортировки жидкостей в сосудах с переменной структурой плотности

(Как носить воду в решете – народн.вариант)

ГЛАВА 11. Народ не роскошь - а средство обогащения.

                              Правительство.

-Эй, вставайте, апостолы хреновы! – услышал голос Петр и почувствовал, что кто-то трясет его за ногу. Петр с трудом разлепил глаза. Перед ним, на уровне нижних веток ближайшего дерева, в котором угадывалось что-то хвойное, стоял капитан Тараскин.

С первого взгляда было видно, что капитан чем-то недоволен, поскольку он хмурился и курил сигарету, при этом щурясь смотрел на тучки, плывущие по небу. Со второго взгляда было видно, что Тараскин не прочь опрокинуть стаканчик.

-Ну что, капитан, с возвращением, - буркнул Петр и с легкой злостью толкнул все еще спящего Бодунова, - Как там, в двухтысячном? В Багдаде все спокойно?

-В Багдаде не знаю, не бывал. Может там собака – друг человека. А у нас управдом – друг человека, - вздохнул Федя – И вообще, причем здесь Багдад, когда кругом бардак!

-Значит как в рекламе: «Раньше мои волосы были сухими и безжизненными,а теперь они сырые и шевелятся». Не вышло?

-Вышло, да не оттуда, - недобро ухмыльнулся Федор, - Накладка вышла. И обратно не вошла.

Петр пару минут соображал, потом еще злее толкнул Павла Бодунова:

-Эй, ты встанешь или нет. Капитан прилетел. Давай по сто грамм и пойдем. А то Дуська беспокоиться будет.

При упоминании про сто грамм Пашка оторвал голову от земли и точным движением вытащил из пакета бутылку водки, наполовину наполненной или наполовину пустой, смотря как посмотреть. Потом уже в сидячем положении на глаз плеснул с стакан. Федор в задумчивости проглотил налитое и многозначительно крякнул:

-Мда-а-а, блин…..

Петр еще раз посмотрел на Федора и молча выпил свои 83,3 грамма водки, занюхав рукавом. Павел  быстро долил остатки в стакан и мгновенно проглотил, затем понял, что ему тоже надо что-то сказать.

-Федор Андреич, вы чегой то расстроены никак?

-Никак, - хмуро ответил Тараскин, - И не так. Вы почему мне про тачку ничего не сказали!?

-Про к-какую тачку?? – почти натурально изумился Павел, нащупывая в пакете последний огурец.

-Про мою, - раздраженно бросил Федор, - Про «Волгу» ГАЗ-24 госномер 00-07. У твоего дома стояла, между прочим, Петр Петрович!

-Так она и щас там стоит… наверное, - пожал плечами Петр, - У нас не воруют…, по крайней мере машины. Умельцев нет.. и дураков тоже. С такими номерами.. знамо дело кто ездит!

-А-а-а я там ее… не нашел, - растерянно проговорил Тараскин, уже начиная понимать, почему он ее не нашел, - Тьфу, блин! Правильно говорят: Семь раз отпей - один раз отлей!

-Ну-у-у, уловил, - улыбнулся Петр, отряхивая с брюк землю, - Соображать надо! Это тебе не шпионов ловить! Ладно, пойдем, капитан. Дуська заждалась, поди!

-Погоди ка! Так ни хрена ж не вышло! Давай по новой заряжай! На пораньше времени! Тогда успею!

-Нельзя, капитан, никак нельзя теперь! Двойное искривление пространства! Сворачивание корреляционного поля!

-Я вот сейчас тебе сверну кое-что набок, тогда и поле и лесоповал будет! – Тараскин внезапно почувствовал, что теряет контроль за собой, - Ты подоходчивей можешь объяснить?

Пашка при этом глупо хихикнул и захрустел огурцом. Петр засмолил сигарету и с сожалением посмотрел на Тараскина с видом учителя, объясняющего двоечнику правила умножения:

-Ну вот смотри. Ты в том времени уже побывал, так?

-Так! – Тараскин согласно кивнул.

-Там ты был в 9 утра, так?

-Ну так, так, кончай увертюру, давай основное! – Тарасикн опять начал выходить из себя.

-Ну вот, - Петр махнул в воздухе пальцами с сигаретой, - Ты уже там есть в том дне двухтысячного… и капсула там есть! Теперича ты снова туда летишь, но уже, скажем, на восемь утра. Так?

-Та-ак!!! – взревел Тараскин, - Еще раз «такнешь», и я за себя не ручаюсь!

Пашка захихикал еще глупее, но обнаружил в пакете еще один огурец и замолчал.

-Ну вот, - спокойно продолжил Петр, - Ты во второй раз прилетаешь туда, далее по обстановке…, но через час туда ты опять прилетаешь!!! И вас там двое муд… мужиков, которые не знают чего делать! А вдруг там ты, который в восемь, споткнется и вывихнет ногу. Тогда ты, тот, который в восемь, не сможет попасть в город и может встретить тебя, который в девять! И как вы друг с дружкой разберетесь? А капсула то одна! Вы как, вдвоем сюда вертаться будете? Так если вы оба вернетесь, то значит один из вас не смог бы сейчас вернуться сюда и не смог бы полететь обратно туда на восемь часов… Я доходчиво??

Тараскин тупо смотрел на елку, тоскливо просчитывая варианты. В теории вероятностей он был не силен.

-Ни хрена, - буркнул он, - Водки нет?.. А то не понять ничего…

-Нет, - вздохнул Паша, - Уже нет… Но-о-о в деревне есть!!

-Да помолчи ты! – досадливо махнул рукой Петр, - В общем так, капитан. Проще тебе скажу: если ты второй раз туда слетаешь, то обратно не вернешься. А ты ведь и так там уже есть … в двух экземплярах! Пойдем ка лучше назад. Примем граммульку, поговорим. Может чего и надумаем получше. Чего в лесу стоять. Комары тут. Птицы срут, понимаешь… Пошли что ли?

-Угу, - кивнул Тараскин, - Только контору свою закрой. На вот пульт и ключи….

Петр закрыл железную дверь бункера и нажал на пульт управления. Елочки с тихим шелестом встали на место. Петр еще походил, поправил травку и махнул рукой:

-Пойдем, капитан. Ничего. В жизни оно и не такое…Хочешь анекдот про вашу контору?

-А не боишься? – ухмыльнулся Тараскин. 

-Не… это про бывшие дела. Ну вот «У полковника КГБ спрашивают, кем занимается его организация - Хм, мы занимаемся людьми, которые недовольны Советской властью, - отвечает кэгэбешник.- А разве есть такие, которые довольны? - Есть, но ими занимается ОБХСС!» Ха-ха-ха!

Тараскин ответил вежливым смехом с несколько натянутым окончанием, в котором опытный человек мог бы уловить намек на то, что анекдот будет иметь продолжение, но в другом месте.

Впереди обозначилось колхозное поле и через шестнадцать минут они уже подходили к дому Петра в том же порядке, что и уходили от него несколько часов назад: впереди Петр Козлов с решимостью на лице, в середине Федор Тараскин с выражением усталой озабоченности, замыкал шествие Павел Бодунов с глупой ухмылкой, очень похожей на Балбеса из «Операции Ы». Место Шурика или скорее бабки-сторожа видимо падало на Дусю, которая стояла на крыльце и при появлении всей процессии с видимым облегчением взмахнула руками:

-Господи! Я уж заждалася вся. Не знала, что и делать. Битых часов пять пропадали. Ну где ж там шататься то. Не по грибы ведь пошли!

-Дуся, не егози, - поморщился Петр, - Лучше сгоноши чего-нибудь побыстрее. А то проголодались…

Дуся опять всплеснула руками и исчезла в дверном проеме. Петр затянулся сигаретой, а Паша незаметно проскользнул в дверь следом за Дусей, явно рассчитывая, что в хате он найдет водку.

-Ну что, капитан… Что скажешь после всего?

Тараскин, присевший на лавочку, пожал плечами, щурясь от дымка сигареты. Он сам до конца не понимал, что же в конце концов ему удалось выяснить и как это можно доложить Дроздову. С одной стороны он вроде как сам был участником невероятных событий, с другой стороны он понимал, что доклад Дроздову по существу вопроса вызовет у того в лучшем случае улыбку, а при плохом настроении и неуставные выражения.

-Ну, предположим я тебе поверил, Петр Козлов. Создал ты некий аппарат, способный перемещаться во времени. Но доказать я это не могу!

-А ты и не доказывай! – пожал плечами Петр, - Кому надо и так поверит!

-В нашей конторе никому не верят! – многозначительно поднял вверх палец Тараскин, - У нас требуют доказательств. А я ничего доказать не могу, хотя, честно говоря, ты вызываешь доверие… И тачка вон стоит на месте. В общем, не обижайся, Петр, но тебе придется поехать со мной…

-Чего-о-о!!?? – привстал Петр, - Мы так, капитан, не договаривались! Мы договаривались, что я тебе аппарат покажу, а ты меня под крышу возьмешь! А ты вона как повернул! Не по понятиям это, нечестно! И какого хрена мне в городе делать? У меня хозяйство вон какое, жена…. Нет, начальник. Давай все по уговору!

-Петь, - проникновенно проговорил Федя, - Ты ведь понимаешь, что я должен представить отчет по поездке начальству?

-Ну-у-у…

-А в отчете я должен хотя бы правдоподобно изложить свои действия в соответствии с полученным заданием…

-Ну-у-у….

-Ну-у.. И что я напишу? Пил водку с объектом расследования? Ходил в лес и нечего там не увидел? Да меня же твой дружок и заложит… Вернее уже заложил!

Петр с минуту осмысливал сказанное, потом его физиономия приобрела свинцовый оттенок:

-Ну Паша… убью! Ну и сволочара! А еще корешковали!

В это время на крыльцо вышел Паша. По его глазам было видно, что он водку нашел.

-Ребята! А чего вы здесь сидите? Ведь хотели перекусить!

Петр поглядел на него взглядом, от которого могла загореться сухая трава:

-Знаешь Паш, В тебе есть только одна хорошая черта: которая делит ж..у пополам. Но это ненадолго. У меня хороший клей есть.

Паша поперхнулся и с растерянным выражением лица повернулся к Тараскину:

-Федор Андреич, чего это он? Перепил что ли … или недопил? Чего я ему сделал?

Тараскин был в лучшем положении, нежели все остальные, поскольку никому ничего объяснять он был не должен. Поэтому он весьма вальяжно закурил сигарету и весьма мягким голосом проговорил:

-Знаешь, Паша. Ваши внутренние дела меня мало касаются. Может ты его заложил. Может он, может я, а может и Дуся невзначай…А может у тебя воспаление мочевого пузыря. Я человек государственный, потому мне разбираться тут…. Тьфу, - Федя с удовольствием сплюнул в сторону ближайшей мусорной кучи.., - А вот Петр поедет со мной!

-Это чтой-то деется! – закричала Дуся – Это почему ехать – так Петр!? А насчет дровишек на зиму? Кто нарубил? Ерофей что ль? Так он не сегодня-завтра помрет, царство ему… И чего я с двумя дитями?

-Да ладно тебе! Никто не помрет…. В ближайшее время. А насчет двух детей вопрос уже решен!  Государство….

-Естественно, - заметил Петр, прерывая глубоко проникновенную речь Тараскина, - Решен мною. Причем уже давно. И чего ты решать за меня захотел?

Тараскин махнул рукой и направился к машине. «Волга» стояла на том же месте, судя по следам. Двигатель, снабженный электроникой «Бош» завелся с пол-оборота и тихо заурчал, даже без привычного для «Волги» фырканья выхлопной трубы.

-Петр, я жду…. Поехали. В дороге все обговорим, - Федя хмыкнул, - Как говорится «С поцелуями торопиться не будем, - сказал принц, слезая со спящей красавицы...».

-Это вы к чему, капитан? – озадаченно спросил Петр, в то время, как Дуся со всхлипами собирала ему продукты в дорогу.

-Да так, всгрустнулось как-то, - буркнул Федя, - Поехали Петь, а то меня начальство сожрет и еще потребует водки на закуску. Дрозд иногда зверствует…певчая птица….

-А назад как? – обиженно спросил Петр, - Я за свой счет не обязан!

-Не боись… пришлем такси.. до Дубровки, - буркнул Федя и сел за руль, - Давай, Петр… раньше сядешь, раньше выйдешь!

Петр принял у плачущей Дуси пакет с продуктами и ласково потрепал ее по волосам:

-Не боись, меня еще и не такие беседы приглашали. Как видишь жив пока. А уж с капитанами я, - Петр небрежно махнул рукой, - Вощем в случае чего – считайте меня коммунистом! Или анти…, в зависимости от политической ситуации…

Петр незаметно показал кулак Павлу, застывшему в безмолвной позе, похожей на сцену из «Ревизора», и с песней «Я в весеннем лесу пил из горла «Хирсу» сел на переднее сиденье «Волги». Федор, как всегда, с визгом колес стартанул с места и машина резво прошла главную и единственную дорогу в деревне, угадываемую по очень заметным колеям от тракторов.

-Ты бы потише, капитан, - заметил Петр, стараясь прикурить, - У нас тут из-под земли всякие хреновины растут. На прошлой неделе Васька на Запоре на арматурный стержень наскочил. Хорошо что не через ж..у вышло. Рядом.

-У меня машина особенная, - криво усмехнулся Петр, - Бронированная.

-Ну-ну, - кивнул Петр, - Только против брони гранатомет есть. Или танк, на крайний случай.

В этот момент «Волга» как раз с проселочной дороги лихо вылетела на асфальтированную и чуть не повстречалась с комбайном «Нива», который шел посередине дороги.

-Я ж говорю, - усмехнулся Петр, - Танк всегда могет вынырнуть.

Федор скрипнул зубами и придавил педаль газа. «Волга», словно очнувшись ото сна, резво понеслась вперед. Замелькали километровые столбы, где они еще сохранились, а названия деревень можно было запомнить только, если заранее готовиться к прочтению.

-Ну поосторожней, капитан, - опять пробурчал Петр, - На свои похороны всегда успеешь!

Будто услышав последнюю просьбу, Федор внезапно сбросил газ, а потом и вовсе нажал на тормоз. «Волга», оставляя пыльные клубы, остановилась впереди какого-то замузганного грузовичка, типа полуторки, который уперся капотом в придорожную березу, причем было видно, что встреча была бурной. Петр успел заметить, что на борту этого раритета еще была видна надпись «В закрома Родины!».

Федор заглушил мотор и вылез из машины. Подойдя к грузовику, он увидел на борту знакомый полустертый номер 55-66 НУИ.

«Леха, - вспомнил имя водителя Тараскин, - Все закрома Родины никак не найдет…».

Впрыгнув на подножку грузовика, Тараскин увидел, что под влиянием удара о дерево, сидение грузовичка смесилось с места и прижало Леху к рулю. Тот сидел, закинув руки на руль и закрыв глаза. В кабине ощущался запашок перегара.

-Эй, водила! – негромко позвал Тараскин, - Леха!

Водитель повернул голову набок и открыл один глаз. Потом громко икнул.

-Сдавило грудь? – спросил Тараскин.

-Не продохнуть! – прохрипел Леха, сделав при этом какое-то непроизвольное движение ногой. Из-под сиденья выкатилась пустая водочная бутылка.

-Есть средство посильнее! – Тараскин достал из пиджака упаковку жвачки «Аэроволны» и бросил ее на колени Леши, - Сам вылезешь или помощь позвать?

Леха помотал головой:

-Сейчас отойду маненько и вырулю. Спасибо, начальник. А я тебя знаю!

-Знаешь, знаешь, - буркнул Тараскин и легким движением впрыгнул на свое водительское сидение. «Волга» взревела и поднимая фонтаны пыли рванула в сторону города. Федор нахмурил лоб, представляя встречу с Дроздовым. Тому уже наверняка доложили об участии Тараскина в перестрелке с бандюками, а еще придется объяснять, почему он вместо встречи с Егором Буховым, привез в управление Петра Козлова, причем с самыми, на первый (Дроздова) взгляд, бредовыми идеями.

Федор еще раз крякнул с досады и вдавил педаль газа. «Волга» откликнулась всеми лошадиными силами, которые в ней были. 60 километров пролетели совершенно незаметно и если бы не подъезд родной конторы, Тараскин ни за что не поверил бы, что он сегодня уже был рядом, правда два года назад.

Федор выключил двигатель и со вздохом произнес:

-Ладно, выходи ужо, укротитель. Только давай так: ты у Дроздова сразу в карьер не при, а рассказывай все обстоятельно, не торопясь, подкрепляя доводами, выкладками – он это любит. А когда уже его подготовишь, тогда мы вместе и раскрутим идею. Усек?

-Усек, усек, - буркнул Петр, -  Пойдем. Надеюсь не под конвоем?

Федя многозначительно улыбнулся.

 

ГЛАВА 12. Любителям чая и кофе: Крепкий напиток должен быть прозрачным! (народная примета)

 

Полковник Дроздов задержался на работе по двум причинам:

Во-первых из Новосибирского управления ФСБ пришло очень интересное и весьма непонятное для восприятие послание, а во-вторых его жена сказала, что сегодня к ним в гости собирается теща. Поэтому он был очень обрадован тем, что из проходной позвонил Федор Тараскин и сообщил, что он вернулся с задания со свидетелем и попросил его немедленно принять.

-Конечно, Федя, заходи немедленно! – Дроздов теперь мог, не моргнув глазом, сообщить жене, что его на работе задержали неотложные дела секретного характера. Кроме того, Дроздов любил вот так, по-домашнему поговорить с Тарасиным, даже несмотря на лежавшее у него на столе донесение о том, что тот участвовал в несанкционированном огневом контакте с членами азиатско-северокавказской преступной группировки.

В дверь постучали с характерным чекистким акцентом.

-Входи, Тараскин, входи! – Дроздов как раз стоял в конце столика для совещаний, стоящий, как полагается в виде буквы «Т».

В кабинет достаточно осторожно вошел Федор в довольно помятом пиджаке и слегка вытянулся в вертикальном положении:

-Товарищ полковник, разрешите….

-Разрешаю, разрешаю, - по-отечески похлопал Федю по плечу Дроздов, - Садись, Федя, рассказывай как съездил. Вижу, что съездил не за зря – вон лицо у тебя усталое какое….

-Андрей Ильич…, - слегка растерянно начал излагать Федор, - Даже не знаю, с чего и начать то… Уж больно все так накручено, что, боюсь, и не поверите. Да я и сам бы не поверил, если бы не очутился в городе на два года назад!

-Погоди, погоди, Федор, - чуть нахмурился Дроздов, - Давай чуть помедленнее и по-порядку, а то я ничего не понимаю!

Федор без спроса выпил стакан воды, потом, чуть поколебавшись, закурил сигарету и, наконец, чуть пристукнул кулаком по столу:

-Вощем так, Андрей Ильич! ОНА существует!

Дроздов молча уставился на Федора и медленно полез в пачку за сигаретами. Он почувствовал, что это только начало повествования.

-Ну-у, давай дальше… Я надеюсь, что следующей фразой не будет «есть такая партия!»

Федор помотал головой:

-Да к черту все партии! Существует тот пресловутый ускоритель или замедлитель времени, вернее то, что называется машиной времени, а мой агент называл ее «Перпетум кобеле»! Я видел ее!

Дроздов глубоко затянулся сигаретой и устало вздохнул. Он ожидал, что Тараскин расскажет ему что-либо про Егора Бухова или, на худой конец про перестрелку, которую тоже можно было зачесть в свой позитив. Ведь одного авторитета все-таки пришили, а другой уже показания дает! Но вот Тараскин…. Опять фантазии!

-Ну давай, излагай дальше, Федор, - слегка разочарованно буркнул Дроздов, - Может ты сам на ней летал?

-Да, летал! В двухтысячный год! Хотел предотвратить покушение на Бухова и, таким образом, спасти его для оперативной работы. … Там, в коридоре сидит этот самый гений-самоучка, который слепил этот аппарат. Я его приглашу ?

-Я надеюсь – не самогонный, - ухмыльнулся Дроздов, - Ладно, давай, веди его сюда!

Тараскин подошел к двери, приоткрыл ее и махнул кому то рукой. В кабинет с чувством собственного достоинства и пакетом с едой вошел Петр Козлов, остановился у основания буквы «Т» и слегка поклонился полковнику Дроздову:

-Вечер добрый, товарищ полковник.

-Садитесь, - Дроздов широким движением ладони показал на ближайший стул.

-Благодарствуйте, - кивнул Петр и с чувством собственного достоинства сел на предложенный стул. Пакет со снедью поставил у ножки стола и вытащил из кармана пачку сигарет, - Можно?

-Кури, кури э-э-э, - полковник слегка замялся, - Петр…

-Петр Петрович меня зовут, товарищ полковник…

-Оччень приятно, Петр Петрович, очень приятно, - Дроздов с легкой усмешкой обошел вокруг стола, постукивая по нему пальцами, - Вот капитан Тараскин утверждает, что вы сделали какое-то очень важное открытие, которое уже реализовано в металле, так сказать… А?

-Правильно говорит капитан, - кивнул Петр, щелкая зажигалкой, - Пять лет непосильного труда – и вот, наконец, я сделал ее!

-Кого ЕЁ? – в легком раздражении переспросил Дроздов.

-Ну-у, эту, машину времени, - как само собой разумеющееся произнес Петр, - А я ее еще называю «Движение М» или «Перпетум кобеле».

-Как как? – Дроздов остановился под портретом Путина.

-Перпетум кобеле, - пожал плечами Петр, - Я где-то читал про этот термин, но где – не помню.

-Ну, во-первых, «Перпетум мобиле», - ухмыльнулся Дроздов, - Что в переводе, между прочим значит «вечный двигатель». К машине времени он не имеет никакого отношения. Ну этот так, к слову. Вы давайте по существу. Кофейку не хотите?

-А какой у вас кофе?

-«Гранд» – недоуменно пожал плечами Дроздов, - Совершенство вкуса.

-Не-е, не пойдет. Я пью только «Нескафе», - извинительным тоном произнес Петр, - Так уж вышло.

-И давно?

-Давненько…с тех пор, как переболел правосторонней, верхнедолевой, очаговосливной бронхопневмонией вируснобактериальной этиологией, средней степени тяжести….

Дроздов внимательно посмотрел на Петра:

-Вы в этом абсолютно уверены?

-Еще бы, - Петр поднял руку с сигаретой, - У меня и бабка в свое время переболела. С тех пор мы не можем никакого кофе, кроме «Нескафе». Года два тому назад мне начальник в кабинете дал чашечку «Чибо» так я ему морду набил и полкабинета разнес, бумаги порвал. А моя бабка – так та воще как-то раз на улице хватанула чашечку кофе так аж ларек опрокинула. Наследственное это видно у нас….

-Да-а-а, - протянул Дроздов, не зная, что сказать. В его практике подобных случаев не было. Самый тяжелый до этого случай был со свидетелем, который не мог давать показания, пока ему не наливали стакан водки «Столичная» казахстанского разлива. После этого показания лились из него, как из диктофона.

-Ну да ладно, Петр Петрович, тогда я вам минералочки налью. Не возражаете?

-Можно, - кивнул Петр, - А вообще то, товарищ полковник, мне еще домой надо поспеть. Жена волнуется. Давайте побыстрее все же как-то…

-Быстро только птички поют, - ласково произнес Дроздов, - Но вы не волнуйтесь. Мы вас обязательно доставим домой. Чтоб жена не волновалась. Так вот капитан Тараскин сообщил мне, что ваша машина..э-э, ваше изобретение работает. То есть может перенести кого-то в прошлое или будущее. Я правильно понимаю?

Петр отхлебнул минеральной воды и отрицательно покачал головой:

-Нет. Не так. Только в прошлое. В то, что уже произошло. А будущего пока нет. Может завтра здесь ка-ак ахнет что-нибудь! И ку-ку, прощай любимый город!

Полковник Дроздов вместе с Тараскиным переглянулись. Эхо взрыва дома Фиди в 2000 году докатилось до Новосибирска и утеря ценного агента Егора Бухова весьма болезненно отозвалась на работниках Нижнепропильского отделения. Генерал Колдобин впоследствии не раз упоминал о взрыве, как о провале операции по изобличению агентов ЦРУ. Но о капитане Тараскине тем не менее вспомнил через год и подписал представлении о присвоении тому звания майора. Представление зависло в Новосибирске.

-А у вас есть какие-то сведения? – тихо осведомился Дроздов.

-Да нет. Это я к примеру. Ураган, смерч, землетрясение, снежная лавина, мало ли что….

-У нас не бывает…, не характерно, - коротко ответил Дроздов, - Давайте ближе к делу. Вы в полном сознании утверждаете, что машина времени существует?

-Так вон капитан сидит – он подтвердит! – Петр театральным жестом показал на Тараскина. Тараскин слегка вздрогнул, когда понял, что говорят о нем, так успел слегка прикорнуть после тяжелого дня. Он выпрямился и на всякий случай сделал серьезное выражение лица.

-Федор Андреевич, вот товарищ утверждает, что вы подтверждаете существование аппарата под литерой «Перпетум Кобеле» или там движение какое-то, известное в широких слоях общественности, как машина времени. Так? – Дроздов слегка побарабанил по столу пальцами.

Тараскин кивнул:

-Да, товарищ полковник, подтверждаю. Принимал участие в испытаниях. Даже бумагу подисывал, что добровольно я….. В общем я был в двухтысячном году. Хотел предотвратить  взрыв на Трубогнутой улице. Но по ряду причин не успел приехать вовремя. Докладную я уже написал.

Полковник на мгновение задумался. Разум подсказывал ему, что такого не может быть, но опыт работы в органах КГБ/ФСБ говорил ему, что в России возможно все, вплоть до создания в деревенской бане ядерного реактора. Поэтому он в задумчивости потер подбородок и закурил очередную сигарету. Дымок лениво плыл над головой.

-Документация на аппарат есть? – повернулся он к Петру.

Тот молча помотал головой:

-Какая документация товарищ полковник!? Все наощупь, наугад. Метод проб, так сказать и ошибок. Пять лет пот проливал! Хозяйство еле поддерживаю..

-Та-ак.., - опять побарабанил по столу Дроздов, - Ну, видимо не обойтись без следственного эксперимента. Вот что Петр Петрович. Вот вам бумага, вот ручка. Будьте добры, напишите на мое имя, то есть Дроздова А.И. коротенькую записочку. Дескать так мол и так, я такой-то такой-то в присутствии таких-то таких-то изложил сведения по такому-то сякому-то, что является теперь государственной тайной, которую обязуюсь соблюдать вплоть до окончания расследования существа вопроса. Дата, подпись. Отпечатки пальцев.

-Погодь, погодь, товарищ полковник. Не так быстро, - поморщился Петр, - Насчет присутствия не понял!

-Ну кто присутствовал!? Полковник Дроздов А.И. и капитан Тараскин Ф.А. Вот и пиши.

-Понял, понял, - закивал Петр, водя авторучкой. Готовый лист он посмотрел зачем-то на свет, прочитал и поставил подпись, - А как насчет машины?

Дроздов подошел к аппарату внутренней связи и нажал пару клавиш. Из телефона прохрипел мужской голос:

-Слушаю, майор Ледорубов.

-Дроздов на проводе.. Э-э, Сергей Иваныч, у тебя сейчас свободные машины есть?

-Есть одна. С наружки приехала. Но майор Беленький просил ее не отпускать!

-А я беру ее! Пусть водитель подойдет ко мне. Надо человека отвезти в Старые Утюги. Понял?

-Так точно, товарищ полковник!

Дроздов положил трубку и слегка развел руки:

-Будет тебе машина, Петр Петрович. Через пять минут уедешь. Вот, держи пропуск. На выходе отдашь. В гости то приглашаешь?

-А то! В баньку сходим, порыбачим. Приезжайте, товарищ полковник! У нас хорошо. Аппарат, - тут Петр подмигнул, - Покажу. Слетаем куда нить!

В дверь постучали.

-Ну ладно Петр Петрович. Приглашение принимается. Еще раз прошу про наш разговор никому ни-ни!

-И даже Дусе!?

-Ни-ко-му!

-Понял! – Петр сделал суровое выражение лица, пожал руку сначала Дроздову, потом Тараскину и вышел к водителю. После того, как дверь закрылась, Дроздов повернулся к Тарасину с недобрым выражением лица:

-Ну-у. А теперь давай без дураков. Давай, рассказывай все! И зачем ты у Железнова остановился?

Федя устало закурил и вытащил из кармана пиджака сложенный лист бумаги:

-Я уже докладную написал коротенько. Я ведь говорил, товарищ полковник, что случайно. Меня остановили на шоссе. Несмотря на номер. Пришлось остановиться, ну а там Железнов…

-Да знаю, знаю, - буркнул Дроздов, - У меня вот уже оперативка на столе. Давай твою докладную…

Дроздов взял протянутый Тараскиным лист, развернул его и начал читать. Брови полковника поползли вверх. Он еще раз перевернул лист, потом поднял глаза на Тараскина:

-Это что? Что это? Шутить изволите, Федор Андреевич. «Выдающиеся перлы из объяснений нарушителей ПДД» - это как называется?

-Ой, Андрей Ильич, это я перепутал. Это мне Железнов дал почитать! Вот моя докладная, - Федор понял, что с усталости перепутал карманы, - Вот моя…

-Нет уж, дай ка я это почитаю. Хочется знать, как в больших городах нарушают! – Дроздов откашлялся и с видом диктора телевидения начал читать:

 

 

   «  ВЫДАЮЩИЕСЯ ПЕРЛЫ ИЗ ОБЯСНЕНИЙ НАРУШИТЕЛЕЙ ПДД»

                 (лично отобрано старшим инспектором ДПС Страшновым К.Б.)

«- Я думал, что мое окно было открыто, но обнаружил, что оно закрыто, когда попытался высунуть голову.

- Грузовик сдал назад сквозь мое лобовое стекло и прямо в лицо моей жены.

- Человек был по всей дороге и я должен был вилять несколько раз перед тем как стукнуть его.

- Я съехал с дороги, взглянул на мою тещу и направился к обрыву.

- Возвращаясь домой, я въехал во двор чужого дома и врезался в дерево, которого у меня нет.

- Другая машина столкнулась с моей без всякого предупреждения о своих намерениях.

- Я столкнулся со стоящим грузовиком, который двигался в противоположном направлении.

- Пешеход врезался в меня и нырнул под мою машину.

- При попытке убить муху, я въехал в телеграфный столб.

- Я провел целый день покупая растения и был по дороге домой. Достигнув перекрестка, молодой побег спружинил, закрыв при этом мне обзор и я не увидел другой машины.

- Я вожу машину уже 40 лет, заснул за рулем и попал в аварию.

- Я был по дороге к доктору в связи с проблемой в задней части, но вдруг мой универсальный сустав надорвался и стал причиной аварии.

- Когда я приближался к перекрестку, вдруг появился знак, где ни один знак до этого не появлялся. Я не смог остановиться вовремя, чтобы избежать аварии.

- Чтобы избежать столкновения с бампером машины впереди, я ударил пешехода.

- Моя машина была запаркована в разрешенном месте в тот момент, когда она задним ходом сдала в другую машину.

- Невидимая машина появилась ниоткуда, ударила мою машину и исчезла.

- Я был уверен, что пожилой человек никогда не дойдет до другой стороны дороги и в этот момент сбил его.

- Пешеход не знал в каком направлении бежать, поэтому я его переехал.

- Я увидел медленно двигающегося пожилого человека с грустным лицом в тот момент, когда он отскочил от крыши моей машины.

- Косвенной причиной аварии послужил маленький парень в маленькой машине с большим ртом.

- Телеграфный столб приближался. Я попытался увильнуть с его дороги, но он тем не менее ударил перед машины

- Меня выбросило из машины, в тот момент, когда она сошла с дороги. Я позже был найден в канаве заблудившимися коровами.»

Дроздов кончил читать и несколько мгновений было видно, что он с трудом сдерживает приступы смеха, потом он как-то странно хрюкнул и внезапно зашелся приступом дикого хохота. Его глаза моментально наполнились слезами, а руки непроизвольно задвигались в каком странном движении, напоминающим судороги больных страдающих синдром болезни Кугельберга-Веландера. Тараскин счел за благо присоединить к смеху, тем более, что он стал смеяться еще раньше. Дроздов разрывался в смехе, потом закашлялся, махнул несколько раз рукой и, звякая графином об стакан, налил себе воды. Тараскин налил вслед за полковником, утирая набежавшую слезу.

-Ну Таракин, ну повеселил! – все еще всхлипывая сказал Дроздов, - Ну молодец… да ладно, а теперь о серьезном. Докладную твою я потом посмотрю. Детали я, в общем знаю. Молодец, правильно оценил обстановку. Думаю, что скоро представление подпишут (Федя выпрямился в кресле). Теперь вот что: к нам с дружеским и деловым визитом прибывает представитель Интерпола некий Бен Пинкертон – совладелец известного сыскного агенства «Пинкертон энд сонз».

-Ну как же, как же, слыхали! – с важным видом проговорил Тараскин, - Старшого то Пинкертона вроде как Натаном звали?

-Ишь ты, и это знаешь, - ухмыльнулся Дроздов, - Натаном, Натаном, но это не имеет отношения к теме. В общем прибывает по линии Интерпола. Ну-у, сам знаешь – все не так просто. Что-то замышляет, как пить дать!

-Известное дело! – с понимающим делом кивнул Тараскин, - Не рыбу ловить приезжает! Империалисты, одним словом. А цель визита? Официально?

-Официально – ознакомление с методами работы по пресечению нелегального оборота наркотических препаратов. Ну и заодно, ознакомление с выдающимися работниками правоохранительных органов. Ты знаешь, мне кажется, он знает о Егоре Бухове.

-Ну так это дело наружки. Пусть Беленький его пасет, если надо! Мы то причем?

-Беленький само собой… Но и ты будь начеку. Неспроста все это, чувствую что неспроста! Что-то назревает!

-Ладно, Андрей Ильич, понял. Назреет – вскроем! Разрешите отдохнуть?

-Иди, Федя, иди, - ласково сказал Дроздов, - Отдыхай. Умаялся за день. Завтра отдыхаешь.

Тараскин облегченно вздохнул и направился к выходу.

 

ГЛАВА 13. В России чаша терпения измеряется стаканами (народная мудрость)

 

Бен Пинкертон перед этим ответственным и по его оценке очень авантюрном задании был в России один раз, зато долго. Он проучился в МГУ на юридическом факультете положенные пять лет под именем Ивана Петровича Иванова еще в то время, когда КПСС была направляющей и прочая и прочая….

В свое время Беня Цукерманн был агентом МОССАД  и в то время между Израилем и Москвой не было не только доверительных но почти никаких отношений, несмотря на то, что там был «на четверть бывший наш народ» по В.Высоцкому, а он знал лучше.

Внимание МОССАД в свое время привлек некий Иванов, эмигрировавший в Израиль за своей женой. Как говорили в те времена, «Жена еврейка – это не роскошь, а средство передвижения».

Ваня Иванов устроился механиком в автомастерскую и вел весьма благопристойный образ жизни, когда вдруг в один несчастный вечер не сел за руль в нетрезвом состоянии и не совершил наезд на гражданку Израиля Сару Левинсон, которая получила серьезные телесные повреждения. Далее светила тюрьма, но в один из относительно темных вечеров в камере появился хорошо одетый гражданин и предложил Ивану на ближайшие пять или более лет стать Мойшей Хейфицем и забыть про свою старую жизнь, в том числе про жену. Взамен предлагалась другая квартира и более оплачиваемая работа.

Ване не хотелось сидеть в тюрьме несколько лет, а с женой было еще проще, поскольку баб кругом было много и даже лучше его Сары.

С той поры Ваня стал Мойшей, а Беня Цукерман – Иваном П.Ивановым, который вскоре подал заявку на возвращение в СССР, как «осознавший ошибочность эмиграции». Таким образом Бен Цукерманн стал дважды евреем Советского Союза.

Как ни странно, но это даже облегчило его поступление в МГУ, поскольку в то время велась активная агитация на возвращение так называемых репатриантов или наоборот – патриантов, никто толком не мог этого сказать. В общем Бен окопался в сердце нашей Родины – Москве. Дальше было только делом техники и усердия.

Так бы и остался Бен в Москве нелегальным сотрудником МОССАД, если бы случайно, по своим каналам в США не узнал, что он является сводным братом Алека Пинкертона – управляющего агенством «Пинкертон энд сонз». Собрать недостающие документы по установлению общего отца заняло немного времени, после чего Бену оставалось только решить, каким образом занять более выгодное для себя положение в другой стране, не раздражая МОССАД.

В конечном итоге, Алек Пинкертон, испытывавший в то время затруднения в связи с рядом неудачных расследований, получил одновременно сводного брата и младшего компаньона в одном лице, даже не зная, что в третьем лице за этим стоит израильская разведка.

И вот, спустя почти двадцать лет, Бен опять вернулся в Россию, теперь уже в составе делегации Интерпола. Включение в состав делегации ему обеспечил Алек через отставного полковника ЦРУ Дриллера

“I’m back in USSR. You know how lucky you are, boy. Back in USSR!”* – вспомнил Бен слова известной Битловской песни и тихо улыбнулся детским воспоминаниям. Это напомнило ему студенческие времена, когда он еще был Иваном П.Ивановым и пил в общежитии портвейн

Теперь было видно, что времена в России резко переменились. Вместо облупленных местами домов стояли шикарные аппартаменты, стоимостью в сумму со многими нулями в баксах, вместо уютных пивных забегаловок появились цивильные кафе, где разделать воблу было бы уже признаком дурного тона. Сортов пива, конечно, стало намного больше, но… пропал тот аромат авантюризма, когда нельзя было быть уверенным, если сегодня пиво в пивнухе, или его не завезли, а если завезли, то не разбавили ли водой. Неактуальным также стал вопрос, есть в ближайшем гастрономе портвейн №13, №33 или просто «Белое Крепкое». Вместо этого во всех палатках рябило глаза от обилия всяческих наклеек на бутылках разного калибра.

«О времена, о нравы!» – тяжко вздохнул про себя Бен, решая для себя текущую и очень важную задачу: хоть в Московском бюро Интерпола и было согласована поездка в Нижнепропильск, но Бену нужно было решить, каким путем его официальная часть командировки перерастет в неофициальную, а точнее в нелегальную.

Хотя Бен сделал успешное сообщение на коллегии Интерпола на тему «Раскрытие серийных убийств на базе спектрального анализа Ирридия-182 в ультрафиолетовом излучении», все-таки на душе было неспокойно. Бен затылком чувствовал, что среди присутствующих постоянно находится агент ФСБ, специально приставленный лично к нему. От этого становилось немного не по себе.

После официальной части, естественно последовал легкий фуршет, после которого Бен очнулся только на следующий день в номере своей гостиницы, причем как он туда попал, он не помнил решительно. Еще более удивительно оказалось то, что рядом с ним в кровати находилось существо женского пола с длинными белокурыми волосами в совершенно обнаженном виде. Об этом эпизоде  у Бена не осталось также никаких воспоминаний. Правда, откинув с трудом одеяло, он обнаружил на интимной части своего тела одетый презерватив, намекавший на то, что какая то связь все же существовала.

Подобное издевательство над организмом в Москве продолжалось еще пять дней, после чего предстоял перелет в Новосибирск, а уже оттуда машиной в Нижний Пропил. Бену уже на третий день было все равно, куда его повезут, поэтому он даже не заметил, как самолет приземлился в Новосибирске под бурные апплодисменты пассажиров.

Прямо у трапа Бена встречали два одинаково одетых мужика, в которых за два с половиной километра можно было безошибочно узнать сотрудников спецслужб, независимо от ведомственной принадлежности. Когда Бен, слегка пошатываясь, сошел вниз, один из них деловито осведомился:

-Мистер Бен Пинкертон?

Бен на всякий случай огляделся вокруг, потом что-то вспомнил:

 

 

* Пидем до дому, пидем до хаты (хохл).

-О-у, ес. Я Бен Пинкертон. Фром Юнайтед Стейтс оф Америка*

-Ай си, - проговорил другой, - Иф ю донт майнд ви фоллов ю ту хотел**

-Оу ес, я хотел, отшень хотел. Летс гоу, - кивнул Бен.***

После этого все уселись в машину и Бен очнулся только тогда, когда машина остановилась около гостиницы и один из сопровождающих мягко выволок его на улицу.

-Окей мистер Пинкертон, - улыбнулся он, - Официальная часть начнется завтра в десять ноль ноль. За вами приедет машина.

После ухода сопровождающих, Бен швырнул чемодан в угол и рухнул на кровать. Только он начал прихрапывать, как зазвонил телефон. Бен выругался на иврите и поднял трубку.

-Алле? – осведомился игривый женский голос, - Это номер 505?

-Н-не знаю, - буркнул Бен, оглядываясь.

-Девочку не хотите? – последовало не очень логическое продолжение вопроса.

-Фак ю! – взвыл Бен, - Дайте поспать!

-Фу-у, грубиян! – фыркнули на том конце провода и послышались короткие гудки. Бен бросил трубку и нырнул головой в подушку.

Агент наружного наблюдения отметил у себя в записной книжке: «Объект наблюдения от услуг проститутки отказался в грубой форме и в 17-45 по местному времени лег спать».

***

 

Официальная часть мероприятия с участием представителей  право и левоохранительных органов началось с небольшой задержкой, в 10-20. Бен Пинкертон забыл перевести стрелки часов на 3 часа вперед и сопровождающие его лица были вынуждены применить комплекс мер под кодовым названием «Пионерская Зорька».

На заседании Бен сидел в начале стола, но там было побольше различных прохладительных напитков, что несколько смягчало обстановку.

Длинный и, по его мнению, затянутый доклад начальника УБОП полковника Зубилова Бен выслушал многозначительно качая головой и всего с одной выпитой бутылкой минеральной воды. Короткий доклад начальника оперативного отдела подполковника Клещева занял всего полбутылки и был более интересен. Еще более интересно было сообщение делегата из Новосибирского отделения Интерпола Петрова Василия Ивановича, которого Дроздов лично знал, как бывшего полковника ГРУ Иванова Василия Петровича.

Василий Петрович коротко, минут за 40, изложил основные принципы деятельности всех отделений Интерпола, ознакомил присутствующих с некоторыми новыми совместными разработками и сообщил, что в конце официальной части предполагается легкий фуршет на природе, что вызвало нескрываемое оживление в зале.

В конце заседания Бен немного пришел в себя и спросил председательствующего полковника Дроздова, можно ли задать ему несколько вопросов.

-Не на английском, надеюсь? – вежливо осведомился Дроздов.

-О, ноу, - улыбнулся Бен, - Я довольно хорошо знайт русский язык. Я изучал ваш язык в Аризона.

*Ну я, чего надо? (англ) 

** Усек…, давай прошвырнемся малость до гостиницы (англ)

*** Базара нет, только мне отлить надо (амер)

-Гут, гут, - кивнул Дроздов, - Давайте!

Бен с глубокомысленным видом затянулся сигаретой:

-Господа. Не могли бы вы привести свежий пример задержания наркодельцов, как это произошло, ну и вообще что то необычное… с вашей точки зрения..

Присутствующие в некотором замешательстве переглянулись. В плане мероприятия такой тематики не предусматривалось. Полковник УБОП Зубов в задумчивости выпил стакан воды и посмотрел на полковника Дроздова. Дроздов молча перевел взгляд на капитана Тараскина и многозначительно поднял бровь. Федор понял, что ему переводить взгляд некуда и, многозначительно кашлянув, неторопливо стал излагать:

-Э-э-э, господин Пинкертон. В силу некоторых обстоятельств мы не можем вам рассказать все детали некоторых операций. Но подробности самой свежей, проведенной можно сказать по горячим следам, я могу изложить, поскольку сам был участником….

-Простите-е, господин. Э-э-э.? – прервал его Бен.

-Тараскин. Федор Андреевич, - улыбнулся Федя.

-Я не совсем понимает что есть «по горячим следам»? Какие следы могут быть горячие? И какие холодные?

Тараскин слегка замялся. Хоть он понимал, что некоторые особенности русского разговорного языка не поддаются расшифровке, но объяснить все его прелести иностранцу было трудновато.

-Ну-у, как вам сказать…. Вот вы, к примеру, получили информацию, что некто Васька Кривой получил от Петьки Косого пятьдесят штук зеленых в счет старого долга, а накануне был ограблен обменный пункт валюты. А Петьку Косого на следующий день замочили. Ясное дело, что надо колоть Ваську Кривого!

Бен, считавший себя неплохим знатоком русского языка был просрамлен. Из рассказа Тараскина он решительно ничего не понял, кроме ограбления обменного пункта. Слегка покряхтев, Бен почесал подбородок:

-Э-э, Фиодор Андреевитч, я не совсем понимал, что такое «зеленые штуки», зачем кого-то мочили и как это колют Ваську Кривого?

За столом дружно рассмеялись, чувствуя, что в этой области нам нет равных.

-Господин Пинкертон не вполне понимает нашу профессиональную лексику, - снисходительно улыбаясь, проговорил полковник Дроздов, - Ну это дело наживное. Приглашаем вас, господин Пинкертон поработать у нас, поднабраться опыта, - (Бен состроил кривую улыбку и сделал неопределенный жест рукой в виде волнистой линии), - А сейчас я попрошу капитана Тараскина рассказать свежий эпизод задержания наркокурьеров.

Тараскин внимательно посмотрел на Дроздова и понял, что эпизод с задержанием джипа «Гранд Чероки» с Кизимом Сулеймановым надо максимально расширить в результатах. Федор глубоко вздохнул и начал рассказ. В процессе его изложения один джип превратился в автоколонну, два наркокурьера в роту до зубов вооруженных отморозков, а полиэтиленовый пакетик с наркотой превратился в центнер героина, замаскированный под сухую штукатурку. Единственное, что осталось в оригинале – это количество оперативного состава, задействованного в задержании – 4 человека, включая капитана Тараскина.

Бен, слушая Тараскина, восхищенно цокал языком, мотал головой и издавал приглушенные восторженные возгласы. Когда Федор назвал цифру задержанного зелья Бен воскликнул:

-Факина мать! Неужели центнер! Вчетвером! Дас ист фантастиш! Вы просто Рэмбо по-русски!

-Рэмбо – это просто грубая пропаганда! – небрежно заметил Тараскин, - Действительность намного прозаичнее. И труднее. Вот так мы работаем…

-Ну за такой геройство вас премировали!?

-Капитан Тараскин досрочно представлен к званию майора, - авторитетно заявил Дроздов.

Полковник Зубилов добавил, что члены оперативной группы награждены ценными подарками и представлены к наградам.

Зная русские обычаи, Бен предположил, что все опера получили на руки рублей по двести-триста и крепкое рукопожатие начальства.

После увлекательного рассказа Тараскина продолжился легкий обмен мнениями по проблемам организованной преступности, сопровождаемый легкими напитками традиционного русского гостеприимства. После этого кто-то уже предложил выпить за американо-российскую дружбу, а подполковник Клещев стал доходчиво объяснять Бену, как надо «колоть» подозреваемых. Совещание плавно перешло в фуршет на природе, причем на фоне природы недурно смотрелась русская баня в стиле барокко. Бен, правда, пробовал утверждать, что баня построена в стиле псевдорусского реализма, но его переубедили полстаканом водки.

В середине бани, как полагается, был накрыт скромный стол на 20 персон. В углу горел камин, в другом углу стояло несколько ящиков с пивом и более крепкой жидкостью. Участники совещания сняли официальную одежду а скоро и неофициальную. Зазвучали анекдоты, смысл которых Бен понимал очень приблизительно, тем не менее он смеялся вместе со всеми, чтобы не привлекать внимания. К нему подсел Тараскин. Было видно, что он уже солидно принял на грудь.

-Слышь, Бен. Вот анекдотик про ваших:

«- Алло, полиция?

- Да.

- Умоляю, прошу, помогите... пожалуйста...пропала моя теща....

- Вас понял. Постарайтесь подольше не вешать трубку. Отвечайте только «да» или «нет». Вам угрожают пистолетом?»

Бен несколько секунд подумал, потом рассмеялся:

-Оч-чень остроумно. Русский анекдот оччень трудный к пониманию, но оччень остроумный. Вы оччень веселый ребята. Плесни ка мне, Федя, из той бутылочки.

Они приняли еще грамм по сто с закуской в виде севрюги с лимоном, после чего Бен доверительно прошептал Тараскину:

-Федя, я знаю кое-что про ваши края… Тут происходят загадочные вещи!

Тараскин с некоторым подозрением посмотрел на Бена:

-Какие такие загадочные? Что ты имеешь в виду?

Бен захихикал:

-Что имею, то и введу! Так у вас шутят? – он еще плеснул в рюмашки и подмигнул Тараскину, - У вас тут эта-а, абнормал зоун… ненормальная зона!

-Обижаешь! – буркнул Федя, - Кто это ненормальный!?

-Ниет, не люди! – замахал руками Бен, - Обстановка ненормальная!

Тараскин хмыкнул:

-Ну ты и удивил, ядрена Бош! Конечно ненормальная! Ты бы у себя в Штатах пережил бы три революции, две войны, четыре конституции и двух ненормальных президентов, не считая мразматиков-генсеков, так ты бы уже давно в психушке сидел! А мы еще и работаем!

Бен, обескураженный вновь открывшимися фактами, стыдливо замолчал. Ему было трудно представить все то, о чем говорил Тараскин. Неожиданно он почувствовал к нему, впрочем, как и ко всему русскому народу, необъяснимую симпатию:

-Я отчень тебя понимаю, Фиодор. Ты хороший человек. Давай выпьем по маленькой!

Федор молча плеснул в стаканы по сто пятьдесят.

 

ГЛАВА 14. Немецкая национальная пословица: "Морген гутен не бывает"

 

Бен брел по раскаленной пустыне. Солнце равнодушно стояло в зените и испепеляющими лучами прожигало его насквозь. Равнодушные песчаные барханы вставали ряд за рядом, со смертельным шелестом перегоняя песок. Даже миража и того не было видно в этой богом забытой пустыне, в которой он очутился. От жажды стенки желудка прилипли к ребрам и при каждом вздохе терлись об них. Бен понял, что сейчас он умрет, если не сделает хоть одного глотка воды или пива.

Бен застонал и проснулся. Все лицо и грудь покрывал горячий пот. Волосы на голове, казалось, шевелились от недавно увиденного сна. Сердце тяжело бухало где-то в животе, а во рту веяло раскаленным песком с примесью конской мочи. Бен во второй раз понял, что если он сейчас не сделает хоть глоток чего-нибудь, то он может умереть.

В комнате, где он очутился, кстати совершенно непонятно каким образом, в зоне досягаемости не было видно никаких жидкостей, если не считать висящей на стене картины с натюрмортом, где присутствовал изящный графин по умолчанию наполненный вином. Сама комната была достаточно уютна и выполнена в стиле русского псевдоклассицизма, если под этим подразумевать бревенчатые стены и деревянные полы.

Бен еще раз застонал и попытался вспомнить, что было до того, как он проснулся в этой комнате. После нескольких минут мучений он понял, что это безнадежно. В комнате было довольно светло, поэтому Бен без труда нашел свои брюки и ботинки, под которыми лежала рубашка со следами злоупотреблений. Пиджак висел на лосиных рогах, прибитых к стене, но эта деталь интерьера не оставила у Бена никаких эмоций.

Бен осторожно приоткрыл дверь в комнату, ожидая увидеть у комнаты что-то типа мрачного охранника с автоматом в обнимку. Вместо этого он увидел достаточно просторный коридор, ведущей к лестнице, которая, как догадался Бен, вела на первый этаж избы. По обе стороны коридора наметанный глаз Бена разглядел несколько дверей, из-за которых раздавался могучий храп и другие неясные звуки.

«Спят… или трахаются» - предположил Бен, немного удивляясь, что он еще что-то соображает – «Да.., мастерство не пропьешь!».

Лестница действительно вела на первый этаж, где, как вспомнил Бен, начинался «фуршет» по-русски. Камин еще слегка дымился, в комнате чувствовался запах мокрого веника, очевидно из-за плохо закрытой двери, ведущей в банное отделение и устойчивый запах табака вперемешку с непередаваемым оттенком много выпитого алкоголя.

Возле лестницы, на диванчике мирно посапывал один из охранников, судя по тому, что прямо на майку была одета плечевая кобура, с торчащей из нее рукоятью пистолета. Возле двери, ведущей на террасу, также на диване, примостился еще один, но без кобуры, хотя и в рубашке.

За столом, уставленным полусъеденными блюдами, сидел кто-то в белой рубашке, при этом его голова покоилась в блюде с бараньими ребрышками. Поддавшись чувству человеколюбия, Бен приподнял голову спавшего, заменил блюдо с жесткими ребрышками на тарелку с недоеденным салатом и нежно опустил голову обратно. Спящий издал какой-то чмокающий звук и засопел.

Только после всего этого Бен нашел на столе недопитую бутылку пива и в два глотка осушил ее, ощущая непередаваемое облегчение. Через пару минут самосозерцания, в голове начали проступать первые признаки гармонии, которые требовали некоторого закрепления. Бен нашел еще одну, даже неоткупоренную бутылку, и, вспомнив студенческие годы легко открыл ее с помощью перстня на пальце. Содержимое бутылки легко перешло внутрь. Признаки гармонии давали знать отчетливее.

После второго этапа Бен огляделся еще раз, но уже ничего интересного увидеть не смог, если не считать ящика с какими-то бутылками, стоящего в углу. Бен в задумчивости подцепил вилкой кусочек семги и медленно прожевал его, потом взял еще, потом захотелось ветчинки. Неожиданное появление аппетита спровоцировало неожиданный вопрос.

«А не принять ли по соточке?» - внезапно подумал Бен и, скосив глаза, увидел на столе полупустую (или полунаполненную, смотря как посмотреть) бутылку с надписью «Водка Посольская». Против такого аргумента возразить было трудно и Бен налил в относительно чистую рюмку водки. На вилку подцепил большой кусок севрюги и, слегка зажмурившись, махнул дозу вовнутрь, потом медленно закусил рыбой. Тепло, пошедшее по желудку, подтвердило правильность действий. Бен с благодарностью проглотил вдогонку несколько маслин и кусок копченой колбасы. После этой достаточно ответственной процедуры мысленный процесс ускорился.

-А сколько сейчас времени, блин? – почему-то вслух спросил Бен, причем его рука автоматически потянулась к бутылке.

-На часах уже двенадцать без пяти, Новый Год уже, наверное, в пути, - пробормотал сидевший за столом и поудобнее устроился в миске с салатом.

Бен внимательно посмотрел на него, потом автоматически на свои часы. На них было 7 часов 16 минут.

-Это вечера или утра? – на всякий случай спросил он, но никто не ответил. Это его несколько огорчило, поэтому он выпил еще немного водки, поскольку рюмка много не вмещала. Чего-то не хватало, и Бен не мог этого понять. Еще одна рюмка водки, в компании с маринованным огурцом и куском жареного поросенка окончательно прояснила голову. Бен вдруг вспомнил, как они вчера (или сегодня?) с господином капитаном Тараскиным обсуждали животрепещущую тему анормальных явлений, которые, по данным Интерпола имеют место в районе, прилегающем к Нижнему Пропилу.

                                                     *

-Имеют! – яростно кивал головой Тараскин, отвечая Бену, - У нас все имеет место. Только места эти с-с-секретные!! – Тараскин приставил к губам палец.

-Ес, ес, понимаю, понимаю, - Бен согласно закивал стаканом с водкой, - У вас все секретно. Но у нас есть космический снимки! Далеко отсюда ферма-э-э-э-э.., Олд Айронз?

-Чего? Чего? – Тараскин даже поставил стакан на стол, - Какой Аронс?

-Ну, эта-а-а, - Бен защелкал пальцами, пытаясь вспомнить ужасно трудные и непонятные русские названия, - Эти-и-и….

Тараскин молча налил ему пятьдесят грамм, Бен молча выпил.

-Вот! – хлопнул он ладонью, - Старый Утюги! Вспомнил!

Тараскин нахмурился и подозрительно посмотрел на Бена, который пытался подцепить вилкой кусок буженины. Осведомленность этого интерполовца была явно подозрительной.

-У нас нет старых утюгов! – мрачно сказал Тараскин, - У нас все новое, передовое… Вот тут недалеко есть ферма «Красное Вымя» – коллектив коммунисти…кх-кх, в общем передовики производства!

-М-да-а-а?? – Бен покачал головой, - А есть задовики производства?

Тараскин еще более подозрительно поглядел на Бена. Этот американец что-то слишком много знал, или наоборот не знал того, что следовало бы….

-Задовики – это педерасты, - назидательно сказал Федя, - Гомики, голубые.. Фирштейн?

-Я, я, я, – кивнул Бен, - Их бин понимайт!

                                                   *

И вот теперь, сидя за полуразрушенным столом, Бен вдруг отчетливо понял, что Тараскин явно уклонялся от разговора на тему ненормальных явлений в районе пункта Старые Утюги. Неспроста он перевел разговор на ферму «Красное Вымя»! Отвлекал внимание! Интересно, что сейчас делает этот хитрый капитан? Возможно уже направился на секретный объект для инструктирования персонала на экстренный случай?

«Хитрый сон оф э бич!*» - прищурившись подумал Бен, - «Мозги компостирует**». Он вытащил из пачки сигарету и закурил, пытаясь собраться с мыслями. Это получалось плохо, вдобавок лежащий в салате человек производил очень немузыкальные звуки, которые отвлекали. Бен слегка поморщился и снова подошел к отдыхающему. Тот как раз слегка замер перед тем, как со стонами выдать очередную порцию мощного храпа. Бен приподнял его голову, вытащил блюдо с салатом, и, увидев поблизости тарелку с холодцом, аккуратно устроил ее под голову слегка перебравшего человека. Тот немного пошевелил губами и успокоился, по крайней мере, на некоторое время.

-Все-таки холодный компресс помогает, - в легкой задумчивости произнес Бен. Теперь можно было попробовать подумать.

Итак, во-первых капитан Тараскин определенно знал о необычных явлениях, происходящих в пункте Старые Утюги. Во-вторых, скорее всего, он был в курсе того, явления какого характера там имеют место и не исключено даже, что он сам напрямую связан с их проявлениями, поскольку расположенный недалеко полигон Семихатинск, как знал Бен, в свое время охранялся войсками КГБ.

 

*Хитрый сон оф э бич! (амер) – русским никогда нельзя доверять! (рус.)

** Мозги компостирует (местн. диалект) – туфту гонит (рус.)

И, наконец, почему его вот уже который день поят до полусмерти, причем с каждым днем приходить в рабочее состояние становится все труднее.

Бен помотал головой, стараясь сделать какой-то вывод, но через некоторое время понял, что ни вывод, ни ввод сейчас сделать не удастся. В таких случаях, как всегда, Бен полагался на интуицию, но в этот раз следовало действовать нестандартными методами, поскольку ситуация была нештатная, то есть не в Штатах.

Бен налил рюмку водки и подошел к тому предположительно охраннику, который прикорнул на диване у выхода. Тот все-таки был без пистолета и с перепугу вряд ли мог застрелить Бена

Бен нежно потряс спящего. Тот слегка застонал и пробормотал что-то труднопонятное. Единственное, что понял Бен, было упоминание известного адреса из трех букв, который отсутствовал в справочниках. Бен потряс спящего несколько настойчивей. Тот попытался отмахнуться, но потом внезапно сел прямо. Было видно, что он действует на автопилоте, по крайней мере рули высоты явно заклинило.

Бен поднес к его лицу рюмку с водкой. Охранник, а может быть и просто участник совещания, открыл глаза и посмотрел на Бена. Так длилось около двух минут.

-Ты к-кто? – наконец вымолвил охранник и громко икнул.

-Я-а? – удивился Бен, - Я гость! Френд!*

-Понял, - кивнул охранник, - Френдам завсегда… , - после этого он взял рюмку из руки Бена и молча ее проглотил. Это усилие оказалось чрезмерным, поскольку сразу начал отказывать автопилот. Бен успел схватить его за рукав:

-Послушай, товаришч! А где находится ферма Старые Утюги? Ну колхоз?

-Ппрядка пятидесяти километров, - охранник уже закрыл глаза, - Строго на север… Дав на четверть состоит из крема…, - после этого говорящий вяло повалился на диван. Бен поправил на диване подушку под головой спящего и устало закрыл глаза. Сейчас от него требовалось принять единственно верное решение по дальнейшему пути своего расследования, либо принять еще пятьдесят и лечь – третьего варианта не существовало. Надо было бы еще понять, кто такой «Дав» и почему он на четверть состоит из крема. Кстати, какого крема?

Тут Бен понял, что он окончательно  запутался и лихорадочно стал вспоминать какие-то аналоги из своей бурной жизни, но кроме запомнившейся почему-то фразы своей очередной любовницы, что ее (или его?) волосам нужен особый уход, он так ничего и не вспомнил. Какими-то отдельными вспышками мелькали совершенно идиотские рожи, старательно выговаривавшие «Стар-Бё-ё-рст!» и «Только сегодня малышка Сорти творит чудеса даже в холодной воде!».

Бен еще раз глубоко вдохнул и неожиданно для себя опять подошел к столу и налил себе еще рюмку. Подцепив вилкой кусок колбасы, он пробормотал про себя:

-Ну-у-у.., один еврей - завмаг, два - международный шахматный турнир, три – Русский Национальный банк.

После этого он в глубокой задумчивости проглотил рюмку и медленно зажевал ее колбасой. Почесав подбородок, он добавил:

-Один русский - пьяница, два - драка, три - администрация.

*Френд (амер.) – человек, посетивший страну с официальным дружеским визитом.

Было очевидно, что выполнение задания опять затягивалось. Необходимо было сделать какой-то неординарный шаг, поскольку на первый взгляд ситуация полностью вышла из-под чьего-либо контроля, во-вторых он сам уже выходит из-под контроля. Бен насколько можно решительно направился к лестнице, почти устойчиво взобрался по ней на второй этаж и почти безошибочно отыскал комнату, в которой он спал. Пиджак по-прежнему висел на лосиных рогах, а кейс стоял в уголке за кроваткой. Можно было «линять», как вчера объяснял капитан Тараскин, но Бен так и не понял насколько.

Бен, покачиваясь, спустился вниз и, прихватив со стола куриную ножку, нетвердым шагом направился к выходу. Дверь на веранду открылась без всякого усилия, при этом Бен от неожиданности даже чуть не упал. На веранде было совершенно тихо, если не считать пения птичек и храпа спящего в глубоком кресле человека в пиджаке. У правой руки спящего угадывалась бутылка водки «Смирнофф» со стоящим рядом стаканом.

Бен слегка задержался при виде бутылки, затем глубоко вздохнул и тронул ручку наружной двери, выходящий во двор.

«Сейчас остановят…» – пробормотал про себя Бен, открывая дверь.

На дворе было удивительно приятно, что разительно отличалось от банно-застольной атмосферы. Свежесть воздуха и теплое солнце подсказывало, что все-таки это утро, хотя и не исключалось что-нибудь еще. Бен решительно перелез через забор и бросился напролом в близлежащие кусты.

 

ГЛАВА 15. Не может быть так плохо, чтобы не могло стать еще хуже. (русская народная примета).

 

 

 

Петр Козлов был до глубины души обижен тем обстоятельством, что такое уважаемое учреждение, как ФСБ в лице полковника Дроздова не уделило ему практически никакого внимания и посчитало его изобретение почти фантастическим. Капитан Тараскин был не в счет, Петр понял, что Федор Андреевич хороший человек, но лишен дара заглянуть далеко в будущее, то есть в прошлое.

«Ладно, ладно» – с долей злобы думал Петр, - «Недоумки, бойцы невидимого фронта… Я то без вас обойдусь. А вот вы без меня… Хрен вам господа чекисты».

На следующее утро, после того, как он вернулся из города, Петр проснулся раньше обычного и долго лежал, уставившись в потолок. Рядом тесно пристроилась Дуся, создавая непередаваемое интимное тепло женщины, которое всегда может зажечь мужика, если тот не слишком перебрал накануне. Но в этот момент Петр думал о другом.

Во-первых он увидел, что потолок надо бы обшить вагонкой, поскольку доски уже потрескались и имели непрезентабельный вид. Во-вторых он решил сегодня провести путешествие в одиночку, поскольку уже давно пора было дать деду Ермолаю задание, имеющее чисто коммерческое значение.

«В конце концов труд должен оплачиваться. Пять лет непрерывного труда…60 месяцев… за такой труд по минимуму тыщу долларов в месяц положено. Блин! Так это я по-минимуму шестьдесят тысяч заработал! А все в дерьме живем! Где же справедливость, ядрена мать? Да-а-а, Эмблема Серп и Молот. Коси и Забивай!»

Петр встал с постели и полюбовался на обнаженную грудь своей жены. Он любил смотреть на нее, когда она спала. По крайней мере, в это время она молчала. Петр прикрыл ее одеялом и, подойдя к окну, закурил. Над родной деревней вставала заря нового дня, который в родной стране кого-то сделает еще беднее, с кого-то еще богаче. Петр хотел справедливости – он хотел стать чуть богаче, понимая, что он живет бедно, несмотря на свои работящие руки и смекалистую голову.

Вздохнув, Петр потихоньку оделся и вскипятил себе чай на элетрочайнике, что он делал в исключительных случаях, безусловно предпочитая самовар.  Затем вытащил из холодильника кусок отварного мяса, отрезал хлеба и слегка перекусил, стараясь не шуметь. Впрочем, как правило, Дуся спала по выходным очень крепко, особенно после хорошего секса и после того, как в пять утра она выгоняла корову на выпас.

Петр закончил есть, сунул на всякий случай с пакет фонарик и полбуханки хлеба с несколькими ломтями докторской колбасы, потом со вздохом перекрестился на икону, стоявшую в углу и тихо вышел из избы.

Рассвело. Чистое небо было картинно озарено взошедшим солнцем. Легкий ветерок был напоен ароматами трав, коровьего навоза и еще чего-то неуловимого, скорее всего пахло тиной от загаженного деревенского пруда.

Петр глубоко вдохнул родной воздух и понял, что жизнь чертовски хороша, несмотря на то, что в родном Отечестве всегда было неуютно людям с фамилиями Иванов, Петров, Сидоров, Козлов, и почему-то всегда находилось место под солнцем людям с фамилиями, оканчивающиеся на «штейн». Даже фотоаппарат на Луне в свое время был установлен вместе с кронштейном!

«Ничего, пробьемся» – с отчаянной решимостью подумал Петр – «И на Марсе будут яблони цвести!».

Петр зашел в служебное помещение, расположенное в дровяном сарае за известной металлической дверью и взял пульт управления к бункеру, потом немного подумал и взял «Парабеллум». На всякий случай захватил консервный нож, который он лично выточил из ракетного стабилизатора.

Дорога через поле была слегка мокрой от росы, но Петр предусмотрительно надел короткие сапоги, а спереди нацепил передник из полиэтилена. В этом виде он был похож на раздельщика мясных туш, только топора не хватало.

Лес встретил его задумчивой тишиной, нарушаемой редкими перепевами отдельных пернатых, не успевших отпеть положенное в течение первых летних месяцев и редкими грибами – лето в этом году выдалось крайне жаркое и грибов почти не было.

«Грибков, что ли там пособирать?» – между делом подумал Петр – «Вот не помню, какое лето было в 89-ом году… Мда-а-а, года летят , как пули у виска. Кому колокола, кому отметина….И жди его, твоего мгновения, как глоток…. Уж лучше заранее напиться..». В таких невеселых размышлениях, навеянных подсознанием, а возможно и фильмом, Петр дошел до бункера и, проделав все процедуры с пультом и ключом, вошел в ставшее уже родным помещение бункера. Бесстрастным светом заморгали неоновые лампы, осветив на стене внушительный плакат «Пятилетке качества – рабочую гарантию!».

Петр в привычной очередности начал включать приборы, пока не дошел до холодильника, где он открыл дверь и вытащил бутылку пива «Сибирская корона». После этого настал самый ответственный момент – настройка портала времени. Петр отхлебнул из горлышка и приступил к составлению программы запуска.

-В каком месяце этот козел Павлов начал свою гребаную реформу? – заговорил вслух Петр, щелкая на клавишах, - А хрен его знает..не помню. Скорее всего летом, когда больше народу в отпуске. Государство, это как «Тефаль» – все время о нас думает! Значит скорее всего в августе. Значит нам путь в июнь-июль 89-го. Выберем 22 июня – в такой день даже самый отъявленный отморозок ничего не делает, впрочем, наши отморозки – самые отмороженные… Та-ак. Год, месяц, день, время прибытия…, ну скажем 9 часов утра. Ермолай уже проснется, но трезвый будет. О’кей, о’бей. Теперича время задержки… ну три минуты, нет пять. Надо еще пивка взять, Ермолаю вручить. А то ведь не поверит, коряга. Да все равно не поверит…

Размыщляя вслух, Петр взял из холодильника еще пару бутылок пива и положил их в пакет, потом подошел к компьютеру и щелкнул кнопкой «Enter».

-Все, процесс пошел! – ухмыльнулся Петр и залез в капсулу, не забыв свою бутылку пива. Закрыв за собой люк, Петр допил пиво и откинулся в кресле. До отбытия по его часам оставалось две минуты. Он привычно прикрыл глаза и стал думать о том, как выглядела его Дуся 13 лет назад.

Как всегда, момент старта «Перпетум Кобеле» произошел незаметно для стартующего.

Паша Бодунов, случайно вышедший из деревни на окраину поля, увидел, как из леса поднялся оранжевый шар и быстро растворился, перемещаясь с запада на восток.

-Ну, блин, ну Петруччио…, - со злостью сплюнул Павел, - Летите, голуби, летите… Не нужен стал.. Ну, погоди!

*

 

Дед Ермолай поднялся 22 июня раньше обычного, часиков в 9, благо за окном было уже давно светло. Побаливала спина – застарелый радикулит, побаливала правая нога – результат падения в пьяном виде с мотоцикла, в каком-то отдаленном году, когда он ехал на свидание к Машке… или Дашке? Или все же к Глашке?

«Совсем старый стал» – прокряхтел про себя Ермолай – «Баб не помню. А бывалочи….». Он встал и пошел в горницу – там в глиняном горшке стоял квас. Выпив кружку, Ермолай громко крякнул и по-привычке издал неприличный звук с другой стороны тела. Все равно его никто не слышал – дед Ермолай был вдовцом. Его вторая жена Ксения умерла при весьма загадочных обстоятельствах, после того, как Ермолай изжарил как-то грибков, принесенных из леса, причем сам он их не ел – маялся животом.

-Э-эх, бывали дни веселыя, гулял я молодец, - тихо пробормотал Ермолай и вышел на крыльцо. Как всегда на срубе колодца сидел кот Васька и как всегда петух по кличке Бес топтал одну из куриц, зато Ермолай всегда говорил, что он при яйцах, правда дальше не уточнял.

Ермолай подошел к огороду и, нагнувшись, вытащил из грядки головку хрена. Он намеревался ближе к обеду махнуть стопочку, а до этого ответственного момента надо было замесить немного кваску с хреном. А уж к самому моменту – парочку свежесорванных огурчиков.

Распрямившись, Ермолай замер в оцепенении: прямо перед ним, глядя с едва различимой усмешкой, стоял Петр Козлов с пакетом в руке, на котором было написано что-то не по-русски и нарисована бутылка. Ермолай, хоть и не знал заграничного языка, почему-то сразу понял, что в бутылке нолито что-то вкусное алкогольное.

Последний раз Ермолай видел Петра в каком-то шестидесятом году, но вроде еще при Хрущеве. Петр тогда служил в каких-то частях и в один из летних дней вдруг в одночасье часть куда-то перевели, вместе с ней перевели и Петра. Больше он в деревню не возвратился, а жена его, Верка, все в слезах потом говорила, что дескать без вести он пропал при выполнении боевого задания. Ну а уж какого задания – хрен кто скажет, только в том году чего-то с погодой было не в порядке. Люди говорили, что где-то землю трясло, где-то что-то падало, словом, как всегда.

-Здорово, Ермолай! – все с той же насмешкой проговорил Петр и протянул ему руку.

-Свят, свят, свят, - перекрестился Ермолай, - И-и-и-откудова ты, Петр?

-Откудова, откудова…, - опять усмехнулся Петр, - Оттудова! – он махнул головой в сторону леса, - Как радикулит то, не мучит?

-И-и, как же не мучать то,.. болит сволочь!

-И все пчелами лечишься?

-Ну-у-да-а-а. И пчелами, и банькой и хренком. Народными средствами, стало быть… А ты, эта-а-а, ничего, не зацепило тебя?

-Ничего, прорвались… Слушай, дед. Давай побеседуем немного, дело есть. И пиво тоже есть. Ты такого не пробовал.

Дед Ермолай только молча кивнул: от такого предложения не принято было отказываться, а тем более от человека, которого ты считал давно мертвым. Он молча вошел в дом, пропустив вперед Петра с пакетом, где что-то уютно позвякивало. Ермолай в сенцах вытащил из корзины вяленого леща и комнате молча положил рыбу на стол. Петр одобрительно кивнул.

-Ну что, Ермолай, как живешь? В целом так…, - Петр вытащил из сумки две бутылки пива с незнакомым, хотя и русским названием «Сибирская Корона».

-Живу так… поманеньку. Один. Коровенка у меня. Коза. Поросята…, - Ермолай замолчал, поскольку не знал, что еще сказать.

-Значит жениться больше не хочешь?

Ермолай скривился в улыбке:

-Куды там…, Мне уж 75 скоро. На баб не тянет! Забыл уж.. как енто деется!

-Ничего, Ермолай, ничего. Мы тебе еще найдем вдовушку. И для укрепления.. этой,  стойкости найдем. Ты воще, как будущее видишь?

-Будущее?? – Ермолай задумался, почесывая подбородок, - Бардак кругом, какой хрен будущее. День прожить – и то хорошо.

-Нельзя так, Ермолай, нельзя, - покачал головой Петр, - Человек сам пиз…, хм, кузнец своего счастья… У тебя открывашка есть или об стол открывать?

Ермолай покряхтел и достал из ящика стола перочинный ножик с набором всяких приспособлений. Петр нашел открывашку и ловко откупорил обе бутылки. Ермолай разодрал леща, с недоверием взял в руки незнакомого вида бутылку и отхлебнул из горлышка.

-Ну как? – ухмыльнулся Петр.

-Получше «Жигулей», - с видом знатока кивнул Ермолай.

-А то! Через тринадцать лет еще не то будет! Сам увидишь!

-Это почему через тринадцать? – прищурился Ермолай, - Почему не через десять? И с чегой-то ты взял, что я увижу? Может я завтра помру?

-Не помрешь, - засмеялся Петр и глотнул пива, - Ничто так не согревает душу, как холодное пиво! Будем !

Пару-тройку минут они молчали, поглощая пиво и рыбу. Ермолай ждал, чего еще скажет Петр, который вообще то пугал его: не мог же человек за столько лет почти не измениться и даже слегка помолодеть. На ум приходили всякие рассказы про Вия и его панночку. Неплохо также подходили часто показываемые в последнее время различные заграничные фильмы, в которых умершие люди внезапно начинали вылезать из могил и терроризировать окружающее население путем закусывания их до смерти. В качестве отступного можно было за несколько минут превратиться в аналогичного субъекта с ярко выраженными некрофильными устремлениями.

Ермолай несколько боязливо посмотрел на Петра, который с аппетитом грыз ребрышко леща.

-Ты это… ты не того? – доходчиво спросил дед, слегка покрутив рукой у виска.

-И не этого, - кивнул Петр, - Не боись, живой я. Я к тебе еще через два года загляну, в августе 91-го…Ты как раз будешь «Лебединое Озеро» по телику смотреть.

-И-и-и зачем это? – моргнул Ермолай, - Почему «Лебединое Озеро»?

-Так другого нету, - развел руками Петр, - 19 августа по всем программам будут гонят. Для приобщения к культуре, так сказать. Я утречком к тебе загляну, газетки у тебя возьму. За текущую дату. Ты газеты то еще выписываешь?

Ермолай кивнул:

-Ага. «Известия» и «Советский Спорт».

-Молодец! Хорошо, что спортом интересуешься. Значит еще не все пропало. Тряхнем стало быть.. этой.., ну сам понимаешь. Теперь слухай сюды: через пару месяцев этот хрен моржовый Павлов будет денежную реформу делать!

-Это какой Павлов то? – встрепенулся дед, - Из района что ль??

-Ага. Из района партийного строительства коммунизма…Где закрома Родины находятся. Ты щеки то его видал?

Ермолай молча кивнул, поняв о ком идет речь.

-Ну вот. Деньгу будут менять за три дня. Со справкой с работы или из Сберкассы. Понял? Кто не успел – тот опоздал.

-Ни х.. себе! Это кто ж за три дня деньги обменять сможет? Ты что, ох..л?

-Да это не я ох..л, это Павлов. Вместе с Горбачем, конечно. Ну ничего, Павлов ему в девяносто первом воткнет кол в жопу! Вместе с Пугами, тугами, Стародубами, Язами, ху.зами..

-Это чего, революция будет что ль?

-Ага. Будет. Ельцин из танка пальнет – и пойдет по стране куролесить. Потом в дирижеры подастся. В Германию.

Ермолай сидел, выпучив глаза. Было видно, что он не конца верит всему тому, что слышит, но возвращение Петра с того света тоже было не хрен собачий. С этим приходилось считаться.

-Ну и… дальше то чего? – прокряхтел он, отпивая из бутылки.

-Ты насчет страны или денег? – уточнил Петр.

-Да насчет жизни, елы моталы! Стран то – хрен с ней! Куды она деется! Белые грабили, красные грабили, немцы, монголы. Теперича Горбач старается. Ни хрена не выйдет, как всегда. Вона, водку пили и будем пить! А водки не будет – так самогонки наварим. Или бражки из яблок нагоним. Нас голыми руками не возьмешь!

-Ладно, ладно, дед, остынь. Все будет хорошо. Водки много будет. Пива тоже. Еще попьешь! Давай про деньги.. А?

Ермолай согласно закивал, выражая яркую заинтересованность в данном вопросе.

-Так вот. Как только деньги обменяют, то те, кто не успел, или не смог, начнут старыми деньгами туалеты обклеивать, вместо обоев использовать, на бутылки наклеивать….

-Да ты что? – прохрипел Ермолай, - Деньги в сортир!? Да я тебя за это..!!!

-Тихо, Зорька, тихо, - успокаивающе поднял ладонь Петр, - Ты это Горбачу скажи. Так вот. Как только настанет этот исторический момент, тебе надо спокойно пройтись по своим знакомым и друзьям и под разными предлогами или за небольшую мзду типа пачки сигарет или копченого леща набрать как можно больше денежной массы образца 1961 года. Понял?

-Ну-у-у.. понял. А тебе зачем?

-Задание центра, понял!? А я потом у тебя деньгу возьму. А взамен дам действующие. Не обижу.. Понял?

-Да понял, понял, - делая ударение на последнем слоге, кивнул Егор, - Ты когда зайдешь то?

-Ну после 91-го… Пока не знаю. Но ты еще жив будешь. Как из центра отпустят, - Петр сделал глубокий глоток из бутылки и вздохнул, - Мда-а, "БАЛТИКА" - пиво, сваренное для ВАС! "ТУБОРГ" - пиво, сваренное для НИХ...

Дед Ермолай украдкой перекрестился.

 

ГЛАВА 16. Каждый человек имеет право на свое хмурое утро

 

Полковник Дроздов жал руку президенту России и благодарил за врученный орден и очередное воинское звание, когда в разгар его ответного слова у кого то в зале начал звонить мобильный телефон. Президент недовольно оглянулся, Дроздов внезапно с ужасом понял, что мобильный звонит у него в кармане. Андрей Ильич судорожно застучал ладонями по карманам и, наконец проснулся. На столике около кровати противно подвывал телефон.

Дроздов автоматически посмотрел на часы: было без десяти восемь. Сегодня была суббота и он рассчитывал выспаться после тяжелой трудовой недели, тем более, что вчера была очень ответственная встреча с агентом по кличке «Жизель» на конспиративной квартире. Дроздов автоматически потрогал себя между ног и снял трубку.

-М-да-а, - пробурчал он, испытывая к звонившему острое чувство неприязни.

-Товарищ полковник? – обеспокоенно осведомился голос.

-М-да, - кивнул головой Дроздов.

-Дежурный по управлению майор Синицын. Товарищ полковник, у нас тут ЧэПе.

-Чего там у вас? – Дроздов все еще никак не мог выйти из приятного сновидения.

-ЧП, товарищ полковник. С загородной резиденции исчез объект под кодовым названием «пол иностранного производства»!

-Ка-а-кой пол? Какого производства?? – Дроздов стал приходить в себя.

-Товарищ полковник, ну я не могу по городскому!

-Так звони по мобильному! Входящие бесплатно! А исходящие в два раза дешевле, мать твою! Ну говори, быстрее, майор!

-Ну этот, гость оттедова, который. Исчез он…

-Что-о-о!!? – окончательно проснулся Дроздов, - Как исчез? Когда?

-Мне только что позвонили из резиденции. Просили объявить план «Перехват». Больше ничего не знаю!

-Давай, объявляй. Только чтобы без эксцессов, сам понимаешь. Гость должен быть найден живым! А то будет план «Перетряс»… или «Перетрах». А мне высылай машину. Срочно! Тараскина найди!

Дроздов бросил трубку и потер виски. Положение было хуже некуда. Потерять в подведомственном хозяйстве иностранца – это было не ЧеПе. Это был, как говаривал его бывший шеф, полковник Глухарев, 3,14-здец… словом это когда наверху делают оргвыводы.

-М-да-а, - мрачно буркнул Дроздов, одевая рубашку, - Особенности национальной бани: напиться в бане водки и улететь в Ленинград…

Он на ходу сделал себе кофе «Максвелл» плеснув кипятка из чайника мгновенного кипячения «Тефаль» и проглотил двойной гамбургер, пара которых стоила всего 45 руб. Потом, как всегда, сделал глоток сока «Я». На этот сок Дроздов перешел месяц назад, после того, как попробовал соки «ТЫ»,  «ОНО» «ОНА» и «ОН». Последний сок, если быть точным назывался С2Н5ОН.

 «А ведь это еще удивительно вкусно!» - отметил он, застегивая молнию на брюках, - «А то ведь едим черти что.., тяжесть в животе»

«С вами удобно» - мелькнуло у Дроздова, когда он спускался к машине - «Без вас тем более. .. Что-то меня на афоризмы потянуло… Наверняка генерал разнос устроит».

То, что ему устроят, он и не подозревал.

*

Тараскин проснулся в уютной комнате в загородной резиденции с неприятным ощущением, которое он уже как-то испытывал, будучи застуканным с любовницей. Помимо знакомого чувства жажды и легкого привкуса кошачей мочи у него что-то ныло внутри.

Он глянул на себя в зеркало и поморщился:

-Да, это был не Нескафе…. Как говорится, если, глядя утром в зеркало, вы видите опухшую, небритую физиономию с потухшим взглядом, значит, вчера вы все-таки решили выпить 50 грамм для аппетита.

Он сделал глоток воды из стоящей рядом на столике бутылки и удовлетворенно кивнул, подумав: «Бросить пить легко – трудно убедить в этом друзей. Вообще пить за чужое здоровье, теряя свое - как это самоотверженно!». Федор посмотрел на часы : было половина восьмого и вроде как утра.

-Надо будить представителя братской Америки, - пробурчал Федор вслух, - А то все говорят, что американцы умеют много работать.. Ха! На халяву и я могу… От нечего делать пьют только дураки. Умные всегда найдут причину.

Федор вышел из комнаты в коридор и по привычке огляделся, одновременно прислушиваясь: из соседней комнаты раздавался мерный храп со стонами, примерно такие же звуки исходили и из комнаты напротив, а вот из гостевой комнаты не раздавалось совсем ничего, что сразу вызвало нехорошие чувства.

«Не помер бы» – мелькнуло в голове у Тараскина, - «Они ж непривычные. Алкоголь - это спорт не для слабых людей; и лишь каждодневными изнурительными тренировками можно добиться результата»

Федор постучал в дверь комнаты Бена. Никто не ответил. Федор постучал еще раз и прислушался: в комнате не было слышно ни единого звука, что, в принципе было невозможно, учитывая вчерашний легкий фуршет. Собравшись с духом, Федор открыл дверь: комната была пуста!

От нехорошего чувства слегка подкосились ноги и Федор на минуту присел на стул. Он понимал, что за это полковник Дроздов сдерет с него шкуру, не снимая рубашки, хотя официально охрана гостя была закреплена за отделением наружной охраны, в лице майора Беленького, которому подчинялась охрана.

-М-да-а, - буркнул Федя, - Начиналось все культурно, как закончилось, не помню.

Он еще раз осмотрел комнату, но не найдя ничего интересного с точки зрения контрразведчика, спустился вниз с лестницы на первый этаж. Открывшаяся с лестницы картина первого этажа сделала непереносимым ощущение дискомфорта у него где-то внутри, на уровне низа живота.

На диване безмятежно храпел охранник Коля с кобурой под мыщкой, при этом его лицо имело почти ангельское выражение, почти как на рекламном ролике про бритву с тройным лезвием «МАК-3».

За столом, положив голову на блюдо с холодцом, слегка причмокивая, спал начальник «наружки» майор Беленький, что вполне гармонировало с его белой рубашкой, впрочем несколько легких штрихов на ней от кетчупа весьма оживляли расцветку. У двери, ведущей на веранду мирно посапывал охранник Леня, при этом выражение лица у него очень напоминало рекламный ролик МММ с Леней Голубковым в главной роли, особенно в той части, где они вместе с братом распивали водку.

Федя, ощутив усталость, присел на стул рядом со столом и несколько мгновений смотрел на майора Беленького с тихой ненавистью, поскольку тот еще ничего не знал. «После третьего стакана он наконец почувствовал себя в своей тарелке» – подумал Федор. К тому же холодец, размазанный по щеке, придавал Беленькому несколько отталкивающий вид. Федор глубоко вздохнул и налил себе стакан пива: больше было нельзя, это Федя понимал.

Пиво было выпито как-то незаметно и Федя, чуть поколебавшись, налил еще.

«Один фиг будет вонять, так уж будет за что страдать» – подумал Тараскин, осушая второй стакан. Почему-то нелюбовь к Беленькому не проходила, а необходимость сообщить про ЧП нарастала.

-Бутылка пива - а как меняется жизнь! - вслух подумал Федор и решительно потряс майора Беленького. Первая попытка не принесла никаких результатов – майор издал неопределенный звук и пробормотал что-то непонятное. Во второй раз Федор потряс майора более интенсивно:

-Вставай Станислав Романыч, вставай ядрена Бош! Нас обокрали!

Майор Беленький пробурчал что-то на языке, похожим на наречие аборигенов острова Пасхи, затем вдруг резко поднял голову и посмотрел на Тараскина внимательным, изучающим взглядом:

-Федь, сколько времени?

-Без восьми, как свистнули, - буркнул Тараскин, - Ты хоть слышал, что я тебе сказал то?

-А то! – хмыкнул Беленький, - Я все слышу. Когда надо, конечно…

Он нашарил на столе салфетку и вытер лицо, затем смочил ее водкой и протер лицо еще раз, затем, поколебавшись, налил водки в стопку и вздохнул:

- Каждый человек имеет право на свое хмурое утро, - он поморщился и резким движением опрокинул рюмку. Потом потряс головой, - Как говорит Пугачиха:   «Жизнь порой меня колотит и трясет, но от бед известно средство мне одно»… М-да-а, душа просит ананасов в шампанском, организм требует водки..

-Сейчас полковник тебе даст ананасов! По самое некуда! – хмыкнул Федор, - Ты бы хоть охрану поднял!

-А чего они скажут? – пожал плечами, - Вот сам подумай: люди, которые думают, что “пить надо больше”, и те, которые думают “пить надо меньше”, сходятся в одном: пить – надо! Диалектика, блин!… Я им потом навешаю. Сейчас давай сообщим Дрозду, чтобы объявили план «Перехват».

Федор взял мобильник и слегка помялся:

-Слушай, может ты сообщишь… я не могу…

Майор Беленький вздохнул:

-У нас с тобой как новая поза в «Камасутре» под названием «Революция»: низы не могут, верхи не хотят…, ладно, давай мобилу…

 

*

Подъезжая к управлению, Тараскин испытывал то неприятное чувство, которое было у него утром, после пробуждения: низ желудка напоминал о выпитом, голова напоминала о том, что полковник Дроздов будет вставлять…В такой ситуации не помог бы даже «Нурофен» или «Солпадеин», не говоря уже о шоколаде «Нутс». Федя, правда не помнил, что там про него говорили, но почему-то запомнилось, что он бьет по мозгам.

Тараскин проглотил пару таблеток «Тик-так», содержащей в совокупности всего 4 калории и поднялся на третий этаж, чуть задержал дыхание перед кабинетом Дроздова и решительно толкнул дверь:

-Разрешите войти, товарищ полковник?

Дроздов стоял у окна и хмуро смотрел на улицу. Сегодня он рассчитывал поспать по крайней мере до 9-00, а вместо этого он уже с полдевятого сидел в кабинете, выслушивая короткие рапорты всех вовлеченных в дело служб, а заодно слушая  последние известия по радио «Новости Колымы», часто прерываемой рекламными слоганами. Один из них, призывающий немедленно покупать новое средство от простатита и раннего семяизвержения почему-то запоминался лучше всех.

Дроздов медленно повернулся и строго посмотрел на Тараскина, отчего у Федора в низу живота начались схватки, напоминающие предродовые, хотя он не мог это знать наверняка.

-Ну-у, входи, Федор Андреевич, входи. Присаживайся. Рассказывай, как дошел до жизни такой…

Федор осторожно присел на самый крайний стул и нерешительно вытащил из кармана пачку сигарет. Дроздов молча кивнул. Федор закурил и с грустным звуком глубоко затянулся. Дроздов молча толкнул по направлению к Тараскину пепельницу.

-Ну в общем так, товарищ полковник, - нерешительно начал Тараскин.

-Нет, в общем как раз все не так, - прервал Федора Дроздов, - Давай подробнее!

Тараскин закашлялся и стряхнул пепел. Потом пожал плечами:

-Ну как вы уехали вечером так мы там с гостем продолжили политико-просветительную беседу….

-Ну да… на тему «Есть такое животное - верблюд, которое может месяц не пить», да? Могу кинуть еще темку для обсуждения: «Была картошка простая - стала золотая, были грибки простые - стали золотые, была рыбка простая - стала золотая. Еле водку спасли!».

Федор для приличия криво ухмыльнулся, хотя от этого живот еще больше дал о себе знать. Он заерзал на стуле и вопросительно посмотрел на Дроздова.

-Ну, рассказывай дальше, баснописец! – буркнул тот, наливая в стакан «Боржоми».

Федор громко сглотнул и невзначай пододвинул Дроздову еще один стакан.

-Ну вот, я и говорю. Долго мы сидели с этим Беном, про политику говорили, про международный терроризм, наркотики… Бен часто Садама ругал..

-Это какого? По какому делу проходил?

-Да это Хуссейн который… У нас еще не проходил. Он в Ираке сидит..

-Без тебя знаю.., - махнул рукой Дроздов, - Дальше давай..

-Ну вот, про Садама долго перетирали, потом про Ясира Арафата начали…

-Ты что, блин, будешь мне в порядке алфавита всех политических деятелей вспоминать!? – возмутился Дроздов, - Про Дзаве Нгунгу не говорили?

-А кто это? – искренне удивился Федор.

-Газеты читать надо! – резко бросил Дроздов, - Командущий повстанческой армией Берега Слоновой Кости. Усек?

-М-да-а, - тихо кивнул головой Федор и с нескрываемой завистью посмотрел на запотевший стакан с «Боржоми».

-А, к примеру, что такое Чама Ча Мапиндузи, ты знаешь?

Тараскин растерянно моргнул несколько раз:

-Это, вроде, когда в морду бьют..?? – нерешительно предположил он.

-Примитивно мыслишь, Тараскин, на уровне криминального элемента. И с политподготовкой у тебя слабовато. Чама Ча Мапиндузи – это была такая левая партия в Танзании. В былые времена за такие ошибки.., да ладно, давай дальше, я слушаю! – Дроздов сделал правой рукой какое-то неуловимое движение, как будто бы он подбрасывал на ладони горячее яйцо, скорее всего куриное.

-Ну вот, я и говорю… Сидели., говорили., выпивали. За дружбу конечно, за сотрудничество! Он все про колхозы наши спрашивал.. про коров, про утюги. А потом я его спать проводил и сам лег – устал сильно. А охрану объекта под начальством у майора Беленького было… Так по крайней мере он сам сказал. А увидел я его только утром.., когда этого.. ну Бена, уже в комнате не было.. Вот и все, вроде..

-А что тебе майор Беленький сказал? Где его охрана была? Или они тоже политбеседу проводили?

Тараскин пожал плечами – не мог же он рассказать, как нашел майора спящим в холодце.

-Мда-а-а, делишки.., - побарабанил пальцами по столу Дроздов, - Ни черта доверить нельзя…, - он тяжко вздохнул, - Хорошо быть линкором. Башню снесло, четыре осталось…Дальше что было?

-А чего можно там дальше? – робко пожал плечами Федя, - Осмотрели близлежащие окрестности…

-Ну и кто там лежал? – прервал его Дроздов с саркастическим выражением.

-Да нет, ну прилегающие кустарники, я хотел сказать, - Федя чувствовал, что сейчас его живот даст о себе знать каким-либо естественным проявлением, поэтому весь внутренне сжался, если это было еще возможно, - Осмотрели вокруг, ну ничего… Ни следов, ни тела.. Потом Беленький позвонил в управление… Вот и все вроде….

-Вот и все, вроде…, - хмыкнул Дроздов, - Да нет, это не все, дружище Тараскин, это совсем не все! – он дернул головой совсем, как Мюллер в кинофильме и опять постучал пальцами по столу, потом повернулся к Тараскину:

-Еще раз вспомни, чем интересовался наш гость вечером накануне. Все детально!

-Андрей Ильич, ну я ведь вам уже сказал: интересовался колхозами, коровами, надоями, утюгами почему-то…еще вроде про передовиков производства…

Дроздов поиграл желваками и решительно хлопнул ладонью:

-Направляется он в Старые Утюги – это же элементарно! Срочно выезжай туда. Возьми кого-нибудь в помощь. От моего имени из дежурной части. Понял?

-Сам справлюсь! – гордо поднял голову Тараскин, ощущая, что сейчас он выйдет из кабинета.., а там до туалета рукой подать.

-Ну-ну, - буркнул Дроздов, - Быть героем может каждый.., особенно после стакана J7…Или еще чего-нибудь.

После того, как дверь за Тараскиным закрылась, Дроздов вытащил из небольшого холодильника бутылку пива и открыл ее. Глядя на поднявшийся из горлышка легкий дымок, он в задумчивости произнес:

-Пиво ПИТ – это вам не водку ЖРАТ!

 

 

ГЛАВА 17.  Куала Лумпура.

 

 

Бен долго блуждал в окружающих кустарниках. Он несколько раз выходил на одну и ту же поляну, судя по тому, что он дважды попадал ногой в одну и ту же коровью лепешку и трижды проходил мимо пустой бутылки из-под водки «Московская». Рядом с бутылкой валялась разорванная пачка сигарет «Прима» и рыбий скелет.

После третьего раза он понял, что без проводника или, по крайней мере, без знания сторон света он не найдет дорогу. Внезапно он вспомнил слова охранника: «Порядка пятидесяти километров, строго на север…».

-Directly to Nord…, -  пробормотал Бен, - Where the hell here Nord or something else!?*

 

*Непереводимая игра слов. Прибл: От Байкала до Амура мы построим магистраль!?

Бен стал лихорадочно перебирать в памяти все навыки ориентирования на местности, в том числе полученные в его бытность студентом МГУ. Это время было особенно насыщенно всякими приключениями на природе, в том числе совершенно незабываемыми приключениями под кодовым названием «kartoshka» и там кто-то рассказывал, что на какой-то стороне света на дереве обычно растет мох. Бен огляделся: деревья росли в конце поляны. Он направился к ближайшей окраине. Подойдя к краю поляны, Бен начал осматривать ближайшее дерево. Внезапно он услышал треск сучьев и обернулся: рядом за другим деревом какой-то дедок с корзинкой склонился над группкой грибов.

-Эй, дед, - крикнул Бен, - Не подскажешь, с какой стороны у деревьев мох?

Дед выпрямился и с хитрым прищуром поглядел на Бена, потом поставил корзину на землю и прохихикал:

-Когда я был молодой, я с любой стороны мог! Хе-хе-хе! Ты чего ищешь то? Грибы што ль?

Бен немного подумал над фразой, сказанной дедом и, не найдя в ней никакой логики, счел за лучшее сказать правду:

-Заблудился я. Север ищу.

-Ага, - кивнул дед, - Стало быть, на север решил податься.. Так, так. А чё, северные исчо платють?

Бен понял, что разговор заходит в совершенно непредсказуемое русло, поскольку дед оперировал такими понятиями, которые он либо совершенно себе не представлял, либо уже совершенно забыл. Он в растерянности посмотрел по сторонам и для убедительности пожал плечами:

-Да платят чего-то. Сам вот не знаю. Хочу испробовать вот… Вот.

Дед опять захихикал:

-А чё там пробовать то? Срок получить – дело плевое. А там посмотришь полярные зори… Красиво, говорят. Кругом тундра, ветра свищуть…

Бен непроизвольно поежился, представив пейзаж. Он ему совершенно не подходил по климатическим соображениям. Слегка скривившись, он достал из кармана пачку сигарет «Lucky Strike» и протянул ее деду:

-Бери, угощайся.

Дед без тени смущения взял пачку и повертел ее в заскорузлых руках:

-Хе, Что за папиросы такие,… «Лиску.. Стрике» что ль? Хохлятские? Не курил. Ну ка…, - он вытащил сигарету, понюхал ее и с видом знатока, закурил. Затянувшись пару раз, он слегка скривил рот и неодобрительно сказал:

-Дерьмо табачок! До нутра не достаеть! Вот у меня – другое дело!

С этими словами он вытащил из кармана сигареты «Волна» и протянул ее Бену. Тот с испугом отшатнулся:

-Ноу, ноу..то есть нет, спасибо, я это… я завязал. Слышь дедуль. Так где тут север?

-Да здесь кругом север, - засмеялся дед, - Куды ни кинь, все тайга кругом. А в тайге, брат, окромя гнуса ни хрена не найдешь… Ты говори, куда тебе надо то, не темни. Тут магнитофонов нету!

-Мне надо в Старый Утюг. Пятьдесят километров строго на север…

Дед заперхал:

-Ну насмешил, ядрена вошь! Кхе-кхе. Старые Утюги, милок! Тебе не на север, а на шоссе нужно! Это вон туда нужно идтить! – дед махнул рукой в дальний угол поляны. Версты через полторы шоссе будет. Тама машину словишь.

Бен уже подзабыл старорусскую систему мер, поэтому искренне удивился:

-А верста – это сколько?

-Во дает! – ухмыльнулся дед, - Ты что, из Куалы Лумпуры, что ль? Полтора километра с гаком, говорю! Может ты и про гак не слыхал?

-Слыхал, слыхал, - торопливо закивал Бен, - Это с полкилометра еще.

-Смотря как пойдешь! – дед прищурился, - Тебе никак Семихатинский полигон нужон?

-Это почему ты так решил? – нахмурился Бен, ощущая неприятное волнение.

-Да так… Лицо у тебя такое… многозначительное. Да исчо не наше какое-то.. Ты не шпиен, случаем?

-Да ты что! – отшатнулся Бен и вдруг вспомнил запомнившуюся фразу, - Век воли не видать!

Дед удовлетворенно кивнул:

-Вот это другое дело. Сидел что ль?

-И сидел и лежал, - Бен уже был не рад, что спросил деда о частях света. Уж слишком разговорчивый попался! Он вытащил из бумажника пятьдесят рублей и сунул ее деду в карман:

-Спасибо, дед. Береги себя!

С этими словами Бен торопливо направился в тот конец поляны, который ему показал дед.

Тот посмотрел на свет бумажку в пятьдесят российских рублей и хмыкнул:

-И ты себя береги, соколик. В Израиле то, поди, лучше…

*

 

Бен пробивался через мелколесье напрямую, как указал дед. Пока солнце светило ему почти в спину, ориентироваться было достаточно просто. Он вдруг вспомнил слова пионерской клятвы: «Как завещал великий Ленин, как учит коммунистическая партия». Удивительно, но насколько помнил Бен, никогда конкретно не указывалась, а какая именно коммунистическая партия должна учить юных пионеров. При желании в роли учителей могли бы, например, подойти красные кхмеры, которые очень доходчиво учили своих сограждан, как надо поднимать сельское хозяйство. Неплохо в свое время преподавали уроки политграмоты ребятишки-хунвейбины и где-то дзяофани. Славное было времечко!

Бен закашлялся, потому что он как-то был в семидесятых годах в Китае с некой миссией и не преминул затащить в постель юную ху..хунвейбиночку. Надо было признать, что даже в постели китаянка с придыханием произносила что-то типа «О-о, Мао-о-о, у-у-мао-о-о, вау-у-у!!!». Правда его коллегу, разведчика из Танзании почему-то во время ЭТОГО очень сильно избили и выгнали из страны в 24 часа. Тот уехал через три часа через Улан-Батор, захватив только самое необходимое в размере 4-х чемоданов.

Внезапно частеняк леса стал редеть и Бен увидел, что впереди начинается насыпь, по которой наверняка проходило шоссе. Косвенным подтверждением тому послужила просвистевшая поверху машина известной марки «Жиголо», рваная покрыщка, валявшаяся в канаве и дурно пахнущая кучка эксрементов, частично прикрытых газетой «Труд».

Бен, кряхтя, выбрался на поверхность, прижимая к груди кейс с документами и кассетой с документальным фильмом о событиях 11 сентября. Он с завистью думал о том, что Алек сейчас наверняка спит у себя в 9-и комнатной квартире (не считая трех туалетов и двух ванных комнат) в одной из спален и скорее всего не один.

«Вот сволочь!» – неожиданно подумал Бен, - «Наверняка Рекси трахает!». Почему-то эта мысль вызвала у него непонятное раздражение и он вытащил из пачки сигарету «Лиску Стрике». Затянувшись, он почему-то скривился: «Да, дрянь табачок. Прав дедок, мать его!»

Бен поглядел на часы: на них было 9 часов 5 минут. Судя по тому, что солнце по-прежнему светило где-то сзади, то…. Бен мотнул тяжелой головой и палкой нарисовал на земле четыре части света. Исходя из этого чертежа, если солнце вставало на востоке, то при этом раскладе север от него должен быть по правую руку. Бен кивнул головой и посмотрел налево, откуда по идее, должно было бы появиться какое-нибудь транспортное средство.

Возможно по идее что-то и должно было бы появиться, но в данной ситуации идеи или не работали, или это были не те идеи. Только минут через двадцать со стороны левой руки послышался какой-то надсадный рыдающий звук и к Бену стало приближаться какое-то весьма странное транспортное средство, по виду больше напоминавшее музейный экспонат или что-то со свалки.

Подъехав поближе, машина остановилась. Бен пытался определить марку автомобиля, но это было практически невозможно, если не считать прикрепленной к радиатору эмблемы «Мерседес-Бенц». Единственное, что можно было разглядеть, это косая надпись на борту «В закрома Родины!» и полустертый номер 55-66 НУИ на заднем борту.

Из кабины на Бена глядел весьма странного вида мужичок в издрызганной ветровке и недельной щетиной на щеках. Во рту едва заметно тлела папироса неизвестной марки, скорее всего, популярной по многим детективам марки «Белый мор Кэмл».

-Ну-у-у, буркнул водитель, - Куда тебе?

-Мне.. эта.. В Старые Утюги мне. Вот.

-Пузырь!

-Ка-акой пузырь? – не понял Бен, подозревая, что опять не понял местного диалекта.

-Ты чо, из Куалы Лумпуры, что ль!? – искренне удивился водитель, - Пузырь – он и в Африке пузырь!

Бен ощутил посасывание под ложечкой, потому что вот уже дважды люди, далекие от политики, почему-то упоминают столицу Малайзии, причем в совершенно непонятном контексте, с явно оскорбительной интонацией! Бен подумал, что за время пребывания в России в Малайзии произошло какое-то очень важное событие, которое он пропустил.

-А что там в Малайзии случилось? – поинтересовался он.

-В ка-акой Малайзии? –  водитель, явно удивленный вопросом, почесал свою щетину.

-В той… малой. Хм-м, - Бен тоже почесал подбородок, хотя он был сравнительно выбрит, - Ну а пузырь какого размера?

Водитель захохотал, потом его хохот перешел в кашель, и, наконец, отдышавшись он прохрипел:

-Поллитрового размера, блин… Ну насмешил! Ты что, с бодуна что ли?

Чтобы не усугублять положение, Бен молча кивнул головой. Он понял, что его познания в русском языке остались где-то на уровне МГУ, в то время, как могучий русский язык стал еще могучее, особенно по части Азиатского региона и емкостей для жидкостей.

Водитель смачно сплюнул в окно и рванул машину с места, что было за гранью возможного, с точки зрения Бена. Он не предполагал, что этот агрегат еще способен на такие маневры.

-Как в анекдоте получается, - хмыкнул водитель, - Типа «Три месяца я лечу вас от желтухи! И только теперь вы заявляете мне, что вы кореец?!». Ты сам то откуда?

Бен немного подумал и сказал правду:

-Из бани.

Водитель кивнул и прибавил газу.

                                                                   *

Пашка Бодунов пас коров на окраине деревни, когда увидел, что грузовик Лешки Деревянщикова вдруг свернул с шоссе на грунтовку, ведущую к ним в деревню.

-Чего это его понесло к нам? – вслух удивился Пашка, - Никак денег решил занять!? Ну вот фиг ему, еще с прошлого раза двадцатник остался должен! Небось опять с бодуна. Вот блин, и без прав ведь ездит!

Машина с надписью на борту «В Закрома Родины!» проехала мимо Пашки и вдруг притормозила. Из кабины выскочил Лешка Деревянщиков в ветровке цвета тарифного плана «Джинс» с добавлением мазутных пятен. Он оглянулся по сторонам и торопливо подошел к Паше, который с деланным безразличием следил за развитием событий, поигрывая кнутовищем.

-Здорово, Паша! – поздоровался Леша, - Как она, жизня?

-Здорово, Леха! – кивнул Паша, - Жизня.. жизня она разная. Вчера так напился, что ничего не помню; но самое обидное - не помню, чтобы пил...

-Гы-гы-гы, - рассмеялся Леха, - Ты что-то шутить начал. Не к добру это. Проще надо. И помни, что морщины появляются из-за недостатка глюканов в коже!

-Ну да, скажи еще, что миром правит любовь. Я, например, люблю выпить… Ну, рассказывай, зачем заехал. Неужто хочешь отдать мне двадцатку, которую одолжил в прошлом месяце? Или еще надо на бутылку?

-Фу, Паша, как пошло! Учти, если наука победит алкоголизм, люди перестанут уважать друг друга! Смотри сюды: у меня в кабине сидит какой-то хрен, утверждающий, что он американец, хотя признался, что едет из бани. Это утром то!?? Но говорит с акцентом! И внешность у него не эта.., не русская вощем. И не американская…

-А может он американский?? – предположил Паша.

-Может.., - задумался Паша, - Да дело не в этом, елы палы! Ты понимаешь, этот тип интересуется аномальными делами… причем не бескорыстно, понимаешь??

-Ну-у-у…, а насколько бескорыстно??

-Намного! – убедительно проговорил Леша, - У него в бумажнике их немеряно, сам видел! А еще говорил, что если его гипо..потеза подвердится, то еще отстегнет, понял??

Паша почесал темечко:

-Гипопотеза – это хорошо…Тут без Петра не обойтись. Ладно, это я беру на себя.. Как говориться, русский человек славится своим умением находить выход из самых трудных ситуаций, но еще более он славится своим умением находить туда вход! А этому, американскому, скажи, что деньги вперед! Знаем, как эти акулы империализьма кровя пьют! Читали в прежние времена! Помню как эти сволочи в Бостоне чай пили! Так обожрались, гады, что в море стали кофе, какао и шоколад швырять! Так что пущай вперед платит!

-Знамо дело, Паш. За спасибо то.., никто! Cпасибо в кровать не положишь!

-И в стакан не нальешь! – добавил Паша, потерев нос.

 

ГЛАВА 18. О безусловности условных единиц

 

Петр с неохотой открыл глаза. Он сидел в кресле, в капсуле своего аппарата. Мягкий свет, исходящий из ламп по периметру капсулы, освещал спокойную, почти аптекарскую чистоту внутри. Только мерцали огоньки на контрольной панели и грязный стакан стоял возле кнопки обратного отсчета.

Петр еще раз мотнул головой, отгоняя остатки постсиндромного ощущения трансингенции и коррелляционной адаптивной дизартрии, однако по ощущениям это было несколько отлично от того, когда он возвращался в первый раз. В этот раз прочему-то сильно болела голова и очень хотелось пить. В кармане Петр автоматически нащупал соленый огурец.

«Странно» – тупо подумал Петр – «Огурец – и в кармане!». Потом он посмотрел на стакан, стоящий на приборной доске и внезапно вспомнил, что он совершенно не помнил о том, как он уходил от деда Ермолая в 89-ом году.

После того, как они выпили принесенное Петром пиво «Сибирская Корона», дед Ермолай внезапно завелся и принес из подвала полуторалитровую бутыль самогона, которую он, по его утверждению, гнал специально для наступления светлого будущего. В связи с этим самогон был двойной очистки. На замечание Петра, что «темное пиво лучше светлого будущего», Ермолай просто рассмеялся:

-Самогоночка она лучшее всякого будущего, поскольку все в настоящем.. А мы живем в разлитом социализьме!

-Развитом.., - поправил Петр, - И, потом, это уже не модно. Сейчас наступает эпоха рыночных отношений! Понимаешь?

-Дык как не понять! – взмахнул руками Ермолай, - В отношении рынка все понятно – ни хера нету. Только картошка да капуста! Да грибы бывают! Давай-ка вот по соточке махнем, а то разговор не клеится!

Самогонка была действительно хорошей очистки и Петр, крякнув, заметил:

-Да, в этом нас никто не переплюнет! Вот что только плохо в питье водки с утра - трудно будет провести день разнообразно….

-С другой стороны, если водка губит народ, то одному человеку она ничего сделает, - хихикнул Ермолай, - Давай за Рассею, Петро! Чтоб все враги пили только безалкогольное пиво!

-Безалкогольное пиво – это первый шаг к резиновой женщине! – кивнул Петр и проглотил самогонку. Потом еще раз крякнул, - Как говориться, быстро выпитый стакан не считается нолитым… Наливай, дед!

После этого они долго говорили на темы текущей политики партии и правительства, перехода экономики на рыночные рельсы, при этом Ермолай все время говорил про то, что бронепоезд-таки стоит на запасном пути. Животрепещущей была проблема вырубки виноградников, затеянная Горбачевым. Сошлись во мнении, что он просто в свое время перепил сухого вина, а водку глушит втихаря, под одеялом, чтобы Раиска не заметила.

-Ладно, от долгого стояния водка не портится, но лучше не рисковать.! – поднял палец Ермолай, - Давай еще по одной. Красное вино оно полезно для здоровья. А здоровье нужно, чтобы пить водку!

-Красиво говоришь, Ермолай! Сразу видно просвященного человека! – Петр опять кивнул и откусил соленый огурец, - Тебе бы в Думу!

-А я и так думаю, что говорю! – с долей горячности воскликнул Ермолай и вдруг осекся на полуслове, вытаращив глаза в окно, – А-а-а-ва там…

Петр поглядел в окно и увидел .. себя, шагающего мимо дома деда Ермолая. На Петре-89 была надета пестрая ковбойка (Петр вспомнил, как он любил эту рубашку!) и какие-то совершенно непонятные брюки, очевидно отцовские. В руке тот Петр держал знакомый чемоданчик с инструментами.

-А-а-а, эта-а-а, - опять протянул Ермолай, указывая рукой на проходящего Петра.

-Это.. Так надо! – многозначительно поднял бровь Петр, - Ты ничего не видел, понял? Это государственная тайна!

Дед отупело кивнул головой, держа стакан в руке.

-Ну да ладно. Ударим пьянством по алкоголизму! – поднял стакан Петр, - И про мой наказ не забудь! В девяносто первом навещу! А потом и за деньгами загляну. Ты только не показывай виду, понял?

Дед Ермолай повторно отупело кивнул. Потом отупело выпил сто грамм.

Дальше встреча прошла в теплой дружеской атмосфере и закончилась уже за полдень, когда полуторалитровая бутылка опустела и кончились огурцы. За новыми дед Ермолай уже пойти самостоятельно не мог.

-Все дед, - пробурчал Петр, обнимая Ермолая, - И Родина щедро поила меня...  Ищите меня в пакетах с коровой.

После этого Петр пошел по тропинке в лес, стараясь не сбиться в пути. Видно, что ему это удалось, поскольку сидел он внутри капсулы и теперь понимал, почему у него болит голова.

-Нет, все-таки так жить нельзя, - буркнул Петр, - А, с другой стороны, по соотношению цена-качество, халявная водка не имеет конкурентов…

Петр отстегнул ремень и с трудом открыл люк капсулы. Внутри бункера мягко светился матовый свет освещения панели приборов, знака «Выход» и над плакатом «Не влезай – убьет!». Все помещение бункера почему-то навевало какие-то мысли о главном, причем о чем точно догадаться было не так-то просто. В голову почему-то упорно лезли какие-то двусмысленные слова из ранее популярной песни: «Снятся людям иногда голубые города».

Петр потряс головой и вылез из капсулы, потом с трудом выпрямился: судя по всему они с дедом Ермолаем здорово надрались! Да и разве можно было по другому!? Это ж Ермолай! – патриарх всея Утюги!

-Да…, - прокряхтел Петр, - Я как этот, Фаберлик: знаю, что будет завтра… Завтра будет понедельник. Это чувствуется по текущему моменту.

Петр инстинктивно открыл холодильник и автоматически вытащил из него бутылку пива. Он почему-то испытывал какое-то предчувствие, что скоро события будут развиваться слишком стремительно

-Мда-а, если выпить с умом, то ум отключится первым, - буркнул Петр, - Правда наша радость была бы неполной без светлого пива!

Петр постучал пальцами по холодильнику и посмотрел на часы: было час пополудни, независимо от года в котором он находился. В принципе надо было идти домой, поскольку в воскресенье Дуся готовила обед пораньше и не любила, когда Петр опаздывал. Дуська, как любил говаривать Петр, вообще была баба хоть куда... а с другой стороны если она была хоть куда, то она уже никак не могла быть не бабой..., если подумать.

-Блин, что-то меня в философию потянуло. Наверное к дождю. А может к смене политической ситуации…

Петр зажег штатный режим освещения внутри бункера и сделал несколько дыхательно-глотательных упражнений. Стало лучше. Убедившись, что на пиджаке и брюках отсутствуют следы какого-либо компромата в виде следов от губной помады или других белых пятен, он подошел к выходу и нажал на кнопку открытия двери. Та с мягким гулом стала отъезжать вместе со стройным рядком молодых елочек.

На улице вовсю светило солнце. На небе не было ни облачка, ветерок приятно шелестел в кронах деревьев и даже нагадившая сверху ворона не вызывала такого неприязненного чувства, переходившего в непреодолимое желание лишить ее жизни. Самым неприятным элементом всего представившегося пейзажа был Паша Бодунов, который сидел на пне перед бункером с грустным выражением лица, на котором читалось явное желание опохмелиться. Еще гнуснее был тот момент, что рядом с Пашей на бревне сидел какой-то тип слегка европейской наружности в явно заграничном прикиде и с кейсом на коленях. На его физиономии тоже проглядывались угрызения совести, схожие с Пашиными, но еще отчетливей проглядывались следы, которые его предки когда-то приобрели шатаясь 40 лет по пустыням в неизвестном направлении.

-Во-о! – радостно вкричал Паша, увидев в дверном проеме Петра, - Вот он! Я ж говорил, что он вернется! Я ж говорил, что по полю НЛО пролетело! А вот он не верил! – с этими словами Паша с каким-то детским изумлением ткнул грязным пальцев в направлении гражданина заморского вида.

-Я, я, - согласно кивнул тот, - Дас ис фантастиш!

Петр с угрюмым выражением лица молча подошел к Павлу и слегка прихватил того за ворот рубашки:

-Ты что, сволочь, делаешь, а? Ты кого суда таскаешь, а, поганка бледная!? Я тебе то сюда одному запретил приходить, а ты здесь передачу «Что? Где? Кому?» устраиваешь?

Павел с выпученными глазами шмякал губами, пытаясь что-то сказать, а Бен, решив, что его сейчас здесь будут убивать, как-то бочком стал отползать в сторону ближайшей поросли кустов, которые на самом деле были маскировочными елочками при входе в бункер.

-Да стой ты, убивец! – прохрипел наконец Павел, слегка освободив хватку и, хрюкнув от напряжения, просипел, - И ты стой, американец хренов! Не боись, никто тебя кончать не будет… Уже бы давно кончили…, - Паша еще пару минут продышался, потом честно спросил у Петра, - Слышь, у тебя там внутри выпить не будет? Перебрал я вчера чего-то…башка трещит…

-У меня-то будет! – купеческим жестом махнул рукой Петр, - А вот что у тебя будет? Какого хрена приперся? И человечка притащил?

-Этот человечек, Петя, не просто человечек, - мягким, вкрадчивым голосом проговорил Павел, торопливо извлекая из пачки сигарету «Прима», - Этот человечек хочет за большие деньги в зеленых купюрах попасть на полтора, ну или два года назад в Америку и сделать там большой бизнес! Ты понимаешь, чем это пахнет?

-Ни хрена я не понимаю, да и не пахнет ничем! – Петр с похмелюги тоже был не очень вежлив, хотя в другие времена его речь отличалась определенной изысканностью, - Я ж тебе говорил, что в пространстве я не имею возможности перемещать предметы…Только во времени! Так что твоего человечка я в лучшем случае смогу перетащить в Старые Утюги образца двухтысячного года. И все!

-Замечательно, Петя, замечательно! – улыбнулся во весь рот с сигаретой в углу Павел, - Я ему уже вкратце рассказал про это и он согласен! Он говорит, что сам найдет способ переправиться отсюда в Америку. А нас это и не еbет!

Петр в задумчивости почесал затылок: в этой ситуации что-то было! Тем более, что не далее, как полчаса назад его внутрениий голос говорил, что скоро что-то должно крякнуться.

-Ну и.. сколько этот человечек готов отвалить за трансформацию? – уже интеллигентным тонои спросил Петр, кивнув в сторону все еще испуганно стоящего Бена.

-Ну уж ты тут сам решай, - Паша развел руками и поднял плечи, - Ты хозяин, изобретатель, едрить тебя, так что сам и талдычь. Я тебе товар привел, надеюсь на комиссионные… Сам понимаешь…

-Да понимаю, понимаю… Как этого американского кличут?

-Бен. Беном зовут.

-Бен Ладен, что ли? – угрюмо осведомился Петр, - Так его в Америке на фонарном столбе…

-Не шути Петя, - мягко похлопал его по плечу Паша, - Этот Бен, который надо..Бен. По крайней мере бороды у него нет…

-Ну ладно, давай его сюда, - Петр хлопнул по пню, - Будем обсуждать!

Павел с неожиданной прытью подскочил к Бену и мягко, почти дипломатично, подвел его к Петру, который для важности поправил прическу и закурил сигарету. При этом он старался показать некоторую степень усталости и раздражения.

Бен приблизился на расстояние протянутой руки и на всякий случай поздоровался на двух языках :

-Гут афтенун, сэр. Здравствуйте!

Петр слегка покряхтел и пожал протянутую руку, заметив:

-Ну насчет сера вы, конечно переборщили, хотя у нас и не такое бывало. Мировые новости знаем!

Бен недоумевающим взглядом посмотрел на Пашу, который сделал ему успокаивающий жест ладонью руки. Бен продолжил:

-У меня к вам ест некотороый дел, который при договоренность сторон может принести обоюдную выгоду ту бос партиес! – Бен не заметил, как окончание фразы сказал на английском. Петр это заметил:

-Какая еще партия босса? Я в политику не играю, дорогой, вы не того ищете!

-Нет, нет. Их бин непонимайт! Я хотел сказать, что это дело будет выгодно нам обоим!

-Ну-у, это другое дело, - оживился Петр, - Мы завсегда за сотрудничество! Миру-мир, делу-дел, как говориться. Давай, далее излагай!

Бен слегка помялся, поскольку не до конца понял всю глубину последней произнесенной Петром фразы. Такому обороту слов его не учили! Наконец, он прокряхтел:

-Насколько я знать, вы осуществляете практическое перемещение предметов во временном измерении. Ес?

-Ес! – кивнул Петр, показав, что он тоже кое-что в английском понимает, - Мне удалось добиться устойчивой реакции в пространственно-временном континуме!

При этих словах Павел молча посмотрел на Петра с выражением нескрываемого восхищения на лице, даже сигарета выпала.

Бен поерзал на пне, поскольку дело шло к конкретной развязке, а судя по лексике этот странноватый лесной житель определенно понимал в квантовой механике!

-И вы можете мне это доказать?

Этот вопрос почему-то вывел собеседника из равновесия. Он вскочил на ноги и резко закурил сигарету:

-Да хрена тут доказывать!? Что я, у прокурора что ли? Доказывать, рассказывать… У меня, блин, все, как в аптеке! Ты НЛО видал? – Видал! Гул слыхал? – Слыхал! Это я из 89 года возвратился только что! Виш – живой и здоровый. И вот газетку прихватил. «Правда» называется, хотя там правды никогда и не было. Видишь дату? 22 июня 1989 года. Соображаешь? Вещдоков достаточно?

Бен был ошеломлен тем потом фраз, который на него обрушил Петр, вдобавок он едва ли понимал хоть каждое второе слово, а о первом смутно догадывался. При чем здесь был прокурор? Аптека? Газета действительно была, но кто такой «вещдок»? Имело ли это отношение к докторской степени? В конечном итоге он понял, что доводы этого странного русского надо принимать на веру.

-О кей, о кей, мистер… э-э- Петр. Так, кажется?

-Петр Петрович, - многозначительно поправил его Петр, выпуская струю дыма в направлении Бена.

-Хорошо, Петр Петрович, я верю, что формула стабильна. Так кажется, - Бен в волнении достал свои «Лиску Стрике» и торопливо прикурил, - О кей. Мне нужно попасть э-э-э…скажем в март 2001 года – вы можете это сделать?

-Ха-ха-ха-ха, - одновременно дружно рассмеялись Петр и Павел, потом Петр пояснил:

-Дорогой сер, вы в марте отсюда не выберетесь – снегу будет по яйца!

Бен для поддержания разговора слегка рассмеялся, потом попытался уточнить:

-А почему на снегу должны быть яйца? Пасха, кажется, позднее?

Хохот, который одновременно вырвался из глоток Петра и Павла потряс стволы сосен и несколько иголок упало на головы стоящих, в том числе и Бена. Он автоматически провел рукой по голове:

-Я что-то не понимает, вероятно?

Петр кивнул:

-Угу. Их бин непонимайт! – он слегка перевел дух, затем продолжил, - Весной, мил человек, отсюда выбираться часа три будешь. Весь взопреешь, потом на морозце прихватит – и все: в мае, может, найдут труп неизвестного человека. У тебя, кстати, доку’менты есть?

-Не базар, - внезапно вспомнил Бен рекомендованные к употреблению выражения.

-Тогда легше, - кивнул Петр, - Давай кумекать насчет реальной даты. Предлагаю либо май 2001-го, либо в крайнем случае октябрь 2000-го. Как мысля?

Бен несколько минут усиленно тер ладонью лоб, стараясь сообразить, как поступать в данной ситуации. Здесь оставалось полагаться только на интуицию, а она почему-то молчала. Немного подумав, Бен вдруг вспомнил как шофер на старинном автомобиле, подвозивший его до деревни, заметил в контексте непринужденной беседы что оригинальное насчет прямой зависимости между запасами абстрактного продукта и сношением в анальной форме.

-Запас не влияет на размер заднего прохода! –  попробовал вспомнить цитату Бен, - Я правильно понимать?

-Ишь насобачился! – натурально изумился Петр, - А говорил их бин непонимайт… Ладно, понял. Значит говорим об октябре двухтысячного. Ес?

-Ес, - кивнул Бен, - Лет ит би*

-Тогда осталось договориться о цене вопроса, - кашлянул Петр, - Я надеюсь мой ассистент – он кивнул в сторону Павла – не обсуждал еще этот деликатный момент?

-Нет, нет, мы обсуждали только саму вероятность! – потряс головой Бен, ощущая странное жжение в желудке, - Я готов заплатить за перемещение тысячу долларов!

Петр бросил взгляд на Павла, который в радостной улыбке хотел потереть руки.

-Это несерьезно! – сурово бросил Петр, - Одной электроэнергии уйдет хрен сколько! Подумайте …оборудование, программа, спирт…

-Спирт? При чем здесь спирт?

-Обязательно! Промывка системы, желудка. Перед стартом. У нас так положено. Даже песня есть : «Давайте - ка ребята сто граммов перед стартом!»

Бен задумался. Он что-то вспоминал про такую песню, но не был уверен, что там упоминалось сто грамм. Впрочем, он уже давно понял, что основательно забыл и русский язык и русские привычки. Поэтому приходилось идти на уступки.

-Олл райт**, - решительно сказал Бен, - Две тысячи долларов!

-Не, так дело не пойдет! – еще более решительно сказал Петр, - Надо промывку устроить. А то контакт не устанавливается.

Он встал с пня и направился в бункер, откуда вышел с бутылкой водки и пакетиком чипсов «Лейз». Пашка с радостным выражением лица потер руки.

Петр шлепнул на пень стакан и точным движением плеснул в стакан 100 грамм. Открыв пачку «Лейз», он протянул стакан Бену:

-Давай, Беня, промой систему, иначе наша дальнейшая беседа теряет смысл.

-Я не могу, - пробовал возразить Бен, вновь ощущая непонятную резь в желудке, - Не могу уже! Итс импоссибл!***

 

*Лет ит би (англ) – типа «уговорил» (русск). В классической транскрипции «пусть будет так». Не исключено, что Бен внезапно вспомнил последний диск Let it be The Beatles

**Олл райт (англ) – типа «ну уговорил, блин» (местн.диалект)

***Итс импоссибл (англ) = ты че, оборзел? (местн.диалект)

 

-Что значит уже? – не понял Петр, держа перед Беном пакетик с «Лейз», - Ты давай без намеков…, мы люди простые, поймем. Давай, тащи, - Петр вставил стакан в руку Бена, - Водку не любят...ее пьют...

Бен понял, что дальше сопротивляться не имеет смысла и он с закрытыми глазами проглотил то, что было в стакане и вдогонку сунул в рот горсть чипсов. На старые дрожжи для непривычного желудка это было слишком тяжким испытанием: Бен почувствовал, что его качнуло.

-А-а-а! – заметил Петр, уловив колебательное движение Бена, - Чипсы «Лейз»: захрустишь – не устоишь!

Бен ощутил прилив неизвестных сил в районе желудка, постепенно поднимавшихся к голове. Внезапно проявилось чувство решительности, которое отсутствовало до того. Бен кинул еще немного «Лейз» в рот и отчаянно махнул рукой:

-А-а-а.., три тысячи и по рукам!!

Петр криво ухмыльнулся и налил еще 100 грамм, которые не глядя протянул Павлу. Тот он неожиданности даже не сразу их выпил.

-Вот что, уважаемый, - мягко сказал Петр, - Тридцать тысяч баксов и вы оказываетесь в нашем орденоносном прошлом. Иначе мы все остаемся в нашем тихом настоящем и допиваем водку!

Бен отшатнулся:

-Нет, только не это!! Но тридцать тысяч баксов – это же оhуительная сумма!

-Согласен! – кивнул головой Петр, - Но вы ведь не к бабе на свидание летите? – он подмигнул Бену, потом Павлу, который растерянно кивнул и выпил свои 100 грамм, - И по нашему сразу заговорил! – добавил Петр, - Значит мы понимаем друг друга!

Несмотря на свое прошлое и настоящее, Бен шестым, а может быть и седьмым чувством понял, что этот русский находится в более выигрышной позиции и не уступит.

-А не может быть сумма несколько ниже? – сделал последнюю попытку поторговаться Бен.

-Ниже могут быть только яйца, - буркнул Петр, - Тридцать условных американских единиц и через десять минут ты в двухтысячном году. Дальше уж сам.

Бен еще покряхтел для приличия и открыл кейс. От вида зелени в пачках у Пашки отвалилась челюсть. Отсчитав 30 тысяч совершенно неусловных долларов Бен вопросительно посмотрел на Петра:

-Систему промывать будем?

-Конечно! – улыбнулся тот и плеснул в стакан ровно 100 грамм. Бен резко выдохнул и опрокинул стакан в рот.

 

ГЛАВА 19. Аргументы за кипячение, или за Тайд за 23 рубля.

 

Тараскин гнал «Волгу» по знакомой дороге на той же предельной скорости, на которой здесь вообще можно было ездить, но не более 140 км/час, поскольку быстрее было все-таки немного опасно. Перебранная многими умелыми руками подвеска «Волги» отлично справлялась с неровностями дороги и только слегка свистели стыки окон.

«Ну Запоев, ну Петр, ну погоди!» – с каким-то мрачным злорадным чувством думал Федор о предстоящей встрече с Петром-Павлом, - Вы еще увидите, как на Марсе будут яблони цвести! Меня подставлять?! Да я вас….». Тараскин не мог объяснить, в чем, собственно, заключается подстава, но надо было на ком-то отыграться.

Впереди показался знакомый поворот, после которого был участок дороги, на котором они недавно так лихо остановили наркодельцов во главе с Кизимом Сулеймановым, причем самого Сулейманова остановили насовсем.

«Да, блин. Пострелять иногда полезно. Расслабляет!» – расслабленно подумал Тараскин и тут же в голос воскликнул:

-Едит твою мать, myдила, куда лезешь!

Одновременно рефлекторно сработала нога по тормозам и Волга, поднимая клубы пыли остановилась на обочине. Рассерженный Тараскин выскочил из машины и подошел к остановившему его лейтенанту ГАИ.

-Ты что, лейтенант, глаза дома забыл, мать твою…? Опять номера не заметил, товарищ лейтенант Брусникин?

-Да нет, товарищ майор.., - начал говорить лейтенат.

-Капитан, Брусникин, пока еще капитан, - поправил его Тараскин.

-Ну мне так Железнов сказал, - обиженно протянул Брусникин.

-Железнов? Вася? Он опять здесь? – ухмыльнулся Тараскин.

-Угу – кивнул лейтенант, - Машина вон за деревьями стоит. Он почему-то ждал вас…

-Жда-ал? – Тараскин искренне изумился, -Вот это интересно. Ну ладно, веди меня, Иван Сусанин.

Майор Железнов сидел на переднем сиденье с сигаретой в зубах и хитро щурился по мере того, как Тараскин подходил к машине. На заднем сидении, как и в прошлый раз сидел немногословный капитан с автоматом «Калашникова» на коленях. Изредка потрескивала рация и хрипловатый голос сообщал данные о передвижениях какого-то объекта, явно представляющим интерес для органов.

-Здорово, Федя! – поприветствовал Железнов Тараскина, выходя из машины и протягивая руку.

-Здорово, Василий, - улыбнулся Тараскин, пожимая руку, - Ты меня просто в засадах выжидаешь? Опять лейтенанта чуть не задавил!

-Ха, хрен ты его задавишь. Он чемпион области по прыжкам… в сторону! – Железнов рассмеялся, - А о том, что ты едешь, я знал…

-Зна-ал? – искренне удивился Федор, - Откуда? Я полчаса, как из управления...

-Ага, - ухмыльнулся Железнов, - А твои позывные Орел-2?

-Ну-у-у да-а, - опять изумился Федор, - А ты то откуда знаешь?

Железнов вплотную приблизился к уху Федора и прошептал:

-Мне положено, Федя, понимаешь? Я даже знаю, что ты едешь в Старые Утюги. Соображаешь?

Федя медленно кивнул. Он начал понимать, что Железнов состоит на службе в некой вышестоящей организации, хотя официально работает в ГИБДД. Тараскин был умным опером и знал, что всякую контору найдется суперконтора, которая будет под колпаком у самого-самого…. Это была российская реальность.

-Ладно, Вась, я все понимаю, - кивнул он, - Только зачем ты меня тормознул? Только для того, чтобы сообщить эту приятную новость? Давай-ка лучше вечерком заедем в колхоз «Красное Вымя» к председателю, как хотели в прошлый раз, а?

-Это само-собой, - кивнул Железнов, - Только я тебе помочь хочу. Ты ведь ждешь повышения?

-Ну-у-у, да-а-а, - опять нерешительно кивнул Федор.

-Я тебе подсоблю. Ты ведь два года назад ловил  некоего Кулейманова Ахмета?

Федя почесал голову:

-Было дело такое. Так его грохнули ведь!

-И еще одного духа. Так? Ты ведь грохнул!?

-Да не знаю.. Там как начали стрелять – аж уши заложило… Я тоже, конечно… Один гад чуть не попал в меня, возле уха пролетела. Ну я тоже стрельнул.

-И попал, как всегда, - ухмыльнулся Железнов, - У тебя это дело хорошо получается! А ты знаешь, что те двое, которые ушли, теперь возглавляют наркотрафик из Средней Азии?

-Из Казахстана??

-И из него, - кивнул Железнов, - А вообще дело пошире смотрится – они и с Таджикистаном и Узбекистаном работают. Ты некого Бахтияра знаешь? Кличка «Паук».

-Знаю, - кивнул Федя, - Это Бахтияров Рахим, один из тех двух. Я вроде его зацепил в руку…

-Точно! – улыбнулся Железнов, - В Душанбе он лечился. Оттуда мы и проследили. Вот сегодня он здесь проедет. Везет сто килограммов герыча. В мешках из-под цемента. Мешки тройные. Внутренний – полиэтиленовый, там герыч, потом мешок со смесью чеснока и кофе, а сверху мешок с цементом. Понял?

-И откуда ты все знаешь? – честно удивился  Федя, - Я и то не знаю.

-Придет время – расскажу, Федя. Мы с тобой все-таки корешковали. Славное было времечко. Мда-а-а.. Я еще Сашку Дубова помню! Клевый мужик был. Оперативку рассекал от А до Я. Жалко погиб он…Где-то под Нижним, по-моему?

-Да, - кивнул Федор, - Под Нижним. Мы тогда втроем объект вели. Дубов, Шарапов и я. Агент ихний, Деревянко, формулу стырил и хотел на месте проверить. Ну и проверил… Полдеревни на воздух взлетело. Как же ее название то,…блин.. что-то типа Верхние Столбы, что-ли. Сашку так и не нашли. И этого, Деревянку, тоже. Развеяло…, - Федор мрачно сплюнул, - Говорят теперь в этих местах привидения водятся всякие. С водочными бутылками скачут по полям…, - Федо покряхтел, - Ну где твой Бахтияр? Я уж готов пострелять малость, а то настроение паршивое.

-Будет тебе и Бахтияр и дружок его Ташбек Уламов, - Железнов похлопал Федю по плечу, - Только уговор: одного обязательно берем живым. А в отчете пишем, что в результате ожесточенного боестолкновения .. ну и так далее… А доказательств у меня на них лет на 200 строго режима! А так их посадют лет на 10, а через пять лет выпустят. Вот такой интерес вырисовывается!

Федор в задумчивости затянулся:

-Это у тебя спецназ получается? Вроде подразделение «Дельта»?

Железнов хитро прищурился:

-Соображаешь! В каждом подразделении есть свое подразделение! Которое «Дельта», а которое «Крышка». Вот мы и действуем. А тебя уж по старой памяти. Парень ты смекалистый, рука набитая, майора ждешь. Все сходится. Согласен?

-Я за Сашку Дубова на все согласен! – с неожиданной решимостью проговорил Федор и, вытащив из плечевой кобуры специзделие «Кобра», проверил наличие патронов. Все 12 штук были в обойме. Вторая обойма лежала в карманчике.

-Тогда Окей Федя. Ждем. Старлей первый их узреет и знак подаст. Кстати у него под кителем еще пара гранат.. на всякий случай… Ну и «Стечкин», конечно. У капитана через пару – один бронебойный патрон. Нормально упаковались?

-А их то сколько будет?

-Бахтияр, Ташбек Уламов и еще один, некто Ваха, но о нем почти ничего не знаем, кроме того, что полный отморозок. Короче Бахтияра или Уламова, но лучше первого надо обязательно брать живым. Усек?

-Но после этого обязательно в баню!… Хотя нет! Блин! Мне же в Утюги надо!

-Это к Петру Козлову, что ли? Или к Бодунову? Так они недавно тут какую-то установку испытывали. Говорят что-то с трансингенцией связано….

-Это связано с искривлением пространсвенно-временного континума в свете искривления вертебробазилярного синдрома при нейро- невмешательстве (результат РЭГ). По теореме Лагранжа.

Железнов уважительно посмотрел на Тараскина:

-Далеко пойдешь Федя, я давно это говорил. Нестандартно мыслишь! Главное что не казенным языком говоришь: мысля у тебя в голове присутствует завсегда! С таким человеком и поговорить приятно!

-Да, Вась… Воспитала нас в свое время комм… хм. Ну в общем великая Русь! Моя вот тут насмотрелась на рекламу да как все причитает, причитает: дескать цены как на дрожжах растут! А я ей и говорю: а ты наши дрожжи бери – на них ни хрена не вырастет!

Железнов залился мягким смехом и по дружески шлепнул Федю по плечу. В это время лейтенант с дороги отсигналил им взмахом полосатой палочки, а сам расстегнул кобуру.

-Едут, Федя. Действуй по обстановке! Но только всех не вали, очень тебя прошу. А то меня не поймут. А тебя и подавно. Лучше всего заходи со стороны пассажирской двери – с правой руки там стрелять тяжелее.

-Ну учи ученого, Вася, - хмыкнул Федя, - Я таких десятками брал!

-А я раньше все сотнями.., - хмыкнул Железнов.

«Волга» слегка выдвинулась из кустов на дорогу, как раз в тот момент, когда лейтенант энергичным взмахом палочкой-выручалочкой убедительно призывал остановиться приближающееся автомотосредство, похожее на Джип.

Последний пару раз вильнул задней частью, но все же притормозил у обочины. Федор успел разглядеть, что на пассажирском сидении сидит явное лицо кавказской национальности. На заднем сидении лицо было слегка затемнено, но характер щетины на профиле лица не оставлял никаких сомнений насчет этнической принадлежности щетиноносителя.

К водителю слегка развалочкой подошел лейтенант Брусникин и, козырнув открытой ладонью, словно бросая в кабину гранату, для приличия скороговоркой произнес:«Старшийленантбрусникиндежурчастьпатрульный батальон двести четыре ваши документы!»

Капитан вылез из «Волги» и остановился у капота, взяв «Калашников» наизготовку. Железнов открыл дверь «Волги» и с короткоствольным автоматом тоже вылез наружу со злорадной улыбкой на лице. Он подошел к двери водителя и с радостным выражением лица произнес:

-Ба! Кого я вижу! Сам Бахтияр и за рулем? А где водила?

Тот, которого Железнов назвал Бахтияром сделал глуповатое лицо и с удивленной интонацией протянул:

-Э-э-э, начальнык, перепутал немного. Какой я Бахтияр? Пасматри на дакумент – я Турпан Кумраев! Ошибся, начальник!

-Ну да, - хмыкнул Железнов, - Еще одна липа. А еще ты Насрулла Заде, Абдул Абасралли, Хуэмын Пожоп, Андрей Петров, Сэмуэль Изаксон… продолжить?

-Какой Изаксон, начальнык? Зачэм обижаеш?

-Ладно, Бахтияр-Изаксон, выходи из машины, посмотрим, чего везешь…

-Чего, чего, да ничего такого я не везу… Цемент там, мастику…

-Ну да, денатурат, спиртягу, кокаинчик для крепости.. Ты его в цемент добавляешь или в растворитель?

-Зачэм обижаешь, начальнык. Какой кокаин, клянусь могилой моего деда. Никакой наркоты, все в натуре! Бизнес у меня – кафе строю.

Федор во время всей этой беседы внимательно наблюдал за пассажирами, но особого беспокойства с их стороны пока не заметил, что было как-то странно. На всякий случай Тараскин ствол переложил под брючный ремень и ухмыльнулся пассажиру:

-Выходим, руки на капот, ноги на ширине плеч, стволы, ножи, наркоту кладем на капот. Понимэ?

Лицо кавказской национальности, сидевшее на переднем сидении стало меняться на лицо с пятнами на скулах, что Федор расценил, как признак угрозы.

-Ты, это, смотри там, без эксцессов. Ташбек твою мать. А то будет момент умору. Документики!

Лицо указанной национальности с опаской протянуло Федору паспорт.

-Та-ак! – строго поставленным голосом произнес Федор, открывая паспорт, - Значит Тынгиз Бейхутаев, получается? А как же Ташбек Уламов? Не поехал, что ли?

-Нэ знаю я Ташбека, - прогундосило лицо, - Меня Тынгиз зовут….

-А еще случайно Исаком Ньютоном не называют? – поинтересовался Федор. – Или Чингизханом? А вообще сойдет и Степан Западло. Давай, Тенгиз я угадаю с одного раза, что у тебя в мешках лежит!

-Цемент лэжит, началнык. Цемент марки 60. Клянусь здоровьем!

-Ну, это тебе еще пригодится… А цемент у тебя марки 999, если я не ошибаюсь. Замажем?

-Чего замажем? – не поняло лицо Тынгиз.

-Сейчас марки менять будем, - ухмыльнулся Федя и крикнул Железнову, - Вась, таможня добро не дает!

Железнов в это время закончил обыск Турпана Кумраева и, судя по выражению его лица, остался недоволен результатами: ни ствола, ни ножа, ни пакетика наркоты в карманах у того не оказалось. Оставив раскоряченного Кумраева на попечение капитана Серегина, Железнов подошел к Тараскину:

-Ну чего тут у тебя?

-Да вот, оказывается это Тынгиз Бейхуйтаев, а не Степан Западло….тьфу, Ташбек Уламов. От фамилии Ньютон тоже отказывается.

Железнов внимательно посмотрел на того, кто называл себя Тынгизом и слегка кивнул головой Тараскину с намеком слегка отойти в сторону. Тараскин отошел на пару шагов.

-Слушай, это не Уламов, точно. Я его фото видел. Кстати и Бахтияр – не Бахтияр, хотя и похож, сволочь! Какая-то подстава, блин. А ну, давай третьего из машины!

Он распахнул заднюю дверь и резко кивнул головой сидевшему там слегка небритому человеку с вежливым приглашением выйти наружу, для убедительности направив на него ствол автомата. Против таких аргументов факты были бессильны.

Мужичок среднего роста и немного хлипкого телосложения в тренировочном костюме с надписью «Адидас», слегка согнувшись, выскочил на дорогу.

-Ноги на ширину плечь, руки за голову, оружие, наркотики? – Железнов был еще более конкретен, чем Федя.

Небритый мужичок решительно затряс головой, при этом у него затряслись ноги.

-Документы!! – рявкнул Железнов.

Небритый мужик несмело пошарил в куртке и протянул Железнову затертого вида паспорт. Федор, много имевший дела с документами уже по внешнему виду документа понял, что он настоящий. Железнов раскрыл паспорт и несколько минут с угрюмым выражением лица листал документ.

-Фамилия?! – опять рявкнул Железнов.

-Шурпаев Али Оглы Кураши, - вяло буркнул небритый мужик.

Железнов хмыкнул:

-Э-э, нет, так не пойдет. Ты давай одно имя выбирай, а то сразу четыре толкаешь!

-Это мое имя. Полное. Там написано…

-Да вижу, что написано… Но при современном развитии печатного дела.. Чего везете?

-Цемент везем, начальник, олифу, красители… Стройматэриалы.

-Да вижу, что не «Нескафе». Ладно, давай вытаскивай мешок, смотреть марку цемента будем…

-Да чэго смотреть, начальник… Цэмент это. Заводская упаковка… Как потом запаковать?

-Ничего, запакуем. Всех запакуем! Все херня, кроме пчел. Сам вскрывать будешь или нам помочь?

-У нас старший Турпан – пусть он решает! Мнэ все равно, адын хер рассыпется. У вас ведь полиэтилена нэт?

-У нас все есть, - буркнул Железнов, - Эй, Турпан, как тебя там, мешок сам вскроешь или как?

Кумраев оторвался от капота, на котором он все еще пребывал и вяло буркнул:

-Как хочэшь, я нэ буду. Вскрывай сам или вон Али попроси.

Железнов с нехорошей улыбкой повернулся к Али Оглы:

-Ножик есть или одолжить?

-Ага.., а потом ношение холодного оружия пришьешь, началнык!? – возмутился тот, - Так нэ договаривались!

-Не пришью, - буркнул Железнов, - Слово офицера!

-Нэ, нэ пойдет, слово к делу нэ пришьешь. Давай режь мэшок, я руки туда совать буду – показывать твой цэмэнт.

-Это твой цемент, - поправил его Железнов, - Только марка не совпадает. Ладно, хрен с тобой, - с этими словами Железнов вытащил из кармана нож и взрезал один из мешков. Посыпался порошок.

-Ну, давай, Али, - покажи чего там, какой порошок «Тайд»… Только руку до конца суй, я рядом стоять буду. Или монтировкой потыкать? Ты блин за кипячение, или за Тайд за 23 рубля!? Тогда мы идем к тебе!

-Нэ надо тыкать, сам посмотри, какой там «Тайд» или «Пёрсил» с отбеливателем тетей Асей.

Тон Али очень не понравился Железнову: уж очень он был уверенный!

-Ладно, Али Оглы, давай, выгребай.

Али вытащил мешок из машины и положил на расстеленый полиэтилен. Потом рукой стал выгребать из него порошок. Рука углублялась внутрь, второго мешка не было. Железнов понял, что здесь ничего нет.

-Ладно, хватит, - махнул он рукой, - Можешь собирать обратно. Лопату дать?

-Ага, может собэреш еще? – криво ухмыльнулся Али.

-Сейчас, только руки помою. А ты не унывай, лотерея вот есть: собеpи 15 чyгyнных кpышек с бyквой M от водосточных люков - и полyчи пиZдюлей от pаботников Мосводоканала!

С этими словами Железнов подошел к Феде и уныло буркнул, - Наеbали, сволочи! Где-то утечка произошла!

В это время ожила рация в «Волге»:

-Первый, первый, я второй! Как слышите? Прием!

Железнов подскочил к рации и схватил микрофон:

-Я первый, я первый, Слушаю тебя второй. Докладывай, Гриша.

-Объект взят! Повторяю: объект взят! На шоссе номер два. Нашей группой. Шах ранен. Второй – холодный, третий цел. Как поняли?

-Вас понял хорошо, молодцы. Встречаемся на базе! Предельная осторожность!

После этого он подошел к Феде и криво улыбнулся:

-Вот гады! Отвлекуху запустили. Думали пройдут… От нас не уйдешь! Мы все дороги перекрыли. Жалко, что не здесь.. Но ничего, мы этих оформим за сопротивление обыску и нарушение паспортного режима. Тебя тоже отмечу в рапорте. Чего написать то?

-Напиши, что я с гранатами бросился под танк, - ухмыльнулся Федор, - Слышь, у тебя еще одной хохмы из ГАИ нет случаем. Дрозд в прошлый раз чуть не помер от смеха.

Железнов хитро улыбнулся и вытащил из кармана куртки сложеный вчетверо лист.

-Держи. Порадуй Ильича. Андрея Ильича, естественно..

-Спасибо. В следующий раз не забудь про баню! – с этими словами Тараскин сел в свою Волгу и рванул с места, как обычно.

Железнов улыбнулся и сплюнул в канаву.

 

 

 

 

ГЛАВА 20.  Грабь награбленное!

 

-Двадцать семь, двадцать восемь, двадцать девять… тридцать! Ровно тридцать тысяч, сотенка к сотенке! – возбужденно проговорил Петр, после того, как сосчитал оставленные Беном баксы. Доллары, перетянутые разноцветными резинками даже среди зеленой травы выделялись какой-то неповторимой загадочностью, в сочетании со ставшей родной физиономией американского президента Франклина.

Рядом с Петром в тупом оцепенении сидел Павел, молча сглатывая в горле постоянно возникающий комок. Он никогда в жизни вообще не держал в руках ни одного доллара, а тут их было-о-о… Павел несмело взял одну бумажку и некоторое время рассматривал ее, шевеля губами, потом пробормотал:

-Оне нундред долларз – это как по ихнему, а Петь?

-По ихнему это сто долларов, также как и по нашему, - хмыкнул Петр – Бери себе, заработал.

-Их ты, - выдохнул Павел, - Это сколько же на наши получается, а?

-Примерно три тыщи триста, если по курсу ЦБ считать…

-Бли-ин! Так это больше мояей месячной зарплаты! Вот, суки, живут, а!? За тридцать тысяч на полгода назад прокатиться! Ни хрена себе!

Петр закурил сигарету и прищурился:

-Ну не на полгода, а на полтора, к примеру… но это все херня.. Вот зачем он с собой какие-то газеты повез и кассеты к видаку – вот это интересно! Наверняка у него там миллионное дело должно прокрутиться…, если не многомиллионное. Эти за просто так в полет не пойдут!

Павел в задумчивости поглядел на бункер: ровно полчаса назад светящийся шар почти бесшумно появился со стороны поля и исчез в бункере. Петр зашел во внутрь и также молча вышел наружу: капсула была пуста. Теперь Бен Пинкертон где-то в октябре 2000 года брел по лесу к деревне Старые Утюги, где ему придется купить у кого-то какое-нибудь пальтишко да ботинки не летние, поскольку в октябре в этих местах бывало уже и снег ложился.

 Внезапно Петр вспомнил, что как то в магазине бабка Клава при закупке бычков в томате рассказывала, что к ней «как-то по осени заходил ну оченно странный мужик в пинжаке и светлых брюках, да в ботиночках легоньких. Да все как-то не по нашему лопочет, ну вроде как прибалт, да на него не похож… чернявый такой. И все про одежку меня спрашивал – пальто ему надоть, ботинки, шляпу… Да откуды ж я ее возьму! Моего деда кепку отдала – впору пришлась. Пальтишко тоже, да и ботинки исчо хорошие были.. Оделся он, а мне какую-то бумажку зеленую сунул, я так и не поняла, потом правда по совести, еще двести рублей дал. А потом на попутке в город уехал…».

Тогда он, конечно, не придал рассказу никакого значения, более того, Петр вспомнил, что посоветовал бабе Клаве заявить о происшедшем в ФСБ, а теперь понял: Бен по крайней мере пробился в Нижний Пропил.

-Ну что, Паша, давай выпьем за успех нашего дела! Недаром я пять лет корячился здесь в лесу да водку на полигон таскал. Все-таки получилось, блин! Как Пугачиха поет «Если долго мучиться – что нибудь получится.».. твою мать… Помучалась бы она как я, посмотрел бы я какие она песни тогда бы пела..Уж наверное не «Миллион алых роз»… Ладно, за успех!

Петр с Пашей в суровом молчании осушили стаканы и захрустели чипсами «Лейз». Каждый из них осознавал всю важность того момента, при котором они присутствовали, только Петр думал о том, что он в первый раз осуществил отправку человека в прошлое без возвращения, а потом уже о тридцати тысячах долларах, а Павел думал только о них.

Сосны на тревожной ноте прошелестели зелеными кронами. Где-то в глубине леса тоскливо прокаркала ворона. На небе стали появляться облака, хотя еще полчаса их не было.

Петр и Павел молча курили, сидя на стволе поваленной сосны, думая каждый о своем и держа в руках пустые стаканы. Потом Петр тряхнул головой и, что-то пробормотав про себя, сказал Павлу:

-Ты только про все это никому, понял? А то потом по конторам затаскают!

-Да что я, маленький что ли, Петь, - вроде как обиделся Паша, - Ежу понятно. Только, слушай… эта-а-а, дай мне, будь другом, еще одну вот эту сотенную, ну-у с мордой ихнего президента. А то, понимаешь, у меня дочка в город едет, в институт поступает… а?

Петр молча залез в пакет и молча вытащил две сотенные купюры и протянул их Павлу, потом молча плеснул в стаканы еще по сто грамм:

-Ладно, Паш. Свои люди. Дочке оно нужнее. А мы еще придем, что называется, к победе коммунистического труда! О нас еще напишут! Мне еще Нобелевскую премию дадут!

-Дадут, дадут, - раздался вдруг рядом какой-то знакомый Петру голос, - Только не Нобелевскую, а наебелевскую! – с этими словами из-за кустов вышел Федор Тараскин с застывшей на губах недоброй улыбкой, - Ну и как это вы Петр Петрович собираетесь премии получать?

-Фе-о-одор.. Андреевич, - слегка заикаясь протянул Петр, - Ка-акими судьбами!:?

-Да так, шел мимо, дай ка, думаю, зайду. Может чего кто-то видел, кто-то что-то слышал, - ухмыльнулся Федор, закуривая, - Вот например человечек здесь пропал. Ростом с тебя будет, черноволосый, нос горбинкой, по нашему говорит, но с акцентом. Одет в коричневый пиджак, серые брюки. В руках кейс. Не видал, случаем?

Петр слегка вздрогнул и поглядел на Павла. Тот сосредоточенно рассматривал сорванную сыроежку и вертел в руках пустой стакан, всем своим видом показывая, что он не имеет к происходящему ни малейшего отношения.

-С горбинкой, говоришь? – Петр в задумчивости потер подбородок, -Нет, не видал!

Федор хмыкнул и вытащил из пачки сигарету. Чиркнув зажигалкой, он пустил облачко дыма и безразличным голосом спросил:

-Значит, не видал?

-Не-е-е, - Петр скорчил обиженную физиономию, - Истинный бог нет!

-Значит не видал…, - уже совсем тихим голосом проговорил Федор, - А вот твоя жена говорит, что видела тебя и Павла вместе с этим человечком!

-Врет! – замахал руками Петр, - Истинный бог врет! Это мы в деревне с Лехой Деревянщиковым разговаривали. Только он без кейса был…

-Точно, - кивнул Федор, - Без кейса и совсем не в пиджаке. И нос у него не горбинкой и говорит по-русски хорошо, особенно по-матерному. Ты чего, Петр Петрович, не понял в какой конторе я работаю? Я даже знаю сколько ты ящиков водки отвез на Семихатинский полигон!

-И-и-и сколько? – тихо спросил Петр.

-Много, - хмыкнул Федор, - Одному за год не выпить. А вот на взвод охраны нормально…. Ладно, ты дальше будешь ваньку валять или признаешься? Если признаешься, то я тебя даже, может, и не посажу. А статья у тебя уже есть: дача заведомо ложных сведений. Ну-у, как?

Петр слегка помялся, затянулся сигаретой и в отчаянии махнул рукой:

-А-а-а, пропади ты все пропадом. Пиши, начальник. Был здесь такой человечек, был. Но теперь его нет. Полчаса назад улетел он.

-Улетел!!! – почти закричал Федор, - Куда улетел? Зачем!?

-Ну-у, зачем – не знаю, не говорил, а улетел он в 10 октября 2000 года. Истинный бог. Сам захотел. Сказал, что там уж сам выберется.

Федор ощутил некоторую слабость в коленях и присел на поваленное дерево. Сигарета в его руках догорела до фильтра, но Тараскин не замечая этого автоматически сунул окурок в рот, потом выплюнул его и тихо произнес:

-Ну, блин, ну пи..ец! Прораб Керенский досрочно сдал Зимний дворец к ноябрьским праздникам…. Ну-у, дурдом!

-Какой Керенский? Не знаю такого, - буркнул Петр.

-Да куда тебе, - махнул рукой Тараскин, - Ты хоть знаешь, кто у нас сейчас премьер-министром работает?

-Ха! – мотнул головой Петр, - Работает! Да кто сейчас работает!?  Только хлебальниками мотают и налоги все выдумывают. Куды ж тут крестьянину податься!? Как грабили, так и грабют! Жизни нет, кровя сосут!

Тараскин подернул плечами и крякнул:

-Ты это…, ты поосторожней с выражениями. Я же все-таки в конторе работаю. Ты же знаешь, у нас не только картошку сажают! Мда-а-а… и чего теперь?

Петр пожал плечами:

-Да чего ж теперь… теперича от него все зависит. Я честно говоря не думаю, что куда-нибудь доберется. По дороге сгинет. Или грабанут или пристукнут, или в милицию заметут. А может и ваши… того…

-Чего.. того? – вскинулся Федор, - У нас никаких «того» не бывает. В крайнем случае сердечный приступ….

Видимо, поняв, что сказал немного лишнее, Тараскин вытащил еще одну сигарету и тоскливо прикурил ее. Павел, сидевший чуть поодаль и всем своим видом демонстрирующий свою непричастность к происходящему внезапно встал с пенька и, чуть потоптавшись на месте, решительно выпалил:

-Ну чё, мужики… Коли ничего уж не исправить, так давайте хоть грамм по сто примем. Как говорится, удовольствие от выпивки есть функция времени, состояния, сорта, количества и компании.

Федор посмотрел на Павла глазами человека, посланного за водкой:

-Ты где это так насобачился?

-Да так, типа апрельских тезисов, - махнул рукой Павел, - Ну так чо?

-Иди, - буркнул Петр, - Там, в холодильнике….

Павел с необыкновенной легкостью в ногах пошел к бункеру. В это время Тараскин как бы случайно спросил:

-Петр, а чего это там в пакете то, вон у тебя там?

«Вот сволочь! Углядел таки!» – с тихой ненавистью подумал Петр и сделал максимально невинное лицо, если это было еще возможно:

-А-а-а, это-о? Это из бункера… техдокументация по осциллографу. Диаграммы, граммы, - Петр запнулся на полуслове, не зная чего еще говорить.

-Ну да.., - кивнул головой Федор, - А может баксы и килобаксы? А?

-Ка-а-кие такие килобаксы, начальник? – переспросил Петр с интонацией несправедливо обвиненного завмага, - Не знаю я таких мер весов. Ну кило колбасы еще куда ни шло… Банку килек ..

Федор нехорошо ухмыльнулся краешком губ:

-И пакетик леденцов впридачу… Слушай, Петр Петрович, я ведь на службе. При исполнении так сказать.. Так что либо мы договоримся, либо ты идешь сразу по нескольким статьям. Самая невинная – это хищение госимущества. Самую хреновую я тебе подберу по настроению.. Ну так как?

Петр понял, что придется делиться. Он вздохнул:

-Сколько?

Федор подавил в себе естественное желание выглядеть честным человеком, которым он, безусловно, был еще в бытность старлеем. Но с годами пришло понимание, что честность -–понятие относительное. К тому же создатель ВЧК дедушка Ленин в свое время бросил очень актуальный клич «Грабь награбленное!». До поры эта зажигательная цитата дремала где-то в подсознании.

-А сколько у тебя там есть? – Федя все еще колебался.

Петр решил рискнуть еще раз:

-Десять тысяч. Без трехсот баксов. Пять лет неустанного труда…, - Петр поник плечами и попробовал пустить слезу, но вместо этого издал неприличный звук.

-Я работаю за половину, - тихо, но уверенно произнес Тараскин, вспомнив цитату из какого-то детективного фильма, скорее всего советского периода.

-Помилуй бог, Федор Андреевич! – тихо взвыл Петр, - Пять лет неустанного труда и..

-Да слышал, слышал, - перебил его Тараскин, - Хрен с тобой, давай четыре и выпьем по сто…

Петр увидел, что из бункера вышел Павел с бутылкой водки и ощупью достал из пакета четыре пачки купюр. Федор молча положил доллары в карман пиджака и закурил. Он давно копил деньги на «десятку» и вот теперь он подумал, что лучше приобрести подержанную иномарку.

Павел разлил водку по стаканам:

-Ну, как говорится, чтобы у нас все было и за это нам ничего не было!

Стаканы звякнули. В это время из кустов вышел Андрей Ильич Дроздов с большой вещевой сумкой.

 

ГЛАВА 21. Не стой, где попало - попадет еще раз  (народная примета)

 

-Та-ак, - довольно уверенным голосом  произнес Дроздов и почему-то тряхнул сумкой, - Что пьем??

На полянке на некоторое время повисло тягостное молчание, если не считать стука об зубы стакана Павла Бодунова. У Тараскина слегка отвисла челюсть, а Петр незаметно сунул пакет с долларами под молоденькую елку.

-Так что пьем то?? – повторил Дроздов и, поставив сумку на земдю, подошел к троице. Покрутив в руке бутылку из-под водки «Сибирская», он одобрительно хмыкнул:

-Ну и как, Федор Андреич, водка свежая?

Тараскин нерешительно кивнул головой:

-Ага… свежая, - Федор судорожно сглотнул, - Налить.. вам?

-Конечно! – Дроздов решительно присел рядом с Петром, - Как жизнь, Петр Петрович? Машина работает?

Петр степенно прикурил сигарету:

-Стиральная?

Было видно, что Дроздов обиделся. Он тяжко вздохнул и тоже закурил:

-Обижаешь Петр Петрович, нехорошо… Мы вроде как без протокола.. пока. А можно и с протоколом.

-Я ему говорил про это! – попытался вставить слово Тараскин. Дроздов сделал незаметный жест рукой, от которого Федор запнулся.

-Так как машина, Петр Петрович? – Дроздов был почти доброжелателен.

-А чего ей…, - пожал плечами Петр, - Машина она и есть… Работает потихоньку. Шелестить. Запчастей бы надобно.., - Петр искоса поглядел на Дроздова.

-Это каких? Спирта что ли?

Петр нерешительно пожал плечами:

-Начальству виднее…. Наука требует жертв. Сами знаете…

Дроздов рассмеялся:

-Ну ладно, Петрович, разберемся. Ты наливай пока.

Петр пожал плечами и молча налил Дроздову в стакан 100 грамм. Если точнее, то было больше, Петр знал это по количеству булек.

Дроздов звучно выдохнул и натренированным жестом махнул вовнутрь налитую водку. Вслед этому решительному движению раздался утробный глотательный звук Паши Бодунова, который вырвался у него автоматически. Дроздов облегченно крякнул и поставил стакан на пень.

-Ну что, Петрович, показывай свое хозяйство. А то тут про тебя легенды рассказывают, а ты вроде человек с виду обычный, можно сказать свой. Вот только происхождение этого сооружения – Дроздов кивнул на бункер – Придется как-то объяснить… Согласитесь, что это необычно как-то… Лес, бункер, водка… Явления всякие…

-Ну насчет водки вы погорячились, - рассудительно заметил Петр, - Ничего необычного тут нет. А вот остальное…. Пять лет неусыпного труда. На хлебе и воде, можно сказать. Водка по праздникам только… ну и сейчас вот.. пуск установки отмечаем.. Утерли нос американцам, мать их! – Петр деланно рассемялся и смачно сплюнул.

-Американцам, говоришь? – Дроздов мотнул головой, - Кха! Ну ладно, пойдем посмотрим на твой ответ Америке.

Петр еще раз молча пожал плечами и они с Дроздовым пошли к бункеру. Оставшиеся на местах Павел и Федор молча посмотрели друг на друга.

-Ну и чего теперь будет? – неуверенно буркнул Павел.

-Тебе ничего, - также уныло буркнул Федор, - А мне, похоже, теперь ждать звезды до очереденого перехода через Альпы…

-Через какие Альпы? – удивился Павел, - У нас таких нет!

-Ты знаешь, где растет Альпенгольд? – хмыкнул Федор, - Вот там где он растет  деньги  обменивают на шоколадки… Билять…

-Это как в Буратине? Бабки на дереве растут, что ли? – недоверчиво протянул Павел.

-Ага.. Водка «Буратино»..почувствуйте себя дровами. Смешиваем пиво «Три богатыря» с водкой и получаем коктейль «Три поросенка». Будут.. и бабки и дедки…Сейчас вот Дрозд там посмотрит все хозяйство и потом последуют оргвыводы.. А перед этим будут оргвводы в одно место… Э-эх, кто же это его сюда настрополил то? Не иначе кто в деревне проболтался..

-Дуська это! – убежденно кивнул Паша, - Дуська и есть! Она давно за Петром следила.., ну не бегает ли он по бабам…

-Ну и чего.., не бегает?

-Не-е, Петр морально устойчивый. Он деловой. А бабы – это баловство одно. Через них все беды. Как говорится, все свадьбы похожи друг на друга, но все разводы интересны по-своему.

-Да ты философ, ядрить твою душу, - удивился Федор, -Да, не оскудела еще земля Русская…Ладно, давай по пятьдесят, ведь мы этого достойны!

С этими словами Федор и Павел молча чокнулись остатками водки.

 

*

-М-да-а, Петр Петрович, хозяйство у тебя основательное, можно сказать капитальное. Приборов много. Лет на семь с конфискацией тянет, - с улыбкой проговорил Дроздов, осмотрев бункер, - А может и не тянет. Смотря как посмотреть…

-Ну как…, с правильного ракурса надо! Как говорится, к людям надо помягше, – хмыкнул Петр, предчувствуя расставание еще с несколькими бумажками зеленого цвета и странной надписью «In god we trust».

-Ну да.., а смотреть ширше. Вот это как раз то, чему нас учат. Ладно, Петр Петрович. Я к тебе не разговоры разговаривать пришел. Я к тебе по делу государственной можно сказать важности. Только сразу я тебе рассказать не могу. Сначала подписку о неразглашении, сам понимаешь, - Дроздов улыбнулся.

-Так я ж вам не так давно в кабинете уже писал записки всякие. Опять что ль? Сочинение на тему как выиграть годовую бесплатную подписку  о невыезде?

-Ты пиши, Петр, пиши. Я тебе же добра желаю. Только теперь насчет того, что обязуешься сохранять в абсолютной тайне место и время моего сегодняшнего перемещения во времени.

Петр в непподельном недоумении посмотрел на Дроздова:

-Ни фига себе… Серьезно что ль? Вот уж не думал…Това-арищ полковник, вы же материалист. Перемещение во времени противоречит законам марксизьма-ленинизьма. Материя первична, говорят, а ?

Дроздов недобро улыбнулся кончиками губ:

-Матерь первична. Все остальное вторично.., если не считать, когда на троих… В общем так, Петр Петрович, мне нужно попасть в восемнадцатый год. В тысяча девятьсот, - на всякий случай уточнил Андрей Ильич.

-Ку-у-да, куда??

-В тысяча девятьсот восемнадцатый. В август месяц. Чего-то непонятно?

Петр пожал плечами:

-Мне то что…, хоть в 1812, в август. Может Наполеона встретите… Вы по-французски как?

-Я..я по-русски объясню. Или по матерному. Но поймут. Должны понять… Ну так как?

-Как, как, - Петр опять пожал плечами, - Можно попробовать, только за результаты я не отвечаю, сами понимаете. Аппаратура еще не отлажена, слегка устарела.., ну сами понимаете, - Петр почему-то потер большой палец об указательный, как будто намекая на взятку, - Так что давайте я вам бумажку о неразглашении, а вы мне бумажку о том, что сами, по своей воле.. А то мне что-то неохота на лесоповал идти.., у меня радикулит и моногистеоцитарная периваскулярная инфильтрация в легких…

Дроздов внимательно посмотрел на Петра, почему то задерживая взгляд на его пояснице.

-М-да-а, похоже…А еще раз так повторить сможешь?

Петр крякнул:

-Товарищ полковник, давайте к делу.. Значит вам нужно в август восемнадцатого…, какого числа поточнее?

-30 августа мне нужно быть в Питере…

-Хм.., так точно!? Если не секрет, то почему именно 30-го и именно в Питере? Нет, мне-то хоть в Питере, хоть в Антарктиде, один хрен вы очутитесь в деревне Старые Утюги…

-То есть? Я что-то не понял.., - Дроздов профессионально прищурился.

-Ну я могу ПОПРОБОВАТЬ (Петр сделал ударение) перенести вас в 18-й год, но в Питер перенести я не могу. Не в состоянии то есть. Может быть в дальнейшем, - он опять потер большой палец об указательный, - Вощем, там уж сами будете выбираться. Но за результат поручиться не могу.. страшновато как то.

-Так-так, страшновато, говоришь. М-да-а, - кашлянул Андрей Ильич, - Значит нужно ориентироваться на июнь … уж не знаю как тогда поезда ходили и вообще.., - Дроздов сделал неопределенный жест рукой.

-Так вам виднее, - буркнул Петр, - Это ж в вашей песне слова «Мы свой, мы новый мир построим, кто был..», - Петр осекся и искоса посмотрел на Дроздова. Тот хмыкнул и молча закурил сигарету. Потом еще раз огляделся:

-Аппаратура то поди с Семихатинского полигона? Еще в СССР сделана… Там один приборчик был с надписью из трех букв неприличных. Не попадался?

-Андрей Ильич. Мне что из трех, что из пяти… Давайте закончим дело. Вам нужно быть в Питере 30 августа 1918 года, так?

Дроздов молча кивнул.

-С учетом всех возможных осложнений вам нужно ориентироваться на июнь восемнадцатого. Лучше, как говориться перебдеть, чем недоспать, так?

Дроздов опять кивнул, хмыкнув при этом.

-А у вас одежонка то соответствующая есть? И документики нужно…Небось сами знаете, какое времечко было. Чуть что – в расход.

-А ты то откуда знаешь? – слегка посуровел Дроздов.

-Фильмы смотрел. Разные. «Человек с ружьем», «Ленин в Октябре», «Ленин в ноябре», «Ленин в декабре»…

-Ты все месяцы помнишь? – еще больше разозлился Дроздов, - А то могу показать фильм «Козлов в Колыме» или «Петька на Урале». Все, хватит. Одежка у меня есть, - с этими словами Дроздов вытащил из сумки армейскую шинель образца гражданской войны, гимнестерку, галифе, сапоги с мягким голенищем, в которых в свое время любило ходить ЧК и кожаную фуражку со звездочкой посередине. Все это дополнял внушительных размеров маузер в деревяной кобуре.

-Ни хрена себе! – присвистнул Петр, - Откуда такой реквизитик? Из киностудии?

-Из собственных запасов, - буркнул Дроздов, - Хотел еще «Максим» прихватить, да передумал – тяжелый черт! Пулеметные ленты тоже . Ладно, Петр, давай инструкции проходить.

Петр тяжело вздохнул и открыл дверь капсулы:

-Садитесь, товарищ полковник Только слушать, не перебивая. А то до смерти еще дожить надо.

Через пятнадцать минут Петр вылез из бункера и слегка усталым шагом подощел к ожидавшим его у поваленного дерева Тараскину с Пашей. Бутылка из-под водки уже была вызывающе пустой и сиротливо стояла на пеньке. Тараскин бросил красноречивый взгляд на Петра Козлова:

-Ну… и ?

Петр ни слова ни говоря достал из пакета еще одну и поставил рядом. Федор вопросительно глянул на него:

-Ты прямо как Штирлиц. Встал спозаранку и отдернул занавеску. Он не знал, что Позаранку и Занавеску были опытными румынскими разведчицами. Ну, что молчишь то, как рыба об лед?!

Петр молча посмотрел на часы и почесал затылок:

-Знаете, ребята. Давайте как отойдем еще метров на 50. А то что-то у меня ощущения нехорошие. Уж больно далеко полковник настрополился.

Федор посмотрел на Павла. Тот быстро вскочил на ноги и рванул вглубь леса.

-Стой! Дурак! Чего бежишь!? До канадской границы не успеешь! – крикнул Петр и последовал за ним. Федору осталось присоединиться к группе товарищей, поскольку был воспитан в духе коллективизма. Далеко они убежать не смогли: земля дрогнула, раздался гул, меняющий тембр звучания, потом над лесом поднялся светящийся шар и быстро исчез в направлении поля.

-Над колхозным полем! – вспомнил Тараскин подчеркнутые строчки из газеты, найденной у убитого наркодилера  Кизима Сулейманова по кличке Джульбарс. «Значит боевики готовили теракт в Нижнепропильске!» – тут же мелькнула мысль.

-Ага, - кивнул Петр, - Над колхозным. Только теперича держись ребята. Потому как через пару месяцев нас никого могет в живых не быть. И даже родиться мы бы не смогли!

-Ты чё, - тревожно осведомился Паша и крутанул пальцами возле виска, - Охренел от водки!? Или от баксов?

-Ничего! – вдруг завопил Петр, - Полковник в восемнадцатый год полетел. Хочет быть на заводе Михельсона в Питере 30 августа, когда Каплан в Ленина стреляла!

-З-зачем? – сглотнул слюну Федор, уже животом ощущая приближение погибели.

-Зачем, зачем.., - буркнул Петр, доставая бутылку, - Я почем знаю? Догадываюсь только. Он маузер с собой взял. Не иначе как сам стрельнуть хочет. Соображаешь!? А уж ежели попадет, то сам понимаешь: пи.дец нам всем! Потому как мы и не родились вовсе!

-Ма-а-мочка.., - пролепетал Паша и присел на пенек.

Минуты две они молчали и курили, разглядывая природу вокруг. Сейчас она была почему-то особенно красива. Федор вдруг вспомнил, что хотел давно написать письмо Шарапову в Нижний Новгород, да все дела да дела…

-Да-а, - протянул он наконец, - Жизнь - игра. Задумана хреново, но графика обалденная! Наливай, Петь, поживем еще малость, что ли?

-Мда-а, - кивнул Петр, - Чего пить - того не миновать…

Порыв ветра величаво зашумел кронами деревьев.

 

 

 

 

ГЛАВА 22. (И заключительная): Далеко идущие планы имеют свойство уходить безвозвратно.

 

 

Бен никогда еще не испытывал таких лишений. С тех пор, как он очутился в октябре двухтысячного года в осеннем стылом лесу с первыми наносами снега, приключения, выпавшие на его пятую точку могли присниться только в горячечных снах после беспробудной пьянки.

Сначала он долго выбирался из леса на поле и долго не мог понять в какую сторону идти. Помогло только то, что где-то в деревне стала брехать собака и Бен, ориентируять на лай вышел к окраине поля, а уж дальше через поле и к деревне.

Там какая-то сердобольная старушка, которую он встретил около хаты долго ахала и охала, а потом принесла какие-то ботинки странного фасона, почти недырявое пальто и кепку а-ля Владимир Ильич на субботнике. Как ни странно и ботинки и пальто оказались Бену почти впору, только кепка была слегка великовата.

«Умище то.. куда девать..» – вспомнил он какую то знакомую фразу, какого то знакомого русского или советского классика, или почти классика, смотря, как трактовать.

В благодарность за экипировку Бен сунул старушке стодолларовую купюру. Та долго щурилась, присматриваясь к президенту Франклину, но потом пробурчала недовольно:

-Не-е, милок. Я такой деньги не знаю. У нас таких волосатых исчо не было. Давай чё нибудь наше!

Чертыхаясь, Бен вытащил из кармана смятые российские банкноты и сунул старушке в руку, потом уточнил, когда идет автобус до Нижнего Пропила и пошагал к трассе, благо до нее было метров пятьсот-шестьсот.

Автобуса ждать не прищлось, поскольку рядом с ним тормознула.первая же машина грязно-красного цвета, в облике которой угадывались черты Фиат-124 или, как у русских было принято называть «копейка».

-Куда едем, папаша..? – хрипло осведомился водитель в красной майке и сигаретой во рту. Бен разглядел, что на правой руке водителя было вытатуировано «СССР-forever!» под гербом Советского Союза.

-В город, - улыбнулся Бен, - В Нижний Пропил. Сколько возьмешь?

-Такса известная – пузырь! – хрипло рассмеялся водитель.

-Нету, - грустно сказал Бен, - Выпили…

-Тогда полтинник. И десятку за поиск киоска…

Бен молча протянул водителю двести американских долларов. Тот в недоумении уставился на придурковатого пассажира:

-Ты чего?? Я лишнего не беру. Могу сто рублей взять.. и то совестно. Мы по совести живем. Чужого нам ни клочка, что называется..

-Двести долларов за то, что довезешь меня до Новосибирска, - тихо, но убедительно проговорил Бен, - Усэкаешь?

Водитель посреб пятерней по затылку:

-Усэкать то усекаю.. триста! Туды километров триста в один конец! Бензин отдельно!

Бен махнул рукой и кивнул головой: ему почему-то очень хотелось спать и очень не хотелось искать где-то в Нижнем Пропиле другую машину. Водитель хмыкнул и нажал на акселератор. Бен закутался в пальто и задремал. Ему снился их офис в Нью-Йорке, брат Алек, секретарша Рексона и куча американских долларов, которых даже невозможно было унести или увезти. Он видел себя лежащим на этой куче денег и рядом Рексону, которая от радости теребила его за рубашку.

Бен очнулся. Водитель тряс его за плечо:

-Приехали, папаша! Тебе куда?

-Куда, куда? - ,буркнул недовольно Бен,- К вокзалу понятно!

Около вокзала Бен расплатился с водителем (тот внимательно посмотрел на свет банкноты) и, оглянувшись по сторонам, пошел к билетным кассам. Он уже знал, каков будет его маршрут. Главное было добраться до Владикавказа. А там в Грузию и оттуда в Турцию. За грузина он мог бы попробовать сойти на крайний случай, хотя из всех грузинских слов он знал только «генацвале» и «Цинандали».

 

Из путевых заметок Бена Пинкертона (найденных впоследствии. Литературный перевод с английского):

 

11 октября 2000г. день

«Еду в купированном вагоне поезда Новосибирск-Владикавказ. Билет удалось купить довольно быстро, хотя в очереди к билетной кассе стояла большая группа лиц кавказской национальности и они оживленно что-то обсуждали в течение двух часов. Когда я полез в карман за деньгами, то их почему-то там не обнаружил, хотя точно помню, что тысячу российских рублей в купюрах по сто я специально держал в кармане брюк на этот случай. Пришлось идти в разменный пункт и менять доллары. Я так и не понял, кто спер у меня деньги.

В купе кроме меня едет двое лиц кавказской национальности и одно лицо женского пола среднего или чуть больше возраста.»

 

11 октября вечер

«Эти кавказцы целый день ходили в вагон ресторан и обратно. С кваждым разом они возвращались все больше пьяные и разговаривали все более возбужденно. Ближе к 23 часам один из них свалился в коридоре, другой поднимал его в течение получаса, потом они оба заставили меня выпить с ними коньяку, настойчиво произнося известную хрестоматийную фразу «Ты меня уважаешь?», причем тон вопроса был явно угрожающим. После второго стакана я понял, что это довольно милые люди и начал кое-что понимать по-грузински. (впоследствие оказалось, что это по-осетински). После этого они пытались приставать к нашей попутчице, но та не согласилась и мы пошли опять в ресторан, где первый кавказец по имени Гоги упал под стол, а второй по имени то ли Толмаз, то ли Рамзес, долго объяснял мне, что Осетия есть Северная и Южная. Я это понял поскольку …(далее неразборчивый почерк на непереводимом языке). В конце заметки по-русски написано «Козлы!» и «Volki pozornye». В конце заметки пятно от коньяка.

 

12 октября утро

«Сегодня с утра плохое настроение. Позд идет крайне медленно. Болит голова. Гоги и Рамзес (или Толмаз) ушли в ресторан завтракать. Аппетита нет, но что-то поесть надо.. Пойти что ли в ресторан?

Fuck them all! (написано видимо позже и гораздо более неровным почерком). Что-то бабенка мне глазки строит? (тоже неровным почерком)

 

12 октября 14-20

 

«К черту всех. Не могу больше. Болит печень. Попросил Гоги купить мне побольше минеральной воды. Они ушли в ресторан вместе с этой женщиной. Как ее зовут, черт побери? Слава Богу, деньги на месте..»

«Пришли Гоги, Толмаз и женщина. Принесли с собой фруктов и две бутылки коньяка. Я лежал на верхней полке (кстати, у них нет на полке страхующих ремней!). Позвали. Сначала отказывался, но потом пришлось спуститься. Много пили и рассказывали какие-то смешные истории. Женщина много смеялась. Гоги попросил меня сходить в ресторан, но я препочел заснуть на полке. Fuck!»

«Проснулся около десяти вечера. Гоги и та женщина лажали на нижней полке под простыней. Судя по звукам, они trahalis. Черт с ними, завтра поезд прибывает во Владикавказ. Наконец то!

Приходил Рамзес, звал в ресторан. Я отказался, сославшись на расстройство желудка. Наконец то можно нормально поспать! Где мои таблетки?!

 

13 октября утро

 

«Наконец то поезд прибывает! Я почувствовал огромное облегчение, когда по громкой связи объявили, что через полчаса поезд прибывает на вокзал Владикавказа. Я быстро собрался и слез вниз. Все спали , в том числе Гоги рядом с женщиной. Чтобы меня напоследок не пригласили в ресторан я быстро оделся и вышел в коридор, о оттуда в тамбур. Остановился покурить. Проводница приняла меня за какого-то «ЧМО» и попросила выйти. Пришлось дать ей десять долларов. После этого она спросила, не хочу ли я минеральной воды. Я согласился. Она принесла бутылку «Боржоми».

«Владикавказ оказался довольно милым горошишком с типично южной экзотикой. Несмотря на октябрь, здесь было еще очень тепло и я понял, что Господь дает мне добрый знак. Когда я обнаружил, что у меня из кармана пальто пропали сто долларов, я понял, что в первом предположении ошибался…

Надо срочно найти проводника до границы с Грузией. Скорее всего его надо искать на рынке.. Продолжу записи позднее, по обстоятельствам..»

 

13 октября 13-00

 

«Несмотря на неблагоприятную цифру 13 я быстро нашел на рынке мужика, который попросил называть его Расулом. Я прочему то вспомнил Гамзатова, но не подал вида. Мужик согласился провести меня до границы с Джорджией (зачеркнуто) Грузией за 200 долларов. Я хотел снизить цену, но этот абориген оказался хитрым и упрямым, даже хитрее нас. Пришлось согласиться. До границы здесь немного – не более ста километров. Отъезжаем в 14-00, а сейчас едем к нему домой, чтобы переодеться. Он сказал, что в такой одежде, как у меня идти через горы нельзя, надо поменять. За одежду он хочет еще 200 долларов. Грабитель! Я дам ему 100, не больше.»

«В 15-20 выехали из дома Расула на каком-то странном автомобиле, который он называл УВАС. (напоминает какой-то старый армейский джип времен второй мировой). У этой машины почему-то сквозные щели во всех соединениях и при включении передач раздается скрежет, но Расул видимо знает, в какой момент лучше включать передачу, поскольку каждый раз выкрикивал какое-то странное слово «Билать!». Машина,тем не менее, ехала. По пути нас остановили какие-то люди в камуфляжной форме с автоматами системы «Калашников» и долго объяснялись с Расулом на местном диалекте. Единственное, что я понял, это то, что люди в камуфляже хотели получить от Расула какую-то сумму денег, которую он попросил у меня. Сумма оказалась равной 500 долларам. Ввиду того, что у людей в камуфляже был неопровержимый аргумент системы «Калашников» я отдал 500 долларов и сказал что-то на ивтрите. Люди радостно закивали. Я понял, что надо будет отложить в отдельный карман еще пять сотенных купюр на следующую встречу.

Чуть позднее Расул сказал, что границу мы вроде переехали и это время откуда-то вышли еще люди, очень похожие на первых, только более небритые. Они о чем-то перебросились несколькими словами, причем было видно, что Расул их не ожидал. После этого эти люди на ломаном русском языке предложили следовать в то место, которое они укажут. Мой жест с долларами США произвел на них странное впечатление: они их взяли и настойчиво предложили следовать с ними. Для указания дороги двое из них сели в нашу машину. Потом мы ехали по каким-то проселкам и лесным дорогам. Потом нам надели на голову какие-то мешки и повели пешком (Motherfuckers!). Потом мы очутились в каком-то лесном лагере. Там было много вооруженных людей, большей частью с бородами. Я понял, что это повстанцы. Вечером нас привели в палатку к их начальнику, и тот долго расспрашивал на хорошем русском о наших планах. Услышав, что я еду в Америку, он поинтересовался в каком районе я живу и чем занимаюсь. Объяснения про частного детектива его, видимо, рассмешило, поскольку он со смехом расспрашивал меня, кого я разыскиваю. Услышав про Турцию он недвусмысленно предложил мне показать, что я везу в кейсе.

Доллары привели его еще в более дружеское расположение духа, которое проявилось в том, что он их забрал и что-то крикнул своим помощникам на своем языке. Те долго смеялись. Потом он спросил, что записано на кассете. Я сказал (да простит меня Бог!), что это рабочие моменты съемок нового фильма режиссера Джорджа Глюкаса «11 сентября». Главарь взял кассету и пошел в другую комнату (очевидно он решил, что там порно). Его не было довольно долго, потом он появился с очень озабоченным выражением лица и еще раз спросил про то, где снимался материал. Я повторил, что в Нью-Йорке. После этого главарь (кстати, его по-моему зовут то ли Камиль, то ли Шамиль) заговорил со своими сподвижниками на своем весьма странном языке, в котором слышались частые призывы к Аллаху и странные выражения «на ху». Интересно, что это значит? Вернет ли он мне доллары? (svoloch! Bitch!).»

14 октября

 

«Расула вчера, по-моему отпустили, сегодня я его не видел. Сегодня утром ко мне вошел какой-то мрачный мужик и посоветовал мне собираться. На вопрос куда, зачем, ничего не ответил. Мне не по себе. Помоги мне Бог!»

 

Шамиль Барзаев после просмотра фильма Бена Пиркентона попросил срочно связать его с Беном Ладеном и после пятиминктного разговора с ним, срочно отправил своего самого доверенного помощника в заграничную поездку, для чего снабдил его достаточным количеством долларов из запасов Бена, поскольку они были настоящими.

-Аллах велик! – сказал Шамиль, вручая деньги и пряча остальное к себе в мобильный сейф.

Бен Ладен вовремя получил пленку и очень зантересовался проведением такой масштабной террористической акции. Во время просмотра он часто цокал языком и приговаривал «Аллах акбар!». После этого позвал к себе гонца Барзаева и имел с ним обстоятельную беседу. Обратно гонец Барзаева повез план проведения террористической акции в одном из театров Москвы. Бен Ладен немедленно после отъезда гонца, созвал совет из самых приближенных террористов.

Что случилось дальше с Беном Пинкертоном рассказать уже было некому. Сразу после приезда гонца Барзаева, его отряд попал под ракето-артиллерийский обстрел и трупы потом собирали по частям. Один чудом уцелевший боевик рассказал соответствующим органам, что Барзаев с одним его самым близким помощником перед обстрелом уехали куда-то на лошадях с большим чемоданом. После доходчивого объяснения сержанта, что надо быть более разговорчивым, он сообщил, что недавно в отряде появился иностранец, но поскольку среди убитых федеральные войска обнаружили двух арабов и двух турков, то ситуация для них была вполне понятна понятна: среди наемников иногда попадались даже негры.

-Маскируются, сволочи! – вздохнул капитан, проволивший зачистку, потом пошевелил ногой один из трупов. Из кармана того выпал какой-то фрагмент документа, похожего на паспорт. Капитан двумя пальцами поднял его и попытался разглядеть фото. Разглядеть что-либо было невозможно – осколок вошел в тело как раз в районге фото.

-Бен Ри -  пробормотал капитан, - Ри.. черт его знает. Слышь, сержант, сообщи в штаб, что мы какого-то Бена завалили. Может Ладен, а может не ладен, мать его..

*

 

В середине октября  2002 года снег в районе Нижнепропильска выпал рано. Хотя морозы были небольшими, всего около 10 градусов ниже 0, но снега поднавалило по колено.

Петр уже давно не ходил в лес, разве что подсобирать сушняка для печки. Один раз он зашел к «объекту» и проверил его состояние. Все было в исправности, даже дверь открывалась без труда. Петр вздохнул: «Как там наш полковник?», но помочь ему он был не в силах.

25 октября в дом Петра постучали. Петр вышел в сени, захватив на всякий случай топор. Мало ли что…

-Кто? – спросил Петр.

-Открывай, Петр Петрович, - раздался какой-то знакомый голос, - Свои.

Петр открыл дверь и увидел стоящего возле крыльца странного человека в длинной шинели, буденновке на голове и замызганных сапогах. За спиной у него был вещмешок невообразимого цвета. Сквозь многодневную щетину Петр узнал в человеке полковника Дроздова.

-А-андрей Ильич! – пролепетал Петр, - Какими судьбами!?

-Какимим, какими. Обычными, -буркнул Дроздов, входя в комнату. Он устало сел на скамью и стянул с головы буденновку. Потом расстегнул шинель и вздохул, - Как говорил Иван Сусанин, Хочешь завести друзей - заведи их подальше!

Петр крикнул Дусе, чтобы та собирала на стол. Дуся вошла в комнату, ойкнула и пошла на кухню. Через несколько минут на столе стоял чугунок с картошкой, нарезанная колбаска, огурчики, хлеб, ну и бутылка, естественно. Дроздов молча смотрел на то, как Петр наливает в рюмки.

-Ну, Андрей Ильич, - кивнул Петр, - С возвращением!

Дроздов молча проглотил водку, закусил и как-то странно посмотрел на Петра, а потом на стенку, на которой были развешаны фотографии, как это велось в деревенских избах.

-Ну чего ты молчишь, Ильич? – нетерпеливо спросил Петр – Ты Ильича видел?

Дроздов молча кивнул, потом внезапно спросил:

-Слышь, Петр. А ты своего деда помнишь?

-Де-е-да?? – Петр почесал в затылке, - Не, не помню. Да бабка вроде говорила, что он в гражданскую погиб, где-то недалеко отсюда. А что?

-А фото его не осталось? – Дроздов думал о чем-то о своем.

-Не… бабка сказала, что не успели сфотится. Погиб он. Ну чего ты пристал, Ильич. Давай по второй и расскажи, как там, в восемнадцатом.

Дроздов опять молча выпил, пожевал картошки с колбасой и опять взохнул:

-В общем, из леса то я в восемнадцатом вышел – мать честная: деревня то совсем не такая, да и поля почти нет – только возле деревни распахано. Ну я в крайнюю хату постучался, спросить как проехать в Нижний Пропил, а на меня как на сумашедшего: какой такой Пропил? Не знаем. Есть село Пропилово, говорят, но это верстах в семидесяти по большаку. Ну я понял, что это оно, а тут еще одна девица, видная такая, говорт, что завтра туда лошадь отправляется, можно заехать. Ну я и остался у нее на ночь. Какя здесь на фото твоя бабка то?

Петр ошарашенно ткнул пальцем в фото.

-Она,- вздохнул Дроздов, - Красивая у тебя бабка была!

-Ты эта… ты того. Ты чего говоришь то, полковник!? – взвился Петр.

-Чего, чего…, - буркнул Дроздов, - Того.  Ты успокойся. Все нормально. Ты же здесь вот, живой.

Пока Петр судорожно пытался осмыслить новые реалии, Дроздов рассказал, какие мучения он испытал, чтобы добраться в Петроград к 30 августа и как его один раз чуть не расстреляли свои же.

-В общем успел я на завод Михельсона только-только… Уже митинг идет. Ленин выступает, кепчонкой машет, что-то про транспорт и землю шпарит – не разобрать толком. Все стоят, что-то бормочут про себя. Тут гляжу, впереди меня дамочка одна стоит и достает из сумочки пистолет. Браунинг, вижу. Понял я – Каплан это! Фаня Каплан. Сейчас в Ильича бабахнет. Я как то растерялся, тут сбоку какой-то пьяный мужик меня толкнул, я случайно толкнул Каплан эту, выстрелы, бах, бах! Ильич визжит, все орут, я упал, но бабу тоже за юбку схватил. Тут чекисты подлетают, бабу топтать начинают, меня тоже чуть не затоптали, хорошо разобрались вовремя. В общем, увези Фаню Каплан еле живую, Ильича еще раньше, а меня накормили, документы проверили, продкарточки дали и билет до Новосибирска. Он тогда еще Новониколаевском назывался… Ну во-от. Еле добрался опять. Карточки у меня в пути сперли. Чуть маузер не стащили, твари. Приехал я, а бабка твоя, Надежда, говорит что в тягостях она. От меня. Во как Петя. То есть дед я твой. Ну я на следующий день и рванул в лес!

Петр ошарашенно слушал рассказ Дроздова, только иногда прерываясь на затяжку сигаретой. После того, как Дроздов закончил он неуверенно пробормотал:

-А может тебе, Андрей Ильич, все показалось.

-Да, показалось!? На вот, читай! Обрывок газеты. Заголовка нет. Использовал я его по дороге!

Кривой обрывок газеты содержал рекламу:

«- Товарищество ручныхъ вязальщицъ Коко Шанель - Купальники "Бикiни" съ открытыми коленками! Отъ Парижу до Пекину лучше нету, чемъ "Бикiни"!

- Сыръ "Хохляндъ" - прямо изъ Хохляндiи! Цены ниже Елисеевскiхъ! А также разплавленныя сырки съ ароматомъ чорнага хлеба и лука!

- Вот Порфiрий: слабъ здоровьемъ отъ утехъ, 15 дiтев - и все голодаютъ! А вот Фома: быка заборетъ и два сына - купцы-молодцы! Презерватiвы "РефлексЪ" - лучше быть богатымъ и здаровымъ, чемъ беднымъ и больнымъ!

- Какой же русскiй не любитъ быстрой езды? Автомобiли "Руссо-Балтъ" - сделано въ Россiи! Крейсерская скорость - 40 верстъ въ часъ съ гакомъ! Теперь и съ тормозами!..»

Петр молча налил водки:

-Ну давай, дедуля, черт бы тебя побрал. Значит все из-за тебя произошло! Во блин! Отец русской революции…Граф Кропоткин… мать твою.

Дроздов молча выпил и крякнул:

-Кропоткин князем был. Вот. Опыт, Петро - это нечто, что приобретается сразу после того, как это нужно. Зато в какой стране живем! Много в ней лесов полей и рек!

-Да уж.., - кивнул Петр, - Этого хватает. Жизни только нет. Велика Россия, а умом ее не понять.. Вот кто сказал, не помню.

-Генерал Панфилов сказал, - ухмыльнулся Дроздов, - Только концовка другая: отступать некуда.

-И наступать тоже, - хмыкнул Петр и налил еще по одной.

*

 Когда  Федор Тараскин приехал в Нижние Утюги за Дроздовым, тот сидел в обнимку с Петром Козловым и пел «Ты не вейся черный ворон». На столе был живописный натюрморт из деревенской пищи, сопутствующей приличной выпивке. На краю скамеечки сидела Дуся и тоже тихонечко подпевала. Особенно хорошо у неё получалось «Черный ворон, я не твой».

-Товарищ полковник.., - начал капитан Тараскин, но Дроздов махнул рукой:

-Садись, капитан, давай бери стакан. Разрешаю!

-Не могу товарищ полковник. Не пью за рулем! – улыбнулся Федор.

-А тебя никто не заставляет за рулем, - хмыкнул Дроздов, - Можешь сначала выпить, а потом за руль…

Петр оглушительно захохотал:

-Ну дед, ты даешь! Отец русской революции. Спасибо партии родной!

На недоуменный взгляд Федора, Петр кивнул:

-Да, да. Андрей Ильич – мой дедушка родной. По отцовской линии!

Тараскин крякнул :

-Ну все ребята, чувствую что вам хватит. Поехали, Андрей Ильич. А то у меня сегодня еще одно оперативное мероприятие.

-Будь здоров, дед! – крикнул вдогонку Петр, держась рукой за косяк, - А мне еще к деду Ермолаю нужно… Он мне денег должен. Много. И-ик!

По дороге в Нижний Пропил Федор достал из кармана сложенную вчетверо бумагу:

-Вот, Андрей Ильич, Железнов для вас передал. Я оборжался!

Дроздов медленно развернул бумагу и углубился в чтение.

 

ОТРЫВКИ ИЗ ШКОЛЬНЫХ СОЧИНЕНИЙ. (10 класс)

Суворов был настоящим мужчиной и спал с простыми солдатами.
Кирбальмандынтурбинкасы Баршидович - так ласково называют своего учителя жители села Бешмаркантыгданбай. Пожелаем им удачи в том нелегком деле!!!
Славяне были вольнолюбивым народом. Их часто угоняли в рабство, но и там они не работали...
Когда я прочитал роман Горького "Мать", то сам захотел стать матерью.
Стихотворение написано в рифму, что нередко наблюдается у поэта.
На берегу реки доярка доила корову, а в воде отражалось все наоборот.
Анна Каренина не нашла ни одного настоящего мужчины и потому легла под поезд.
Летом, мы с пацанами ходили в поход с ночевкой, и с собой взяли только необходимое: картошку, палатку и Марию Ивановну.
Умер М.Ю.Лермонтов на Кавказе, но любил он его не поэтому!
Плюшкин навалил у себя в углу целую кучу и каждый день туда подкладывал.
Ленский вышел на дуэль в панталонах. Они разошлись и раздался выстрел.
Дантес не стоил выеденного яйца Пушкина.
Во двор въехали две лошади. Это были сыновья Тараса Бульбы.
Онегину нравился Байрон, поэтому он и повесил его над кроватью.
Герасим поставил на пол блюдечко, и стал тыкать в него мордочкой.
У Онегина было тяжело внутри, и он пришел к Татьяне облегчиться.
Дубровский имел сношения с Машей через дупло старого дуба.
Андрей Болконский часто ездил поглядеть тот дуб, на который он был похож как две капли воды.
Он обманным путем завел девушек к себе домой и совершил половое сношение с обоями.
Лермонтов родился у бабушки в деревне, когда его родители жили в Петербурге.
Чацкий вышел через задний проход и подпёрнул дверь палкой.
Герасим налил Муме щей.
Бедная Лиза рвала цветы и этим кормила свою мать.
Хлестаков сел в бричку и крикнул: "Гони, голубчик, в аэропорт!"
Отец Чацкого умер в детстве.
Пьер был светский человек и поэтому мочился духами.
Под старость лет его приковало к постели раком.
Вдруг Герман услыхал скрип рессор. Это была старая княгиня.
Кабаниха нащупала у Катерины мягкое место и каждый день давила на него.
У Ростовых было три дочери: Наташа, Соня и Николай.
Тарас сел на коня. Конь согнулся, а потом засмеялся.
Душа Татьяны? полна любви и ждёт не дождётся, как бы обдать ею кого-нибудь.
Шел полк французов и кутузов.
Онегин был богатый человек: по утрам он сидел в уборной, а потом ехал в цирк.
Петр Первый соскочил с пьедестала и побежал за Евгением, громко цокая копытами.
Нос Гоголя наполнен глубочайшим содержанием.
Глухонемой Герасим не любил сплетен и говорил только правду.
Тургенева не удовлетворяют ни отцы, ни дети.
Такие девушки, как Ольга, уже давно надоели Онегину, да и Пушкину тоже.
С Михаилом Юрьевичем Лермонтовым я познакомилась в детском саду.
Герасим ел за четверых, а работал один.
Печорин похитил Бэлу в порыве чувств и хотел через ее любовь приблизиться к народу. Но ему это не удалось. Не удалось ему это и с Максимом Максимычем.
Базаров любил разных насекомых и делал им прививки.
Пугачев пожаловал шубу и лошадь со своего плеча.
У Чичикова много положительных черт: он всегда выбрит и пахнет.
Базаров умер молодым человеком и сбыча его мечт не произошла.
Пугачев помогал Гриневу не только в работе, но и в любви к Маше.
Шелковистые, белокурые локоны выбивались из под её кружевного фартука.
Сыновья приехали к Тарасу и стали с ним знакомиться..
Чичиков ехал в карете с поднятым задом.
По дороге в Богучарово Андрей Болконский, как старый дуб, расцвел и зазеленел.
Фамусов осуждает свою дочь за то, что Софья с самого утра и уже с мужчиной.
Таким образом, Печорин овладел Бэлой, а Казбич - Каракезом.
Наташа была истинно русской натурой, очень любила природу и часто ходила на двор.
Герасим бросил Татьяну и связался с Муму.
Грушницкий тщательно целил в лоб, пуля оцарапала колено.
Поэты XIX века были легкоранимыми людьми: их часто убивали на дуэлях.
Здесь он впервые узнал разговорную русскую речь от няни Арины Родионовны.
Во время второго акта Софьи и Молчалина у них под лестницей сидел Чацкий.
Первые успехи Пьера Безухова в любви были плохие - он сразу женился.
В результате из Тихона вырос не мужчина, а самый настоящий овца.
Язык у Базарова был тупой, но потом заострился в спорах.
Мне нравится то, что с таким талантом Пушкин не побоялся стать народным поэтом.
Троекуров был хотя не глуп, но немного с приветом.
Чацкий был очень умный, а от ума все горе.
Так как Печорин - человек лишний, то и писать о нем - лишняя трата времени.
Кирсанов сидел в кустах, но все, что не надо, видел.
Сначала Татьяна горячо любила Онегина, а он её в глаза не видел. Но когда она похолодела, Евгений решил начать всё снова. Было поздно.
Чацкий был самодостаточен. Об том говорит, хотя бы, отсутствие у него детей.
Трактор мчался по полю, слегка попахивая...
Председатель так взял доярок за живое, что надой молока сразу увеличился.
По двору гуляли куры, утки и прочая домашняя утварь...
Денис Давыдов повернулся к женщинам задом и выстрелил два раза.
Полководцы - смелые люди, они готовы рисковать жизнью других людей.
Когда русские дружинники вышли на поле битвы, из-за кургана выскочило монголо-татарское иго.
Герасим пожалел Му-му, поэтому он решил ее накормить, а потом топить.
На поле раздавались стоны раненых и мертвых.
В лесу стоял необычайный аромат, и я тоже остановился постоять.
Онегин ехал к своему умирающему дяде, приезжает и говорит: Скажи-ка дядя, ведь недаром, Москва, спаленная пожаром....
Князю Олегу предсказали, что он умрет от змеи, которая вылезет из его черепа.
Родители Ильи Муромца были простыми колхозниками.
Летать на костылях непросто, но он научился.
Декабристы накопили большую потенцию и излили ее на Сенатскую площадь.
И тут боец вспомнил, что в кармане у него винтовка!
"Хоть одним глазком взгляну на Париж..." - мечтал Кутузов.
Армия бежала, а впереди бежал Наполеон, теряя свое величие и ЧЕСТЬ поминутно.
Наташа Ростова хотела что-то сказать, но открывшаяся дверь закрыла ей рот.
Пьер Безухов носил панталоны с высоким жабо.
Раскольников проснулся и сладко потянулся за топором. На полу лежал и еле дышал труп, рядом сидела жена трупа, а брат трупа лежал в другой комнате без сознания.
Графиня ехала в карете с приподнятым, сложенным в гармошку задом.
Старуха Изергиль была гордая и неприступная как танкист.
В горницу вошел негр, румяный с мороза.
Папа Карло вырубил Буратино.
Лягушки скакали парами в сторону болота, где кончали самоубийством.
Из произведений Некрасова крестьяне узнали, как им плохо живется...
Старый князь Болконский не хотел свадьбы сына с Наташей Ростовой и дал ему год условно.
Пушкин был чувствителен во многих местах.
 "Творчеству Гоголя была характерна тройственность. Одной ногой он стоял в прошлом, другой вступал в будущее, а между ног у него была жуткая действительность.
На переднем плане начинается тропинка. На заднем плане тропинка продолжается.
Великий русский художник Левитан родился в бедной еврейской семье.
Мальчик в лодке быстро греб коромыслами.
Из всех женских прелестей у Марии Болконской были только глаза.
Анна сошлась с Вронским совсем новым, неприемлемым для страны способом.»

Дроздов дочитал до конца с едва сдерживаемыми рыданиями, потом расхохотался во все горло. Тараскин тоже рассмеялся.

-Что, товарищ полковник, смешно?

-Смешно, майор, смешно. Жить стало хуже, но веселее! У нас еще впереди светлое будущее. Очень светлое..

-Ха-ха-ха! Короче: вы еще не в белом?? Тогда мы идем к вам!

Над Нижним Пропилом занималась заря. Заря новой жизни, которую никто никогда еще не видел.

 

 

КОНЕЦ ИСТОРИИ.

 

P.S. А Петр Козлов через некоторое время внезапно разбогател. Он отстроил новый дом, баню, коровник, завел стадо. На все вопросы о внезапном богатстве отвечал, что получил наследство от своего деда, умершего за границей.